Темный круг. Наследие Вассар - Александр Козырев

Менз слушал внимательно, не сводя глаз с уродующего башню большого черного пятна.

– Лотар, еще когда подходил к городу, понял, что обычными способами его не взять. Действовать нужно было изнутри. В крепости, что мы с вами проехали, началась эпидемия. Лотар нанял людей для вылова крыс. Говорят, они поймали несколько тысяч грызунов и доставили их к Вартияру в больших клетках, помещенных на сотни телег.

На лицах северян появилась усмешка, Саввар нарочито понизил голос.

– Огромным требушетом закидывали через стены деревянные клетки с обезумевшими от страха грызунами. Очевидцы уверяли, что в первые дни по распадку разносились крики и стоны сотен голосов: грызуны рвали людей на части, находиться в осажденном лагере было, мягко говоря, жутко.

Саввар умолк, северяне ждали, когда он продолжит. Наконец он тряхнул головой, словно отгоняя жуткие воспоминания, и продолжил.

– Началась эпидемия. Город несколько дней держался, отбиваясь от полчищ выжирающих людей и запасы крыс. В итоге защитники вынуждены были сдаться, но Лотар приказал отстреливать всех, кто попытается выйти из ворот.

Он снова сделал паузу, посмотрев на черное пятно.

– Город забрасывали горшками с горящей нефтью день и ночь еще в течение двух недель, пока пожары не уничтожили всё и всех. Тогда-то на башне и появился нестираемый след от черной копоти – как напоминание о страшном падении почти полностью выгоревшего города.

Караван вошел в распахнувшиеся городские ворота. Торговцы потребовали провести их в знаменитый трактир Пирита, посетовав, что на пути к столице времени на посещение города не было, и сейчас надо спешить. Просьба эта отчего-то заставила Саввара насторожиться, но вид уставших от долгого перехода северян был настолько убедительно изможденным, что подозрение, вдруг появившееся, запряталось где-то глубоко внутри.

От городских ворот до трактира поднималась вверх тесная улица, окруженная высокими домами, приставленными другу к другу настолько плотно, что только сквозь щели и можно было заглянуть в небольшие, спрятанные от посторонних глаз дворики. Над головами виднелась узкая полоска серого неба, с которого, не переставая, моросил мелкий, противный дождь; балконы верхних этажей почти смыкались, иногда можно было заметить переход из одного дома в другой. Саввар вспомнил, что, если знать места, можно пройти от стены до крепости, ни разу не ступив на землю.

Трактир был окружен невысоким каменным забором с высокой аркой над въездом. Трехэтажное строение отстояло от городской стены на добрые двадцать метров, рядом располагались просторные конюшни и широкие навесы, куда обычно прятали повозки с товаром.

Усталых коней, расседлав, отправили в стойла, повозки загнали под навесы, прикрыв для верности плотной тканью от непогоды и любопытного глаза. Радушный Пирит был рад за раз заполнить все комнаты, он суетился, раздавая указания слугам. Деньша распоряжался в кухне: жарилось свежее мясо, в топленом жиру томился молодой картофель, приправленный чесноком и луком, ароматы из кухни проникали в зал и сводили с ума новоприбывших постояльцев. Слуги только и успевали выносить большие порции, доставать из погребов холодное пиво, которое в этот вечер лилось рекой.

Только Саввар отчего-то заметно помрачнел и на расспросы чуткого трактирщика – его давнего знакомца – отвечал сдержанно и тихо:

– Не знаю, неспокойно отчего-то…

Он сидел в компании своих воинов в стороне от выпивающих северян, вглядывался в движения, прислушивался: не обронят ли его спутники короткую фразу или слово, что объяснит причину посетившего его предчувствия.

Когда совсем стемнело, в зале зажгли толстые свечи и масляные лампы. Из кухни показался Деньша. Он выглядел намного крепче, чем полгода назад, когда Саввар в последний раз был в Вартияре. «Видно, тренировки идут впрок», – подумал проводник и, кивнув юноше как доброму знакомому, принялся дальше присматриваться к северянам.

Беспокойство Саввара передалось и Пириту: в былые времена, когда они оба были молоды и отчаянно бесстрашны, их пути часто пересекались, и он привык доверять интуиции старого товарища. Трактирщик долго стоял за пустой стойкой, натирая тряпкой и без того сияющую поверхность, изредка поглядывая на Саввара, который, казалось, не замечает его, продолжая сверлить взглядом просмоленный свечами и маслом потолок.

– Славный Пирит, не найдется ли в вашем погребе еще темного? – громко через весь зал обратился к трактирщику Менз.

Пирит тут же растянул губы в приветливой улыбке:

– Темного – это мы мигом! Деньша!

Он осмотрелся и, не найдя помощника, весело кивнул гостю:

– Заодно и ноги разомну!

Пирит спешно направился к погребу, прихватив в кухне бадью для напитка. Бочка, закрывавшая дверь в катакомбы, показала дно, но все еще оставалась довольно увесистой. Наполнив бадью и сдвинув бочку в сторону, он направился к гостям.

Саввар сидел за стойкой, внимательно рассматривая чистые кружки, выставленные в ряд. Его люди, сидящие за соседним столом спиной к северянам, не спускали глаз со своего командира. Трактирщик принялся разливать ароматный напиток, слегка наклоняя бадью и поглядывая на захмелевших гостей.

Саввар поднял глаза на Пирита и собрался заговорить, но, увидев, что тот смотрит куда-то поверх его головы, молча придвинул к нему одну из кружек. И тут же услышал приторно-любезный бодренький голос.

– И это в такие прекрасные годы, когда Кьянк на подъеме, торговля с севером стала налаживаться, казалось, вот-вот наступит золотой век процветания и мира, но к стенам города вновь подкатывает зима! – трактирщик широко улыбнулся подошедшему к ним Мензу. – Уже готово, подаю!

– Спасибо, славный Пирит! Моя кружка как раз показала дно. Саввар, присоединяйся к нам, выпьем: большая часть пути позади!

Менз очень старался казаться веселым и приветливым, но Саввар, вполоборота продолжая наблюдать за хмельным весельем, отрицательно мотнул головой, ответив то ли своим воинам, то ли на предложение Менза. Тот пожал плечами и, нисколько не огорчившись, присоединился к своим.

Время шло, северяне продолжали опустошать припасы Пирита, что несказанно радовало трактирщика, и с каждой просьбой принести съестного он становился все веселее, с молодым проворством носясь от столов к стойке.

Наконец, все почти враз поднялись с мест, направляясь к комнатам. После долгого и обильного ужина остались заваленные грязной посудой столы. Пирит, дождавшись, когда торговцы поднимутся наверх, выгнал слуг разбирать завалы посуды, мальчишки понеслись с деревянными подносами и тряпками, приводя зал в порядок. Пирит сел напротив Саввара и некоторое время молча смотрел на него.