Лето на Парк-авеню - Рене Розен

– Не здесь, – сказала я.

Она подождала, пока я встану из-за стола, и проводила меня в туалет. Я стояла у зеркала, пока она проверяла все кабинки. Открыв и закрыв последнюю дверцу, она повернулась ко мне.

– Ну ладно, выкладывай.

– Он просто… – я покачала головой и прижала пальцы к вискам. – Он меня против шерсти гладит.

– Ну, меня он мог бы гладить, как угодно, – сказала она, вынимая пачку сигарет. – Он классный, разве нет?

– Может, и классный, но он подлюга.

– О чем ты говоришь?

– Он недавно взял меня поужинать.

Глаза ее расширились, и в них заплясал огонек зажигалки. Я почувствовала ее восторг и зависть.

– И?

Я замялась, не желая развивать эту тему.

– Ой, ладно, колись, – она смотрела на меня невыносимым взглядом девочки, которую дразнят конфетой. – Мне тебя умолять?

– Окей, – сказала я, наконец. – Но обещай, что это останется между нами.

– Само собой. Можешь доверять мне. Никому ни слова.

И все же я колебалась. Обычно, когда человек говорит, что ему можно доверять, это значит обратное.

– Честное скаутское, – она перекрестила сердце.

Было похоже, что ей движет не только любопытство, но и участие, к тому же Бриджет больше других девушек заботилась, чтобы я вписалась в коллектив.

– Ну, – начала я, несмотря на свои опасения, – он хочет, чтобы я его держала в курсе о том, что здесь творится.

– Серьезно? Это в смысле чего?

– Чего угодно, чтобы он докладывал Хёрсту о новшествах, которые миссис Браун делает с журналом.

– Но разве от нее не ждут новшеств?

– Я тоже так думала. Но она ему не нравится. Думаю, он хочет, чтобы ее уволили.

– Боже мой. Какой ужас. Поверить не могу, что он просил тебя о таком.

– Я сама в шоке. Я ему сказала, пусть не надеется. Я не поступлю так с моей начальницей.

Бриджет стряхнула пепел в раковину. Он зашипел, коснувшись воды.

Я глянула на Бриджет в зеркале.

– Ты должна пообещать, чтобы ни слова миссис Браун.

– Шутишь? – Бриджет округлила глаза. – Я даже не пикну, – она сняла с языка табачную крошку и оглядела себя в зеркале. – Так чего ему теперь от тебя надо? – спросила она, возвращаясь к Эрику. – Он определенно караулил тебя все утро.

– Теперь он хочет подружиться. Сплошное раскаяние.

Я подумывала сказать ей, что услышала от Элейн, но Бриджет сменила тему.

– Что ж, у меня тоже есть секретик.

– Какой?

– Только никому ни слова. Обещаешь?

– Само собой. Я же тебе рассказала про Эрика.

– Вот я и подумала. Никому ни слова. Особенно Марго. Она трепло. У нее язык что помело.

– Ну, что у тебя?

– Ну, – Бриджет сцепила руки, – у меня собеседование в «Редбуке».

– Что? Ты уходишь? Почему?

– Это просто собеседование, но у них вакансия в издательском отделе, на помощника редактора. Исходный оклад восемьдесят долларов в неделю.

– Но ты здесь работаешь уже два года?

– Да, и это очень долго.

– Я думала, тебе нравится быть его секретаршей.

– Быть секретаршей не может нравиться. У меня есть шанс стать помощницей редактора. Это серьезная должность, и деньги тоже хорошие, – она закусила сигарету и поправила волосы, поморщившись. – Знаешь, как я развернусь при восьмидесяти долларах в неделю? Я сейчас еле на жилье наскребаю.

Я ее понимала, ведь мне часто приходилось выбирать между гелем для волос и кассетой пленки или между проявкой и походом в кино и кафе с Труди.

Бриджет продолжала возмущаться, что ей нечем платить за телефон, когда вошла Марго.

– Что ж, – сказала Бриджет, смывая пепел, – спасибо, что подсказала с планом производства. Нужно будет включить это в отчет для мистера Гая.

Она подмигнула мне, бросила влажный окурок в урну и распахнула дверь бедром.

Вернувшись к своему столу, я увидела, что меня дожидается Айра Лансинг, начальник отдела реализации и рекламы. Это был широкоплечий мужчина средних лет, похожий на звезду школьного футбола, из тех, что носят студенческий перстень в память о лучших временах. Он заглянул в кабинет Хелен, держа в одной руке дымящуюся сигарету, а в другой памятную записку, которую я перед этим принесла ему.

– Где она? У меня к ней срочный разговор.

– Извините, но ее сейчас нет на месте.

– Надеюсь, она не на встрече с «Ревлон» или «Макс Фактор».

– Она вернется через час, – сказала я, тайком скрестив пальцы.

Хелен была вовсе не на встрече. Во всяком случае, не на деловой. Каждый понедельник она ходила по утрам к психоаналитику, доктору Герсону. Нельзя сказать, чтобы Хелен стыдилась этого или делала тайну. Она ведь писала об этом в «Сексе и одинокой девушке», всем нам рекомендуя психоанализ. Раньше я думала, что к мозгоправам обращаются или те, кто пережил нервный срыв, или законченные психи. И мне было непонятно, зачем это нужно женщине вроде Хелен, которая вроде бы ни в чем не нуждалась.

– Что ж, – сказал Айра, давя окурок в моей пепельнице, – передайте ей от меня, что я получил эту ее записочку, и мне не нужные ее советы. Это я здесь отвечаю за продажу рекламных полос, – он ткнул себя в грудь, – я отвечаю за наших рекламщиков. Ее это не касается. Она не должна вмешиваться в мои дела, и я буду признателен, если она не будет совать мне палки в колеса и даст заниматься моей работой.

Не успела я и рта раскрыть, как он стремительно ретировался и исчез за углом.

Когда Хелен вернулась и я рассказала ей об этом, она от него отмахнулась, сказав «пфф». Я прошла за ней в кабинет и повесила ее пальто на дверную вешалку и убрала ее сумочку в ящик стола.

– Но будь с ним настороже. Айра Лансинг бабник, – с этими словами она протянула мне пакетик крекеров, вероятно, из ресторана. – И они еще называют меня девкой и подстилкой. А почему? Потому что я женщина. Я люблю секс. Всю жизнь любила. И не считаю это чем-то ненормальным. Я в отличной форме, ни грамма жира. Да, и кстати, – сказала она, вынимая сигарету и прикуривая от золотой настольной зажигалки, – не верь всему, что услышишь обо мне. Я знаю, говорят, что у меня до Дэвида было сто шестьдесят пять мужчин. И это вранье, – она выдохнула дым и улыбнулась. – Их было сто шестьдесят шесть, – она взглянула мне в лицо. – В чем дело? Ты не рада за меня?