Свободный танец в России. История и философия - Ирина Сироткина

Я часто слышала о страшной опасности, которой подвергаются молодые и красивые девушки, поступающие на сцену. Тем не менее на примере моей карьеры, как она складывалась до этого момента, читатель может понять, что дело обстояло как раз наоборот. На самом деле я страдала от слишком большого преклонения, уважения и восхищения, которые внушала своим поклонникам [64 - Duncan I. My Life. The Restored Edition. Introduction by Joan Acocella. London, 2013. P. 149. ].

Однажды Станиславский показал Мгеброву «исписанные крупным почерком листы», закапанные слезами – знак «глубокого раскаяния» артистки: Дункан писала ему о том, что «с того момента она поняла все < …> , что теперь она заживет новою жизнью, что я показал ей настоящий путь художника, что отныне она перестанет быть легкомысленной, и прочее» [65 - Мгебров А. А. Жизнь в театре: В 2 т. / Под ред. Е. М. Кузнецова, вступит. статья Е. М. Кузнецова, предисл. Г. Г. Адонца, коммент. Э. А. Старка. Л., 1929. Т. 1. С. 283–284. ]. Станиславский увещевал Айседору оставить пирушки и посвятить себя работе: «Умоляю Вас: трудитесь ради искусства» [66 - Письмо К. С. Станиславского к А. Дункан от 29 января 1908 г. // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 8 т. Т. 8. С. 78. ]. Та послушно отвечала: «Я продолжаю работать с радостью»; «Я продолжаю работать и надеюсь на Вашу дружбу»; «Всю прошлую неделю я работала – с утра до вечера каждый день»; «Думаю о Вас. Работаю целый день, не скучаю» [67 - «Прекрасная Дузе повторила сегодня передо мною то, что я видел сотни раз. Дузе не заставит меня забыть Дункан! » См. : Письмо К. С. Станиславского А. Дункан от 29 января 1908 г. // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 8 т. М.: Искусство, 1998. Т. 8. С. 78. ].

В январе и феврале 1908 года Айседора выступала в Петербурге; в это время она и Станиславский обмениваются множеством писем и телеграмм. Он продолжает наставлять, а она не теряет надежды на встречу. Дункан то зовет Станиславского приехать и даже прибегает для этого к посредничеству близкого к нему А. А. Стаховича, то телеграфирует Станиславскому: «не знаю, надо ли вам приезжать», то вновь зовет провести с ней уикенд на водопаде Иматра в Финляндии [68 - Письма Дункан цит. по: «Все то, что я хочу Вам сказать, я лучше всего бы выразила в танце…» Письма Айседоры Дункан, Августина Дункана и Элизабет Дункан К. С. Станиславскому. 1908–1922 / Публ. И. Е. Сироткиной, Н. А. Солнцева (†), К. Г. Ясновой; вступ. статья И. Е. Сироткиной // Мнемозина: Альманах / Ред. – сост. В. В. Иванов. Вып. 5. М.: Индрик, 2014. C. 330–362. ]. В ответных письмах Станиславский осторожен, как и в своих поступках: он тщательно редактирует фразы, которые могли бы быть истолкованы как малейший намек на флирт [69 - Черновик письма Станиславского к А. Дункан цит. по: [Соловьева И. ]. Примеч. 1 и 3 к письму 70 // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 9 т. Т. 8. С. 495. ]. Однако, когда вместо очередного приглашения увидеться он получает телеграмму, которую прочитывает как отказ, то не может скрыть своей грусти и легкой ревности:

Увы! Мы больше не увидимся, и я спешу написать Вам это письмо потому, что скоро у меня не будет Вашего адреса. Благодарю за мгновения артистического экстаза, который пробудил во мне ваш талант. Я никогда не забуду этих дней, потому что слишком люблю Ваш талант и Ваше искусство, потому что слишком восхищаюсь Вами как артисткой и люблю Вас как друга.

Вы, может быть, на некоторое время нас забудете, я не сержусь на Вас за это. У Вас слишком много знакомых и мимолетных встреч во время Ваших постоянных путешествий.

Но… в минуты слабости, разочарования или экстаза Вы вспомните обо мне. Я это знаю, потому что мое чувство чисто и бескорыстно. Такие чувства, надоедливые порою, встречаются не часто [70 - Письмо К. С. Станиславского к А. Дункан. После 20 января 1908 г. // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 9 т. Т. 8. С. 77. ].

Дункан привезла детей в Россию c целью найти поддержку для своей школы, требовавшей постоянных средств [71 - Добывать средства становилось все труднее; узнав о связи Айседоры с Крэгом – женатым человеком и о рождении внебрачного ребенка, немецкие меценаты прекратили поддержку. ]. Она мечтала, чтобы школа существовала при Художественном театре, и убеждала Станиславского, что учиться свободному танцу во взрослом возрасте бесполезно – желание танцевать надо взращивать с детства. Отчасти поэтому, когда в следующий свой приезд в Москву Айседора увидела в труппе МХТ «несколько красивых девушек < …> , которые пытались танцевать», то назвала результат «плачевным» [72 - Дункан А. Танец будущего. С. 117. Как известно, в 1908 г. Станиславский завел в театре «Дункан-класс», в котором преподавала Элла (Елена) Ивановна Книппер-Рабенек (см. о ней ниже). ]. Станиславский в принципе с ней соглашался и взялся хлопотать о школе: разговаривал с В. А. Нелидовым [73 - Нелидов Владимир Александрович (1869–1926) – в годы, о которых идет речь, заведовал репертуаром Малого театра, позднее возглавил его труппу, написал книгу «Театральная Москва. Сорок лет московских театров» (1931; 2? е изд. – 2002). После 1920 года эмигрировал; умер в Нью-Йорке. ], добился у В. А. Теляковского согласия принять Дункан и потом инструктировал ее, как держаться с директором императорских театров [74 - Письмо К. С. Станиславского к А. Дункан. До 14 января 1908 г. // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 9 т. Т. 8. С. 76. ]. Кроме того, он составил проект и даже смету гастролей Дункан с детьми [75 - Гастроли планировались на два месяца, в Москве или Петербурге, в декабре 1908 г. или январе-феврале 1909 г. (Художественные записи. 1907–1908 гг. // Станиславский К. С. Собр. соч. : В 8 т. Т. 5. Кн. 1. С. 371–372). ].

Теляковский после концерта Айседоры отмечал в дневнике, что она «на всех, несомненно, произвела впечатление < …> Все заговорили о классическом древнем балете Греции, Рима, Индии, Китая и других стран» [76 - Запись от 7 января 1908 г. // Теляковский В. А. Дневники Директора Императорских театров. 1906–1909. Петербург / Под общ. ред. М. Г. Светаевой; подгот. текста М. В. Львовой и М. В. Хализевой; коммент. М. Г. Светаевой, Н. Э. Звенигородской и М. В. Хализевой. М., 2011. С. 352. ]. Айседора отправилась к нему сразу после приезда в Петербург. После разговора о своей школе она попросила Теляковского показать ей балетное училище. Это и было сделано, а позже устроены показательные выступления: сначала танцевали дети хореографического училища, затем – ученицы Дункан [77 - Записи от 11 и 18 января 1908 г. // Теляковский В. А. Дневники. С. 355; 387–388. ]. Однако с устройством школы так ничего и не получилось. «Императорский балет в России пустил слишком крепкие корни» – объясняла Айседора, – и потому здесь «еще не наступил день для свободных движений тела» [78 - Дункан А. Танец будущего. С. 147–148. ].