Круг смерти - Анна Батлук

– Рад за вас, – Дюк постучал по колену пустой тарелкой и вдруг рявкнул так, что Оттис уронил тарелку, а Маркус поперхнулся. – А дозорных выставили? Пока едите, вас уже три раза вырезать могли! Весь отряд! Кашу вылить, до утра без еды!

Улыбчивый Оливер От-агас, младший сын купца, начал быстро-быстро запихивать в себя как можно больше каши. В грудь ему ударил пульсар, отчего предприимчивый Оливер перелетел через бревно, на котором сидел, а каша оказалась у него на голове. Остальные молча перевернули тарелки, чтобы их содержимое оказалось на земле.

Весь отряд уже знал, что спорить с Дюком бесполезно.

От ночного мертвого леса парни ждали многого. Если точнее, много нехорошего, а потому спать не ложились вовсе, а разошлись по периметру. Голод от несостоявшегося ужина и воспоминания о выброшенной каше тревог только добавляли, но Дюка их волнения и ожидания тревожили мало. Он опять улегся на пожухлой траве и закрыл глаза. Умение засыпать в любых условиях за эти годы никуда не делось.

Примерно через час по холодной земле пробежала дрожь, и Дюк открыл глаза, но не пошевелился, прислушиваясь к тому, что делают его подопечные.

Астос казался расслабленным – сидел недалеко от границы защитного круга. Магией в отряде как раз владел он, так что периодически запускал в темноту маячок, прощупывая местность. Маячок ожидаемо молчал.

Марфон и Оттис, друзья-товарищи, взяли на себя северную сторону леса. Считается, что нежить любит холод, а потому придет именно оттуда. Глупость, нежить придет оттуда, где надрыв защиты. Дюк приподнялся на локтях и повертел головой по сторонам, высматривая Маркуса и Оливера. Обнаружил их на деревьях с луками наперевес. Хороший ход, но не в мертвом лесу.

– Почему никто не спит? – в тишине голос командира был настолько оглушительным, что нервный Марфон встал в боевую стойку.

– Ждем гостей, – отрапортовал Астос. Аристократ, мать его. Дюк скривился.

– Как собираетесь защищаться?

– Двое с луками, двое с мечами, я прикрываю магией.

– Похвально-похвально, – покивал Дюк. – И сколько продержитесь без сна, без еды?

– Сколько нужно, – выкрикнул Маркус с дерева. Высоко забрался, надеется выжить. Дюк развернулся и ударил в гнилой ствол огнем. Лучники посыпались с дерева, как груши, а по лесу раздался громкий стон поврежденного ствола. Скрип, грохот, дерево вдруг выпростало из земли корень, сделало шаг вперед и рухнуло, поднимая вверх пыль и куски сгнившей листвы. Астос едва успел отскочить в сторону и теперь смотрел на сломленного гиганта, широко раскрыв глаза.

– Чччто это? – заикаясь, спросил Марфон.

– Это? Ничего страшного, всего лишь тот, кто разорвал бы вас на части, когда на лагерь двинулась нежить. Вы представляете, сколько в этом лесу личей? И что они способны сделать с деревьями, в которых остались мертвые дриады? Вы мало того что лагерь возле такого дерева разместили, так еще и забрались на него.

– Мы же не знали, – прогудел Оттис. Раньше Дюк закатил бы глаза, даже инстинктивно собрался сделать это, но передумал и равнодушно пожал плечами.

– Теперь знаете. Защитный круг разрушен, гости на подходе, у вас не больше десяти минут.

Внезапно подул холодный ветер, приносящий с собой озноб и странное чувство, будто что-то забыл. Дюк принюхался и вздохнул, понимая, что придется все-таки поддержать отряд.

– Ошибся, всего пять минут. Астос, круг возведем вместе.

То ли шум привлек столько нежити, то ли просто давно не было гостей, и лесные обитатели изголодались, но мертвяки все наседали и наседали. Сначала их отгоняли стрелами и магией Астоса – Дюк решил дать молодым шанс проявить себя, но, когда подоспел лич, оживший мертвец, обладающий магией, в бой пришлось вступить и командиру.

Защитный круг рухнул, и нежить хлынула на лагерь. Стрелы теперь были бесполезны, и парням пришлось достать мечи. Астос оказался в более выигрышном положении: после удара клинка, объятого магическим пламенем, мертвяки оставались таковыми уже навсегда, а вот остальным нужно было постараться, чтобы убитый уже пару раз труп не восстал заново.

Дюк же схлестнулся с личем. Высокий мертвец, у которого почти не осталось плоти на желтых костях, был стар. Очень стар даже по меркам личей, и это говорило о многом. Как минимум о том, что многие были им убиты. Несмотря на то, что Дюк не чувствовал вкус жизни, умирать пока точно не собирался, а потому старался действовать осторожнее. В ситуации, когда периодически нападали отбившиеся от стаи мертвяки, следовать этому становилось все сложнее и сложнее.

– Мертвый живой, – прошелестел лич. Дюк в этот момент занимался тем, что отрезал голову излишне бойкому упырю, потому не ответил. – Что ты забыл в этом лесу?

– Молодых тренирую, – честный ответ был дан уже после упокоения упыря. Дюк перебросил меч из одной руки в другую и посмотрел на лича. Между ними оставалось расстояние в два метра, освобожденное от подчиненных мертвецов.

– Неужели мертвым есть дело до следующего поколения? – в шелестящем голосе послышалась насмешка.

– Только им и есть, – заверил Дюк и двинулся к личу. Наперерез выскочила сразу пара упырей, но Совершенный сложил из пальцев знак, наполняя его магией, и тела объял огонь.

– Я знал твоего господина, Совершенный, – опять зашелестел лич. Удивительно, что в шуме бойни был еще слышен его тихий голос.

– Так, может, мы побратаемся? Раз есть общий знакомый.

– Только он мог сделать это с тобой.

– Ты великолепен, – согласился Дюк. – Такую загадку разгадал.

Заржавевший старый меч с треснутой рукоятью и начищенный с гравировкой и клеймом именитого мастера ударились, высекая искры. Лич дохнул, пользуясь сближением, и смрадный воздух заполнил легкие Дюка, отчего голова у него закружилась, и перед глазами оказалось сразу два противника. Нужно было подождать, пока колдовство рассеется, а чтобы не стать за это время таким же мертвяком, каких только что рубил сам, Дюк принялся махать мечом в два раза быстрее. Удивительно, но ударов в ответ не было.

– Проклятие Совершенных, – тихий смех лича походил на хныканье младенца. – Не думал, что когда-нибудь увижу такое. Вы же преданы были своему акору больше, чем родным матерям.

Быстрый удар мечом все же достал лича, потому что он зарычал. Но болтать к досаде Дюка не перестал.