Дело молодых - Павел Иевлев

– Мне было бы похуй, – весело сказал Пётр. – Подумаешь, петрик-хуетрик…

– А машина легковата и маловата, пожалуй, – продолжил Кройчи, откидывая вперёд спинку водительского сиденья. – Лучше бы второго УАЗа взяли. База короткая, подвески жесткие, козлит неимоверно. Вон, задохлика нашего совсем укачало.

С заднего сиденья с трудом выбрался слегка зеленоватый с лица юноша. Бледный, сутулый, худой, с длинными, но редкими бесцветными волосами. Совершенно нестроевого вида парень представлял собой такой забавный контраст Саргону, что вместе они составили бы отличную пару стендап-комиков. Юноша был одет в монотонно-серый глухой комбинезон, составлявший одно целое с мягкой обувью, и на лице его отражалось такое уныние, что, казалось, его следует немедленно пристрелить просто из жалости.

– Эй, как там тебя… – окликнул его Петр. – Ты если блевать собрался – уйди за дом, что ли. У нас тут теперь дамы квартируют, им в твой блевантин вляпаться невместно будет!

– Пётр, – укоризненно ответил ему Кройчи, – у тебя отвратительная память на имена. Этого молодого йири зовут Пеглен, а не «как там тебя». А что за дамы?

– О, такие фифы, мамадарагая, тебе понравится! Эх, где мои двадцать… Ну, или хотя бы тридцать лет!

– Так, внимание всем! – сказал громко Андрей. – Через пятнадцать минут совещание в… вот жешь, из собственного дома выжили, а? Ладно, тогда в беседке совещание.

Из дома, недовольно хлопнув дверью, вышел обиженный негр.

– Обизан! Ши сейд «обизан»! – сказал он зло. – Факинг бич! Я вилл фак хеа, килл хеа, анд фак хеа эгаин!

– Нот нау, – сказал ему коротко Андрей, а Пётр откровенно заржал:

– Назвала тебя обезьяной? Огонь-девка! Которая из трёх?

Негр только отмахнулся обиженно.

Последним в беседку приплёлся нога за ногу бледный юноша. Его ещё слегка мутило, но Андрей начал именно с него.

– Пеглен, какие результаты сегодня?

– Ну… Я работаю…

– Ты, блядь, вторую неделю уже «работаешь»! – рявкнул Андрей. – Результат где?

– Ну… Андираос, я же говорил, что это не быстро. Система деградирует…

– Ты обещал выяснить, почему она деградирует. Я жду ответа!

– Я… Я не знаю… Я администратор, а проблема на уровне ядра. Я даже приблизительно не представляю, как это работает! У меня нет доступа, нет необходимых компетенций…

– А кто представляет? У кого есть?

– Боюсь, что ни у кого… – глядя в землю, тихо сказал йири.

– Я чет не понял, – озадаченно почесал лысеющий затылок Пётр, – эта хрень работает, но никто не знает, как? А если она, к примеру, сдохнет?

– Она, в некотором роде, уже… – на юношу было жалко смотреть. Он явно всерьёз побаивался собравшихся и чувствовал себя очень дискомфортно, не оправдав их ожиданий.

– Не, братан, чота ты гонишь, – уверенно заявил Пётр. – Так не бывает. Кто-то же эту вашу штуку сделал, значит, этот кто-то знает, как она устроена. Эта, как её, расперд…

– Распределённая. Распределённая нейросеть. Её основные системы созданы четыре поколения назад. Тогда у нас ещё были разработчики. Потом решили, что разрабатывать больше ничего не надо, и остались одни администраторы. А теперь система деградирует, а я не знаю, что с этим делать.

– Ну вы и долбоёбы! – удивился Пётр.

Пеглен молча пожал плечами.

– Возможно, нам стоит поискать кого-то более компетентного? – спросил Андрей. Хотя в его голосе не было угрозы, йири резко побледнел.

– Не надо! Честное слово, клянусь, вы не найдёте никого лучше меня! Остальные администраторы вообще не в курсе! Население сокращается, нагрузка на сеть падает, на этом фоне падение производительности почти незаметно. Пока я не нагрузил систему вашей задачей, мне и в голову не приходило, что что-то не так… Да никто, кроме меня, даже не знает, где искать системные разделы! Никто даже не помнит, что это и зачем! Я сам изучал системную архитектуру по старым архивам, вам не найти никого компетентнее!

Юношу всего трясло, на лбу его выступил пот.

– Ладно, я все понял, заткнись, – грубо прервал его Андрей. – Толку от тебя… Мы успеем закончить до того, как эта ваша нейросеть сдохнет окончательно?

– Скорее всего, да, но… – казалось, что это невозможно, но Пеглен побледнел ещё сильнее.

– Какое ещё «но»? – нахмурился Андрей.

– Мне кажется… Я не уверен, но… Есть вероятность…

– Да рожай ты уже, сцыкло позорное! – не выдержал Пётр.

– Возможно, задача отнимает слишком много ресурсов системы. Это ускоряет её деградацию. Не исключено обрушение части сети или даже коллапс ядра…

– Ты это к чему ведёшь? – недовольно спросил Андрей.

– Надо приостановить расчёты, пока я не выясню, что случилось с системой, иначе могут пострадать изолянты.

– Эти, с мозгами в тумбочке, что ли? – заржал Пётр. – Да и хрен с ними!

– Но… Так нельзя! – юноша уже не сдерживал слез, и они текли у него по щекам, оставляя мокрые дорожки.

– Вот зе фак? – тихо поинтересовался у Саргона Джон, с трудом понимавший язык Коммуны.

– Забей, – лаконично ответил тот.

– Помолчите! – поднял руку Андрей, – мне надо подумать.

Он несколько раз энергично прошёлся из угла в угол беседки, потом сплюнул с досадой:

– Черт, всё одно к одному.

Он помолчал, кусая в задумчивости нижнюю губу, а потом решительно распорядился:

– Итак, всем слушать сюда. Пеглен – да кончай рыдать уже, позорище! Смотреть противно!

Он снова прошёлся туда-сюда и продолжил:

– К нам прибыли три Юных с полномочиями от Совета Молодых Альтериона. Цель прибытия – гуманитарная миссия поддержки йири. «Вымирающая малая раса, надо их спасти, они такие милые…» – изобразил голосом что-то явно ему лично знакомое Андрей. – Это создаёт нам некоторые неудобства, но с ними придется считаться.

– Шеф, а шеф… – осторожно спросил Пётр. – А чего ты перед ними стелешься, извини за вопрос? Послать их лесом да и всех делов!

– Я те пошлю! – рыкнул на него Андрей. – Вот ты их сегодня пошлёшь, а завтра этот мудацкий Совет нас объявит вибайя мзее [8 - Можно перевести по смыслу как «гадкие старикашки» – особи, отвергающие естественную возрастную подчиненность старых молодым. Крайне предосудительное заблуждение. Хуже Гитлера. ] – и всё, Альтерион, считай, для нас закрыт. Оно нам надо?