Путь Киартаны - Владимир Косарев

– Братья мои! – обратился Оксифур. – Наше будущее всецело зависит от решения Владык, и они говорят продолжать войну. Значит мы обязаны. Если все земли до перешейка будут захвачены, деревни и города разграбят, и Алькадия рано или поздно тоже падёт. Нам придется покинуть острова – оплот Ордена с самого основания!

Шепот вновь прошёл по рядам.

– Как вы и говорили, – заметил Грион. – Мастер Мерион, вы считаете, Волки могут быть среди нас?

Мерион только теперь задумался об этом. Слова Гриона заставили его сердце биться чаще. Он лишь на секунду поднял на него взгляд, и вновь вернулся к изучению посоха, скреплённого штифтами и чернёными стальными пластинами.

«Меня Волки не убили, а звали за собой…»

Вечер прервал совет, и уставшие маги разбрелись по комнатам. Но Мерион желал переговорить с Магистром и некоторыми мастерами. Мерион уже поднялся на подиум, когда заметил в зале, помимо Оксифура, Гриона, Мьёрна и Макстора Сантори, также Игонора Фраила, которого вовсе не желал видеть.

– Вы, возможно, как и я, заметили, что Орден поредел, – Мерион окинул всех взглядом, и только Грион понимающе кивнул ему в ответ. – Война исчерпала наши силы, она забрала слишком многих. Мы все – дряхлые старики, и, как долог не был наш век, никому из нас не переступить грань жизни, очень скоро наступит время уйти за Пелену. Только новое поколение магов отчасти решит эту проблему, – Все внимательно слушали, но никто не понимал. Маг встретил взгляд Оксифра и обратился напрямую к нему. – Есть один вопрос, который я должен задать. В мое последнее обучение я хочу взять особенного ученика… – слова не сходили с уст, а ладони уже покрылись мылом, словно он вновь провинился перед мастером Азари, и тот отчитывает его за незаполненную бочку. – Ученицу… Я буду учить девочку.

– Осифур! – возмутился Игонор. – Невозможно, обучить магии девчонку. Мерион, это безумие, разве ты забыл слова мастера Азари? «Их сила иного рода»!

Но Игонор не единственный выглядел поражённым, сам Оксифур смотрел ошарашенным взглядом и не знал, что ответить.

– Всё не так, как нам говорили! – взялся объяснить Мерион. – Да, в Совете есть такое правило, но это вовсе не значит, что учить девочек нельзя! Никому это не удавалось. Обучение им даётся сложнее, ни одна девочка не нашла посох, но я верю в Киартану!

– Ты испортишь ей жизнь, если ничего не выйдет! – вновь, как часто бывало, вступил в перепалку Игонор, но, увидев лишь решимость в глазах Мериона, он обратился к остальным: – Мьёрн, Грион, вы то что молчите, это уже не детские шалости!

– Уверен, Мерион не желает ей зла, – ответил Мьёрн. – Я и сам часто задавался этим вопросом, но мои семь обучений прошли.

– Я не стану мешать, – высказался Оксифур. – Если Мерион решил нарушить правила – пусть будет так, но на её обучение в Ордене согласие должен дать каждый, кто уже знает о девочке.

– Вы и теперь собираетесь потакать его капризам? – поразился Игонор. – Оксифур, разве не ты должен неукоснительно следовать правилам и следить за их исполнением? Я против, даже обсуждать это бессмысленно!

Игонор не стал больше ничего слушать, он поднялся, на секунду задержал взгляд на Мерионе и покинул зал, оставив всех в гнетущей тишине. Но в одном Игонор был прав: нужно и её согласие тоже.

3. Ученики

Колосья ржи стояли выше неё, ветер развивал алые, в свете солнца, волосы и прибивал платье к ногам. Она пыталась догнать солнечные зайчики, радовалась ясному дню и свежести, а мама всего этого не понимала.

Солнце светом и тенью играло в ветвях деревьев, увлекая взгляд. На повороте дороги, у края великого хлебного поля мама следила за ней. Она статно стояла и смотрела вдаль, желая сокрушить горы, её салатовое платье развивалось на ветру, но глубоко во взгляде, томилась печаль, о которой она никогда не говорила.

– Мама! – крикнула Киартана звонким голосом, обернулась и тёплым взглядом заставила Марису улыбнуться. – Посмотри как красиво! Такого прекрасного дня, я еще не видела!

– Да, я вижу… – во взгляде и даже улыбке Киартана заметила фальшь. Мама всегда грустила.

– Нам пора, дочь, – заключила Мариса. – Ветер холодный, того и гляди, продует.

Киартана нехотя вернулась к повозке, посмотрела маме в глаза, спокойно и счастливо, как и всегда.

– Мама, почему ты грустишь в такой день?

Мариса не ответила, а лишь вновь улыбнулась и легко шлёпнула подзатыльник.

– Твои причуды помешают нам приготовить жаркое на ужин! – подбодрила Мариса. – А ты ведь любишь его!

Мама взяла её за руку и посадила в повозку. Она всю дорогу вспоминала этот момент – шум и треск сосен на ветру, словно некто шепчет ей все истины мира, солнечные блики, способные раскрыть любой обман, её рука просвечивается на ярком солнце.

Она знала дорогу – ей нравилось ездить с мамой за покупками в Керник, а по пути разглядывать обочину, уходящие вглубь полей тропы, и одинокие деревья, машущие ей ветвями. Она представляла, будто это великаны зазывают её в свою волшебную страну.

Лошадь медленно тянула повозку на холм, а с востока над половиной неба нависла массивная чёрная туча. Молнии били на горизонте, но гром долго не приходил.

– Мама! – показала Киартана. – мы едем прямо в грозу!

– Всё хорошо, дорогая, – уверенно ответила Мариса. – Мы успеем, если не будешь меня отвлекать.

Киартана умела слушать, но гроза пугала её, волнение нарастало, молнии били всё ближе, а гром приходил уже спустя пару секунд. Первые крупные капли посыпались с неба, когда они проехали массивную деревянную табличку с надписью «Добро пожаловать в Онтари». Киартана всегда удивлялась красоте букв, а тётя Оля однажды сказала, что её написал сам Мастер Мерион, хозяин дома, в котором они жили.

Мама привстала на козлах.

– Держись! – крикнула она и стегнула лошадь, а повозку тутже резко качнуло.

Они въехали в деревню, дома проносились мимо, а дождь барабанил всё сильней. Киартана держалась изо всех сил, но каждым ударом её качало из стороны в сторону, и ей это нравилось, она смеялась, и мама, услышав её, также залилась смехом.