Темный круг. Наследие Вассар - Александр Козырев

Приказ он выполнил: Инистый лес позади, над ними – Вартияр. Его дело – ждать дальнейших указаний. Когда это случится и кто передаст указания, об этом Черан не должен думать: на службе у князя лишних вопросов не задают.

Глава 2

Через Вартияр тянулся широкий северный тракт. Город лежал почти на самом краю объединенного княжества Кьянк, оберегая земли от набегов диких племен и свирепых северных князей, так и не смирившихся со своим положением и время от времени поднимавших головы. Зажатый краем вытянутого глубоко на северо-запад горного хребта, носящего название Парящие горы из-за неприступной высоты и частых, застревающих между вершинами облаков, и непроходимым Инистым лесом с севера и востока, он закрывал собой единственный свободный проход на юг и служил перевалочным пунктом для караванов торговцев, отваживавшихся войти в долину или отправиться к далекому северному Приюту.

Возле восточной стены, окруженный невысокими зданиями, расположился трактир. Он был не единственным в городе, но самым известным среди приезжих торговцев: не побывать у Пирита, не переночевать в маленьких уютных комнатках, не выпить темного пива, сваренного радушным хозяином, считалось почти непростительной глупостью.

Пирит, владелец трактира, был человеком солидным, знающим, когда возвращаются караваны с севера, когда приходят товары с юга, он помнил имена всех торговцев и воинов, их сопровождавших. Трактирщик прекрасно ладил с местным градоправителем Лодином Харрасом, который иногда наведывался в заведение в компании своих верных сотенных, а в последнее время все чаще с примием Легуром, что командовал большим северным гарнизоном Храна.

Пирит побаивался и втайне недолюбливал храновников (так называли в простонародье тех, кто нес службу в Святом войске Архипровида Сулгрика), но из-за добрых отношений с градоправителем и тесным, хоть и не сказать, что для него приятным, знакомством с примием, мирился с их присутствием.

У Пирита был молодой помощник Дан. Он появился у него еще совсем ребенком. Закоренелый холостяк трактирщик всем рассказывал, что это сын его дальней родственницы, умершей при родах в деревне, и, чтобы не отдавать мальчонку в чужие люди, он, как единственный состоятельный родственник, взял его на воспитание. Деньше, как обычно называл юношу Пирит, а за ним и все остальные, исполнилось уже шестнадцать лет. Смышленый и расторопный, он с утра до ночи упоенно носился по трактиру и городу, выполняя множество мелких поручений, успевал помогать на кухне, а при случае и накрывать столы для известных гостей.

Свободное время Деньша предпочитал проводить в крепости у черно-белой башни. Он любил слушать, как стражники и воины из отряда градоправителя рассказывали захватывающие истории о битвах с суровыми северянами, о столкновениях с несытью и некромантами. Там он познакомился с сотенным Пястом и привязался к нему со всем юношеским пылом: воин вызывал у него восхищение. Вообще-то настоящее имя сотенного было Айрин, Пястом его прозвали еще во времена его юности за могучую силу в руках, так с тех пор прозвище к нему и прилипло, да и он сам охотно на него откликался.

Пару лет назад Деньша, взяв разрешение у Пирита, попросил сотенного обучить его владению мечом. Тот поначалу ничего не ответил, но присутствовать на тренировках своих воинов не запретил. А спустя месяц вручил парню тяжелый колун и отправил колоть дрова, пояснив, что меч могут удержать только сильные руки.

Уже через неделю стараний ладони Деньши стерлись в кровь и непрестанно болели, но он упорно продолжал упражнения с топором, пока руки не окрепли, а нежная кожа не огрубела.

И только после этого Пяст начал показывать ему базовые позиции, орудуя старым тупым двуручем, годным только для тренировок. Но в его сильных руках даже такой меч обретал грациозную коварность.

В первой же схватке со своим учителем Деньша потерпел неудачу и чуть было не расстался с рукой. Клинок с резким шипением врезался ему в наплечник, толкнув с такой силой, что незадачливый юноша пролетел больше трех метров, перекатываясь с ног на голову, спиной врезавшись в хлипкую изгородь, – от удара она частью обвалилась, и ее пришлось восстанавливать. С тех пор Деньша избегал попадаться под удары Пяста, – он старательно нырял, уклонялся и пятился, открыто принимал их только в том случае, если был уверен в крепости своей руки.

Прошло уже два года. Деньша поднаторел в учебных боях, и теперь даже Пясту было тяжело справиться с его яростными атаками, но победить опытного командира Деньше удалось лишь однажды.

На закате, когда светило Сиана-Яры уже падало на крепостную стену, Деньша и Пяст встретились во дворе у черно-белой башни. В тот раз тоже сражались на двуручных мечах – излюбленном оружии сотенного. Вокруг площадки собрались солдаты и десятники, подтянулись заморенные жарой стражники. Деньша нанес удар первым, целясь Пясту в открытое плечо, – тот отступил, меч едва скользнул по нагруднику. Быстро перехватив меч, Деньша принялся наступать, но тщетно пытался зацепить Пяста: соперник держал глухую оборону. Казалось, у юноши нет шанса. Когда отступать было некуда, Пяст, отразив очередную атаку, сам перешел в наступление, решив, что юноша не выдержит хлестких атак и вот-вот обессилеет. Но, когда приготовился нанести победный удар и выбить из рук Деньши оружие, тот, уже с трудом поднимавший потяжелевший меч, вдруг нырнул в сторону, перекатился и встал под лучи светила, ослепив сотенного отраженным от клинка светом. Пяст на миг замешкался, потом хоть и выставил меч перед собой, но пропустил удар по прикрытому наплечником плечу. Победа Деньши была признана всеми к его неописуемому удовольствию, но с тех пор, несмотря ни на какие усилия, ему не удавалось повторить свой успех.

Он лежал наверху в своей комнате, наслаждаясь редкими минутами покоя. Скоро нужно было вставать и отправляться в город – на рынок и в мясную лавку: ближе к ночи в трактир собирались наведаться важные гости. Событие само по себе не беспокоило Деньшу: бывало, что он готовил приемы по несколько раз на неделе, но его всегда охватывало необъяснимое волнение, когда в трактире собирались обсуждать свои дела градоправитель Харрас и примий Легур.

Деньша вышел из трактира после обеда, рассчитывая вернуться под вечер и помочь приготовить хороший ужин. Он шел по улице, степенно здороваясь с немногочисленными прохожими, – многие уже покинули пограничный город; за ним шли несколько слуг, отправленных Пиритом ему в помощь. Еще недавно оживленный, рынок был почти пустым, лишь несколько лавочников продолжали торговать, остальные, свернув свои дела, тронулись вслед за горожанами в более безопасные районы Кьянка.