Кукла в чужих руках - Наталия Алексеева

– Ты меня напугал!

Но он молча смотрел на меня из-под темной челки, коробка была зажата у него под мышкой. Я подошла к нему:

– Идем?

Кирюха сглотнул и подался ближе, будто хотел что-то сказать, но тут хлопнула входная дверь. Я ринулась в коридор и закрыла собой Кирюху, давая ему возможность уберечь нашу тайну.

– Привет, – сказала моя мама и поставила на пол битком набитый полиэтиленовый пакет.

– Здравствуйте, тетя Надя, – высунулся Кирюха поверх моего плеча.

У моей мамы есть такая особенность – она может пропадать неделями, а потом раз – и явиться с полными сумками продуктов как ни в чем не бывало. Раньше меня это бесило, а теперь я привыкла.

– Чем заняты? – спросила она, оглядев нас.

Я открыла рот, чтобы что-нибудь соврать, но мама повесила пальто на вешалку и скрылась в ванной. Почувствовав облегчение, я жестом поторопила Кирюху. Но он и без моих подсказок запихал коробку за пояс джинсов, опустил край футболки и тоже выдвинулся в коридор.

– Мы гулять, – бросила я маме, натягивая ботинки.

– Там дождь проливной, – отозвалась она из ванной, – промокнете.

– Мы в торговый центр! – крикнула я и пропустила Кирюху на лестницу.

Ни в какой торговый центр мы не пошли, а поднялись на чердак. Под крышей было сумрачно, а шум дождя, усиленный железным настилом, создавал ощущение, что мы под водопадом. Влажный воздух пах гнилыми досками, в нем висела застарелая пыль.

– Софи, подожди меня тут. – Кирюха закашлялся и направился к выходу на крышу.

Вскарабкался по узкой лестнице и исчез. А я огляделась по сторонам. Днем на чердаке не так уж и мрачно. Ясно различимая стопка покрышек в темном углу уже не казалась человеческой фигурой. Но все же было неуютно, словно тут кто-то прятался. Чтобы отвлечься и перестать чувствовать посторонний взгляд, я подошла к покрышкам.

Уютно свернувшись пятнистым клубком в принесенной Кирюхой коробке, спала Маруся. Я присела на корточки и потянулась к ней, чтобы погладить. Но кошка подпрыгнула, как это умеют только кошки – молниеносно, словно в каждой лапе у нее по туго скрученной пружине. Она приземлилась на все четыре и, ощетинившись, замерла, глядя огромными блестящими глазами куда-то мне за спину. Я обернулась. В полумраке мелькнул темный силуэт. От испуга я едва не рухнула на ощетинившуюся Марусю.

– Ты чего мою девочку пугаешь? – Надо мной стоял Кирюха. Руки в карманах, на губах едкая ухмылка.

– В смысле?

– В прямом – удрала от тебя, даже не попрощалась!

– Да я сама чуть от страха не померла!

– Какая-то ты нервная, – заметил он, протягивая мне руку.

Я демонстративно закатила глаза и смахнула со своего плеча налипшие соринки.

Рафик жил через несколько дворов от нашего. Хозяином квартиры был его старший брат Салим, который называл себя Саней. Их жилище было эпицентром дна всей Петроградки. Здесь можно было купить все, что запрещено законом. Без исключения. Все более-менее адекватные жильцы давно уже съехали из подъезда, и в доме остались только съемные квартиры. В отличие от нашего замкнутого, этот двор был проходным.

Цепляясь за Кирюхину куртку, я шагнула в темный подъезд. И тут же зажала нос, спасаясь от удушливого запаха мочи.

Рафик открыл обшарпанную дверь. Длиннющий коридор уходил в глубь квартиры, загибался, и конца-краю его не было видно.

– Здорово, Жмур, – Рафик вытянул лапищу, обменялся с Кирюхой рукопожатием и посторонился, пропуская нас внутрь.

– Мне бы с Саней перетереть, – сказал Кирюха и оттеснил меня к стене, пряча от настырных Рафиковых глаз.

Тот кивнул и заорал в недра квартиры:

– Лина! Лин!

На зов вышла девушка, одетая в узкие черные брючки и свободную бледно-розовую тунику. Убранные назад светлые волосы стрижкой каре открывали огромные серьги-кольца.

– Боже мой! – томно произнесла блондинка и протянула мне руку. – Идем, куколка. Пусть мальчики поговорят тет-а-тет.

С немым вопросом я посмотрела на Кирюху, но он только пожал плечами и кивнул. Девушка, видя мою нерешительность, оттеснила его и цепко схватила меня за руку.

– Не бойся, идем, кофе тебя угощу. С ликером! – Она засмеялась и потащила меня за собой. Я даже разуться не успела, так и потопала в ботинках с налипшим на подошву палым березовым листиком.

Девушка провела меня вдоль вереницы разнокалиберных дверей и открыла одну. За ней оказалась довольно приятная комната. Светлые стены, пара диванов друг напротив друга, между ними маленький столик. Плотные темные занавески на окнах создавали полумрак, но девушка зажгла светильник, и сразу стало уютно. Звучала тихая романтическая мелодия. Кажется, Стинг. На столе стоял стеклянный нежно-салатовый электрический чайник. Девушка включила его, и чайник, нагревая воду, осветился изнутри. Вокруг теснились чашки со следами губной помады и остатками кофе.

– Я – Виталина, или просто Лина, – представилась хозяйка. – Тебя как зовут?

– София. – Я топталась посреди комнаты.

– Красиво. – Лина осмотрела меня с ног до головы. – Садись!

Я присела на краешек дивана.

– С сахаром? – Лина поставила передо мной чашку и щедро сыпанула туда кофе.

– Я кофе не люблю. И сладкое тоже.

Она приподняла брови, и я заметила, что Лина не так молода, как мне показалось вначале. Когда она улыбалась, то под глазами собиралась сеточка мелких морщинок, а губы припухли явно не от природы.

– Это твой мальчик? Бойфренд? Тот, с которым ты пришла? – Она так жадно разглядывала меня, что я растерялась.

– Да. Кирюха. А, нет, – я рассмеялась, – Кира сосед мой. Мы в одной квартире живем.

– Хорошо, – непонятно чему обрадовалась она. – У тебя волосы мокрые. Замерзла? – Она смотрела широко распахнутыми глазами. – Там дождь на улице? Ливень, что ли?

– Да нет, – я махнула рукой, – это я после душа.

– Понятно! – И вдруг потребовала: – Распусти-ка волосы!

– Это еще зачем?

– Заболеешь, куколка, – улыбнулась она. – Пусть просохнут, пока мы тут болтаем.

Пожав плечами, я потянула резинку, и волосы упали, неприятно шлепнув по коже на шее мокрыми концами.