О чем говорят женщины - Алиса Лунина

На следующий день перед театром Таня заехала к Ляле, чтобы забрать ключи. Ляля придирчиво оглядела подругу.

– Это так ты в театр идешь? ! Ох, вечно ты, Киселёва, ходишь, как старая клюшка! Вот что это у тебя за колготки? – Ляля бесцеремонно задрала Танину юбку. – Что за хрень такая? Гамаши у своей бабушки- соседки одолжила?

– Сейчас зима, – смутилась Таня, – холодно.

– Холодно ей, видите ли! – фыркнула Ляля. – Терпи! Ты женщина, в конце концов, на свидание идешь! Могла бы надеть сексуальные чулки. Вот, смотри! – Ляля гордо подняла юбку и продемонстрировала сексапильные чулки с пикантным швом сзади.

– Ну, так все равно же никто не увидит, что это чулки! – удивилась Таня.

– Убийственная логика! При чем здесь увидят-не увидят, главное, ты сама в этих чулках себя будешь чувствовать по-другому! Погоди, у меня есть в запасе новая пара! – Ляля порылась в шкафу и вытащила упаковку. – Вот, держи! Сама ведь ни за что не купишь! Да иди, переоденься!

И дернул же Таню черт послушаться Точкину, напялить эти дурацкие чулки и отправиться в них в театр!

Мало того, что с самим спектаклем было что-то не в порядке и выдержать столкновение с современной культурой оказалось занятием не из легких, так еще и Лялькины чулки стали сползать с Тани прямо во время спектакля, а подтянуть Таня их, понятное дело, не могла.

В антракте Дима пригласил Таню в театральный бар. Когда Дима ушел за шампанским, Таня с ужасом поняла, что чулки начинают спускаться все ниже. Таня застыла как истукан и буквально боялась пошевелиться.

Когда Дима вернулся с шампанским и канапе, Таня поняла, что один чулок-сволочь таки начал выглядывать из-под юбки. «Вот спасибо тебе, Точкина! » – мысленно отсалютовала Таня подруге.

– А спектакль – дрянь, – вдруг сказал Дима, – впрочем, сейчас они, кажется, все такие. А мы точно должны досматривать эту ахинею до конца? Ты говорила, что пригласишь меня сегодня к себе… Может, поехали прямо сейчас?

И Дима так посмотрел на Таню, что она покраснела, а сердце у нее начало стучать, как у зайца.

Они выскочили из театра, взяли такси и поехали в Лялину квартиру.

* * *

Войдя в квартиру, Таня поняла, что Ляля постаралась создать для них с Димой атмосферу в романтическом стиле. Но поскольку у Ляли были свои представления о прекрасном, ее «романтик» получился, на Танин взгляд, довольно вульгарным. В центре комнаты на столе стояла бутылка шампанского и два бокала, а на расстеленном диване призывно краснело шелковое постельное белье красного – вырви глаз – цвета. Но самое главное, что рядом с шампанским, в центре стола – привет от заразы Точкиной – стоял чайник. Так сказать, для всех желающих попить чайку.

Увидев эту «располагающую к интиму» обстановку, заботливо созданную подругой, Таня запунцовела и стала такой же красной, как бесстыдные Лялины простыни.

Таня растерянно хлопала глазами, понимая, что со стороны все это выглядит так, как будто она заранее знала, что Дима придет к ней в этот вечер (притом придет с определенной целью). И в этот миг ее чулки еще больше приспустились, выглянули из-под Таниной юбки и нелепо повисли. И без того изумленный Дима уставился на Таню во все глаза. Потом он зачем-то опустился на колени и попытался натянуть ей чулки. Таня оттолкнула его руки. Но он вплотную приблизился к ней и начал целовать ее – порывисто, страстно.

– Ну что ты, как можно, нет, – прошептала Таня.

– Да, да, – улыбнулся Дима.

Чулки пали к Таниным ногам, но это было уже, в общем, не важно.

У Тани совершенно не было сил противиться бурному натиску Димы. Все полетело куда-то в тартарары, сделалось ничтожным и незначительным, все, кроме их любви. Потом Дима метнулся к двери и повернул в замке ключ.

Глава 2

На старый Новый год Дима предложил Тане отправиться с ним за город на пустующую дачу его друзей.

Большой уютный дом в лесу, тишина, и никого вокруг. Невозможное, ошеломительное счастье – Таня открывала для себя совершенно новый волнующий мир чувств и ощущений.

На второй день пребывания в доме, рано утром Таня вышла на крылечко – счастливая, утомленная любовью (этой ночью Дима перецеловал каждый сантиметр ее тела) – и вдохнула зимний, морозный воздух. Шел сильный, щедрый снег, и на душе у Тани было светло и чисто. И она вдруг заплакала от какого-то болезненного, переполняющего ее счастья.

Таня была абсолютно счастлива. Впереди была долгая жизнь для любви и счастья.

* * *

Четыре года спустя

Январь 2009 год

Настроение у Тани было совсем не новогоднее. Она до последнего надеялась, что Дима предложит ей встречать Новый год вместе, но накануне он сказал, что у него другие планы. «У нас предполагается скучный семейный праздник – мои родители, родственники со всех городов и весей, короче, тоска зеленая. Тань, считай, что я тебя просто спасаю от этой тоски! »

После этого ее радость от предстоящего праздника сразу померкла. Новый год она встретила дома, с родителями, и в каком-то странном «режиме ожидания». То есть Таня все время прислушивалась к своему телефону (даже держала его рядом с собой), чтобы не пропустить Димин звонок – он ведь обязательно позвонит ее поздравить.

В какой-то момент Танина мама не выдержала и мягко сказала дочери:

– Таня, вы четыре года встречаетесь… А ты так и ждешь его звонка. Это игра в одни ворота, Танечка.

– Это любовь, мам, – грустно улыбнулась Таня.

После полуночи в гости к Киселевым заехала веселая, чуть поддатая Ляля; можно сказать, ворвалась шальным вихрем – декольте до пупа, шутки-прибаутки, пакеты подарков (в Ляле все было с размахом, и подарки она дарила тоже так – щедро, безмерно), ослепительная улыбка.

Ляля сказала, что заехала на минутку (очередной поклонник ждал ее внизу, в машине), вручила подарки и обняла Таню.

– Тань, а ты чего такая? Как покойник перед отпеванием?

Таня вздохнула – она знала, что Ляля не одобряет ее романа с Димой, и не дай бог она начнет сейчас в очередной раз выговаривать…