Герцог и я - Джулия Куин

Она развернула листок, заполненный аккуратным почерком матери. Список состоял из десятка женских имен.

– Что ж, этого я примерно и ожидала.

– Совсем ужасно или не очень? – спросил брат.

– Да уж, выбор не из лучших.

– Неужели нет достойной невесты? О, я несчастный!

– Что за тайные переговоры вы здесь ведете? – услышали они знакомый голос.

– Бенедикт! – воскликнула Дафна. – Мама и тебя отправила на эту пытку?

Второй по возрасту и по букве алфавита брат, улыбаясь, приблизился к ним и произнес:

– Увы, да. Отвертеться не удалось. И не меньше трех раз напомнила мне, Энтони, чтобы я поскорее занялся воспроизводством следующего виконта, если ты продолжишь относиться к этому столь безответственно.

Старший брат ответил сдавленным стоном.

– От кого вы прячетесь? – продолжал Бенедикт. – От мамы? Боитесь, что силком потащит вас к вашим нареченным?

– Смотри, как бы тебя не повели, – парировал Энтони. – Ты тоже у нее на заметке.

– Что касается меня, я скрываюсь от Найджела, – призналась Дафна.

– От этого представителя отряда приматов? – пошутил Бенедикт.

– Не стоит так говорить, – недовольно ответила Дафна. – Просто мы потолковали с ним о многом и совершенно исчерпали запас тем для разговоров.

Два старших брата Дафны были похожи друг на друга – оба высокие, широкоплечие, кареглазые; оба нравились женщинам и знали об этом. И сейчас на них уже начали посматривать матери юных девиц, подготавливая барышень к более решительным действиям.

– Что за листок у тебя в руке, Дафна? – спросил Бенедикт.

Занятая мыслью о том, не скрыться ли все-таки в дамской комнате, она рассеянно передала ему список невест для Энтони, и Бенедикт не сдержал громкого смеха, ознакомившись с содержанием.

– Нечего гоготать, – обиделся старший брат. – Тебя со дня на день ждет такой же.

– Не сомневаюсь. И братца Колина тоже… Вы еще не видели его? Ох, а вот и он!

К родственному кругу присоединился третий брат (третья буква алфавита).

– Мы ждали тебя не раньше следующей недели, – сказал Энтони после обмена приветствиями. – Как Париж?

– Очень скучный город, – ответил Колин.

– Догадываюсь… Это означает, что ты раньше времени потратил все деньги, – рассмеялась Дафна.

Колин склонил голову.

– Ты права. Виновен, но заслуживаю снисхождения.

Колин считался в семье легкомысленным юношей, гулякой и повесой, хотя в общем-то совсем не был таковым. Просто, как известно, все познается в сравнении, и в сопоставлении с рассудительным Энтони, распорядителем семейных капиталов, с домоседом и флегматиком Бенедиктом, не говоря о несовершеннолетнем Грегори, он мог, пожалуй, считаться порядочным шалопаем, что и подтвердил, стоило ему снова раскрыть рот.

– Хорошо снова оказаться дома, – сказал он. – Хотя погода на континенте намного лучше, чем у нас, а уж о женщинах говорить нечего. Там я познакомился с одной…

Дафна ущипнула его за руку.

– Ты забыл, что рядом дамы, негодный мальчишка!

Впрочем, особого негодования в ее голосе не чувствовалось: Колин был ей ближе всех остальных по возрасту, и она надеялась еще услышать рассказ о его похождениях. Только не здесь…

– Видел уже маму? – спросила Дафна.

Колин покачал головой.

– Не застал дома. Она здесь, верно?

– Наверное, хотя мы ее пока тоже не встретили. Но нам угрожает нечто более ужасное.

Это произнес Бенедикт, который первым увидел, что к ним направляется престарелая леди, опирающаяся на трость, – сама хозяйка дома, леди Данбери, известная прямотой и резкостью суждений. На нее почти никто не обижался, ведь все к этому привыкли. К тому же старушка была, в сущности, приветлива и добра.

– Не притворяйтесь, что не замечаете меня, вы, Бриджертоны! – крикнула она им вместо приветствия и взмахнула палкой в опасной близости от живота Колина.

Тот отпрянул и наступил на ногу Бенедикту.

– Ваш семейный клан недурно смотрится, когда вы все вместе, – снисходительно заметила она.

– Спасибо, леди Данбери, – поклонился Энтони, но она проигнорировала этот жест.

– А вас, милочка, – ее палка указала на Дафну, – разыскивает мистер Бербрук. На вашем месте я бы вырвала его с корнем!

– Благодарю за совет, – искренне ответила Дафна, сразу поняв и оценив эту несколько мудреную фразу.

– Наше славное общество, – продолжала леди Данбери, опять никак не реагируя на благодарность, – не так богато светлыми головами и остроумными людьми обоего пола, чтобы терять их таким несуразным образом, и ваш старший брат оказал этому обществу и вам, мисс Бриджертон, неоценимую услугу, когда осмелился ответить мистеру Бербруку отказом от вашего имени.

После этих слов пожилая леди величественно проследовала дальше.

– Всем обо всем известно, – пробормотала Дафна. – Однако я почему-то ей нравлюсь, если я верно истолковала ее слова.

– Мы тоже так поняли, – заверил сестру Бенедикт.

– Тогда спасибо и вам, – лучезарно улыбнулась братьям Дафна и направилась в дамскую комнату.

Проходя через коридоры и холлы в направлении бального зала, Саймон удивлялся и отчасти радовался своему хорошему настроению. Он никогда не выносил этих тоскливых сборищ, да и редко посещал их, а за годы пребывания за границей вообще отвык от такого времяпрепровождения. Тем более что в недавнем разговоре Энтони подтвердил – подобные вечера не стали ни интереснее, ни приятнее. И тем не менее у Саймона было светло на душе, и он понимал – это просто оттого, что он вернулся на родную землю.

Нет, ему не было тошно во время странствий по миру. Он с интересом исколесил вдоль и поперек почти всю Европу, пересек Средиземное море, побывал в Северной Африке, откуда направился в Святую землю, и, поскольку не подошел еще срок возвращаться в Англию (а этот срок он установил себе сам), решил отправиться через Атлантику в Вест-Индию, откуда рукой подать до Соединенных Штатов Америки. Но туда он не попал: новоиспеченный американский народ как раз в это время вступил в серьезный конфликт с Великобританией. Однако, пожалуй, главной причиной его досрочного возвращения стало известие о том, что его отец, тяжело болевший все последние годы, скончался.