Освобождение ислама - Гейдар Джемаль

Человечество, конечно же, в смертельном кризисе. И первым доказательством этого кризиса является не всеобщее пресмыкательство перед гнуснейшими идолами, не рабство у бюрократического государства, фискальной системы вконец обнаглевших ростовщиков, тем более не такие мелочи, как дестабилизированная экология и исчерпанные ресурсы, нет! Первым и главным доказательством кризиса человечества является всеобщая глобальная глупость, небывало свирепствующая на планете. То, что существует вот эта “лига объяснителей”… и то, что существует “масс-медиа” – централизованные во всемирном масштабе средства оболванивания… и то, что арлекиниада, кривляние, подмена и фальсификация – эти обязательные приметы Сатаны – стали доминирующим тоном общественной жизни. Глупости самой по себе довольно, чтобы списать подверженных ей существ, как обреченных. Представьте себе пчел, разложенных и дезориентированных пропагандой!

Как это произошло? Не “почему? ”, ибо мы, в отличие от “прогрессистов”, знаем, что причинно-следственный процесс (в частности, история) асимметричен, он идет только сверху вниз – но “как” технически? .

Современный человек – то есть в первую очередь представитель стандартной западной или прозападной ментальности – характеризуется прежде всего фанатичной приверженностью к клише, своеобразным ориентирам в замкнутом умственном пространстве, которое ему кажется единственно возможным и безопасным. Клише – не обязательно только то, что известно и сто раз повторено. Безопасная, ожидаемая, предсказуемая банальность также имеет характер клише, хотя бы формально она и являлась “новым” высказыванием. В каждом современном массово-профаническом человеке сидит безошибочный внутренний редактор с нюхом на “свое” и “чужое”, даже когда речь не идет о прямом интеллектуальном вызове. Процитируйте профану, не называя имени, имама Хомейни, например: “Пот рабочих и кровь солдат священны и драгоценны” – и он тут же насторожится: “что это, что это, что это? !” А дайте ему, опять-таки анонимно, что-нибудь из Горбачева (“Давайте больше руководствоваться рассудком”) – он удовлетворенно кивнет: “все правильно”.

На логическом уровне нельзя доказательно раскрыть, почему в одном случае профан настораживается, в другом – выражает согласие. Остается признать, что редактор внутри него – сам дьявол. знающий свое дело. “Объективная истина”, т. е. твердое знание о том, какова реальность, – давно не затрагивает “общечеловеческое” сознание, ему даже непонятна сама эта концепция. В мире профанов сейчас только профессиональные философы – да и то лишь если они специализируются на теории познания – еще смутно могут припомнить, что подразумевалось в “варварские времена” под “объективной истиной”. Так называемая наука превратила знание о мире в производное от своих быстро меняющихся домыслов, а последние в догму, неприкосновенную для “аутсайдеров” (заметим, кстати, что девять десятых наименее абсурдных идей науки представляют собой откровенный и при этом совершенно непонятный плагиат из традиционных дисциплин, Каббалы, герметизма, магии, только изложенный позитивистским жаргоном профанов! ) Окончательно образ “объективной истины” был скомпрометирован для толп благодаря той пародийно извращенной роли, которую ей навязали в так называемом “материализме”, попросту отождествившим “объективное” с “чувственным” и объявившим “истиной” физиологические ощущения самого примитивного слоя двуногих.

Это крайнее вырождение концепции “истины” позволило наконец наиболее высоколобым из профанов эмансипироваться от нее и предложить эмансипацию массам. На сегодняшний день “истиной” является результат коллективного соглашения “внутри человеческого общества”. “Истина” теперь – продукт культуры. Собственно, современная “истина” – это и есть сама культура. Без этого главного понимания, что такое “теория познания” профанов, мы никогда не поймем секрета “нового мышления”, амбиции науки, пафоса неоспиритуализма и оккультизма, короче, мы не поймем до конца, в чем и как профан является практикующим сатанистом.

Однако “истина” как культура, “истина” как конценсус, “истина” как клише, банальность и тавтология характеризует без экивоков то клиническое состояние, в которое впало массовое (по-видимому, в планетарном масштабе) сознание. Это солипсизм. Тот самый солипсизм, которым Ленин пугал махистов. Теперь в коллективном солипсизме пребывает (за вычетом некоей части) все человечество, ибо оно твердо верит, что реальность есть то, чем оно, человечество, его полагает. Увы, даже во времена худших форм язычества человечество не сбивалось с пути так далеко, как сегодня. И это, бесспорно, знак, грозный знак “Последнего времени”.

Мы исключили из сферы тотального заблуждения вышеупомянутую “некую часть”. Да, ибо есть те, “которые уверовали”! Для них же “объективная истина” – не странный миф и не архаический пережиток: она совпадает с откровением и противостоит домыслам, иллюзиям, обольщениям, всем видам сознательной и бессознательной лжи. Совершенная норма Целого – “объективное”, если уж пользоваться аристотелевской терминологией, – противостоит произволу Частного. Человеческое же (даже с добавкой “обще-”) есть не более чем часть универсальной Реальности, как это ни странно звучит на слух тех, кто путает “коллективное” со “вселенским”.

Но что значит в контексте современности “уверовали”? Что это значило для тех бедуинов четырнадцать веков назад, людей, несомненно в чем-то очень современных, ибо они пили, они были циниками, плевали на многие обычаи и установления, испытывали доверие к физической наглядности, преклонялись перед грубой силой, были оппортунистами, охотно тяготели к мафиозной круговой поруке и вместе с тем культивировали языческий, даже отчасти “ницшеанский” (если вспомнить доисламскую арабскую поэзию) – индивидуализм?

“Уверовать” означало для них стать выше всего этого. “Уверовать” – в контексте их, как и любой другой ситуации, – означало повернуть вспять поток инерции, отказаться быть тем, чем быть проще и не требует усилий, чтобы стать тем, чем быть трудно и требует воли, затраты сил, жертвы… Поэтому столь фундаментально в исламе понятие “джихад” – буквально: крайнее, напряженнейшее усилие, преодоление инерции, борьба с ничтожным внутри себя и с агрессией ничтожного снаружи.

Конечно, Посланник Бога (мир ему) обращался не к первому встречному сброду: эти бедуины в своей генетической основе были благородны, они являлись законными наследниками Ибрахима (Авраама), Отца верующих, Первого верующего, который в условиях глубокой деградации тогдашнего человечества, утратившего духовную интуицию и непосредственный внутренний опыт, совершил героический акт: повернулся от того, что представлялось очевидным, к тому, что утратило очевидность, от торжествующей множественности повернулся к скрытому Единому. Эти бедуины в течение веков растеряли великое наследие Ибрахима-ханифа, но у них было право на него…

Итак, что означает для современного человека быть тем, “кто уверовал”? То же, что в свое время для впавших в многобожие потомков хаджар (Агари), плюс та тяжесть, которая добавилась за истекшее время. Нынешняя инерция не сводится лишь к племенному идолопоклонству, ныне акт веры должен преодолевать гигантский вес человеческого самообожествления, нового шаманизма, переряженного в культ Разума и Счастья. Современному верующему противостоит планетарная сверхорганизация, где государственные бюрократии – лишь видимая часть айсберга, его заклятым врагом является сатанинское чудовище Роста – единственное, что в бренном мире вампирически пухнет и с каждым часом увеличивается, в то время как все другие земные реалии иссыхают и умаляются в его пользу.