Паргоронские байки. Том 3 - Александр Рудазов

Лишь раз ледяная королева не удержала свою алебарду. Лишь раз поддалась искушению… или же была взята силой. Эта история покрыта тайной, а имя отца Клюзерштатена неизвестно даже ему самому. Эсветаллила всегда хранила молчание.

Она только что вернулась после инспекции. Вчера и сегодня Эсветаллила придирчиво изучала легионы. Размышляла, какие взять с собой. Чтобы подкрепление оказалось весомым, их должно быть не меньше четырех. И семь останутся в Паргороне… всего семь. Достаточно ли?

Надо попросить Ксаурра, чтобы бдительней стерег Кромку. Смеющийся Кот – страж неусыпный, но не может быть везде одновременно. К тому же он себе на уме и не очень-то прислушивается к другим демолордам.

В родовой усадьбе обычно было тихо. Эсветаллила жила не пышно, роскоши не любила, гостей принимала редко. Несколько Безликих вели хозяйство, раз в неделю заходил с отчетом бухгалтер, да заглядывал иногда на чай брат.

Но сегодня она сразу почувствовала чье-то присутствие. Высший демон. Перехватив удобнее алебарду, Эсветаллила пронизала мыслью усадьбу и окликнула:

– Садим, ты? ..

Но в следующее же мгновение она поняла ошибку. Не бушук, гохеррим… наполовину гохеррим. Эту ауру Эсветаллила узнала бы из миллиона.

– А, Клюзерштатен, – вздохнула она, перемещаясь в гостиную.

– Здравствуй, матушка, – криво ухмыльнулся ее единственный сын, стоя у стола с бутылкой вина. – Давно не виделись.

– Лет восемь, кажется, – кивнула Эсветаллила. – Припоминаю, что ты заходил в попытке одолжить условок.

– Хотя бы сотню, – обнажил кривые клыки Клюзерштатен. – А ты мне отказала.

– Тебе четыре с половиной тысячи лет, – сухо сказала Эсветаллила. – Слишком много, чтобы кормить тебя с ложки и водить за ручку.

– Чего ты, кстати, никогда и не делала.

– Я содержала тебя до двадцати лет. Согласно кодексу. И отправила в Школу Молодых. Согласно кодексу.

– Кодекс, кодекс, кодекс! .. – болезненно скривился Клюзерштатен. – Опять этот кодекс, всю мою жизнь слышу от тебя только про этот кодекс!

– Ты опять за свое? – холодно спросила Эсветаллила. – Неуважение к кодексу – неуважение ко мне. Ты пришел сюда, чтобы устроить очередной скандал?

– Нет-нет, матушка, наоборот, – налил себе вина Клюзерштатен. – Я пришел похвастаться. Выпьешь со мной?

– Благодарю, нет, – отказалась Эсветаллила.

– И правильно, – ухмыльнулся Клюзерштатен. – Вдруг я туда ларитрина подсыпал?

Эсветаллила шутку не оценила.

На самом деле, она вполне ожидала от сына чего-то подобного. Тот с раннего детства обожал подлые розыгрыши. Но сейчас он пьет вино сам, да и бесполезен ларитрин, когда гохеррим держит именной клинок… кстати о клинке…

– Где твоя шпага, Клюзерштатен? – спросила Эсветаллила.

– Сломалась, – беззаботно пожал тот плечами. – Несколько лет назад.

– Несколько лет… ты ходишь безоружным несколько лет? .. – не поверила услышанному Эсветаллила.

– Прежде чем ты разозлишься, скажу, что мой новый клинок почти готов, – поспешил заверить ее Клюзерштатен. – Просто я хочу в этот раз создать нечто особенное… кажется, у меня получается. Думаю, ты будешь мною гордиться, матушка.

– Хотелось бы надеяться.

– Я предлагаю нам начать с чистого листа, – сказал Клюзерштатен, выпивая еще бокал. – Знаешь, матушка, последние несколько лет я провел на Парифате…

– Ты был на войне? – заинтересовалась Эсветаллила. – Я не знала.

– Не как легионер… – покривился Клюзерштатен. – В числе волонтеров…

– Все равно это похвально. Ты там сломал шпагу?

– Да… в неравном бою…

Эсветаллила не услышала в словах сына лжи и кивнула почти с гордостью. Он не так часто делал что-то, достойное гохеррима.

– На Парифате я много думал, – продолжил Клюзерштатен. – Размышлял о том, чего хочу от жизни. И я хочу что-то изменить, матушка. Мне… мне непросто принять кодекс… ты сама знаешь…

– Знаю.

– Но я хочу попытаться… – запнулся Клюзерштатен, глядя в каминное пламя. – Может, я бы снова попробовал попасть в один из легионов… теперь серьезно… Быть может, ты бы за меня замолвила словечко?

Эсветаллила совсем успокоилась. На Клюзерштатена она взглянула даже с некоторой теплотой.

Такую просьбу она выполнит с удовольствием.

– Если ты действительно возьмешься за ум, я попрошу вексиллариев, – сказала Эсветаллила. – В легионах сейчас большая убыль, так что тебя примут в любой… почти в любой. Но вначале придется все-таки закончить клинок. И обзаведись конем… кстати, моя Ежевика недавно ожеребилась.

– Как здорово! – обрадовался Клюзерштатен. – И так вовремя! Давай за это выпьем!

В этот раз Эсветаллила не отказалась. Вино оказалось неплохое, натуральное.

– Хороший букет, – одобрила она, усаживаясь в любимое кресло. – Что за сорт?

– Из погребов Колдующего Императора, – похвастался Клюзерштатен. – Трофейное. Я участвовал в Великой Казни, матушка.

– Обычно чем дольше ты говоришь, тем сильнее плачет мое сердце, – отхлебнула еще Эсветаллила. – Но сегодня все по-другому. Конечно, я бы предпочла, чтобы ты сражался с братьями-легионерами, а не помогал бушукам мародерствовать, но…

– Я нашел там не только вино, матушка, – перебил ее Клюзерштатен.

– О? .. А что еще?

– Один меч, – резко сжал кулак Клюзерштатен.

Щелчок. Эсветаллила мгновенно почувствовала опасность, тут же дернулась переместиться, исчезнуть… но было поздно. В руке Клюзерштатена возникли серебряные часы…

…Они изошли радугой… и время остановилось. Ровно на одно мгновение Эсветаллила оцепенела…

…А следующее стало гибельным.

Плоть разорвало холодным металлом. Все тело охватила боль, а с ней явился смертный холод.

И страшное ощущение невосполнимости ущерба.

Рана была смертельная. Клюзерштатен хорошо подготовил капкан. Адамантовый клинок прошел почти насквозь, прорвал сиденье и вспорол его мать, как свинью на бойне.

И ведь он толком и не применил демоническую силу! Только как активатор! А все остальное – обычная ловушка! Архаичный пружинный механизм! Поэтому Эсветаллила ничего и не заметила – адамант необнаружим даже для демолорда, а пружины в ее любимом кресле были и раньше!

Но она была еще жива. Дергалась в конвульсиях, но смотрела на сына, трясущейся рукой тянулась к алебарде…

– О нет, нет, нет! .. – прыгнул за кресло Клюзерштатен.