Шанс милосердия - Сергей Юрьев

– Пожалуй, пушчонками нашего бота эти мосты не разбить. Вьорика, у нас какие-нибудь бомбы есть? – поинтересовался капитан.

– Откуда? ! – искренне изумилась бортинженер. – Могу предложить генератор низкочастотных пространственных колебаний направленного действия.

– Да? И что будет?

– Применяется для проходки тоннелей в твёрдых породах. Разрушает или ослабляет молекулярные связи, – объяснила Вьорика. – После обработки камень или железобетон сохраняет форму, но только дунь – рассыпается в пыль.

– Отлично. То, что надо. Сколько нужно времени, чтобы установить его на боте?

– Шесть минут.

– Отлично. Приступай. Я пока пойду переоденусь.

– Капитан! – воскликнул Клим. – Может быть, лучше я полечу? Я всё-таки военный, хоть и бывший…

– Нет. Я не хочу, чтобы за это кто-то, кроме меня, нёс ответственность. Мне-то в любом случае отвечать придётся.

– Егор! Капитан! Извините… – Тиглат резко поднялся из кресла, в два прыжка догнал Егора и схватил его за руку. – Послушайте. А вы не подумали о том, что, вмешиваясь даже таким образом в ход военных действий, мы фактически действуем в интересах одной из сторон конфликта. Причём действуем, даже толком не разобравшись, кто прав, кто виноват, с чьей стороны эта война является справедливой. Мы даже не удосужились просчитать вероятные последствия.

– Знаете профессор… Если мы этого не сделаем, то и последствий просчитывать не надо. Погибнет триста тысяч мирных граждан – вот и все последствия. А что касается справедливости… Нет её, скорее всего, ни с одной из сторон. Так что, выбор у нас невелик: и так неправильно, и иначе нельзя.

Он вышел из рубки и решительными шагами направился в «гардеробную». В принципе, лётного противоперегрузочного костюма можно было и не надевать, поскольку выполнение поставленной задачи не требовало ни сложных манёвров, ни чрезмерно больших ускорений. В прошлый раз, когда он летал с Наики, вполне обошлись без них. Но мало ли что может случиться. Да и надо чем-то занять себя, пока Вьорика устанавливает на бот свой генератор…

Дроид, помогавший капитану надевать лётный костюм, зафиксировал последнюю защёлку на спине, подал шлем, пожелал счастливого полёта и отдал честь. Вьорика постаралась, чтобы у каждого из тридцати рабочих дроидов была хоть какая-то индивидуальная черта. Этот вот честь отдавал. Капитан едва удержался от того, чтобы не ответить ему тем же. Бот наверняка уже готов, поскольку процедура одевания заняла значительно больше шести минут, и бортинженер наверняка заждалась. Колонна смерти через полчаса будет на первом мосту, а значит, надо поторапливаться. Но только с каждым шагом в сторону стартового бокса нарастает ощущение неправильности того, что он сейчас собирается сделать. Как это на местном языке: «Ля тхылат, му вада дузеля – кляят! » Если сомневаешься в том, что поступаешь правильно – остановись. В общем, не уверен – не обгоняй. Из подсознания поднималось совершенно беспричинное ощущение опасности, но разум твёрдо стоял на своём: решение принято, и ничего лучшего придумать невозможно. И вот, когда капитан вышел на «финишную прямую», ведущую к стартовому боксу, он увидел то, что заставило его замереть. В проходе сидел здоровенный рыжий полосатый кот и сосредоточенно вылизывал левую переднюю лапу. Завидев капитана, он оторвался от этого занятия, пристально посмотрел ему в глаза и, как ни в чём не бывало, продолжил заниматься своим делом. Несколько секунд Егор смотрел на зверька, не отрываясь, в надежде, что видение исчезнет, но котяра упорно продолжал нагло и вызывающе сидеть на месте.

– Брысь! – в отчаянье крикнул капитан, но животное не обратило на это ни малейшего внимания, и тогда Егор бросился к нему, надеясь поймать неизвестно откуда взявшегося рыжего наглеца.

Кот с мявом метнулся налево, исчезнув в боковом проходе, ведущем в сторону наглухо запертого машинного отделения, куда никто, кроме Вьорики и капитана, доступа не имел. Однако, заглянув за угол, Егор обнаружил, что там никого нет, хотя всё пространство вплоть до задраенной двери из прочного титанового сплава отлично просматривалось. Кот-призрак. Новая легенда флота Академии Наук… Никому ни слова! Только Наики. Пусть лечит. Но не сейчас. Сейчас не время… После вылета – сколько угодно. Пусть тычет иглами, заталкивает таблетки в рот, рядит в смирительную рубаху, пропускает через голову электричество… Лишь бы на пользу! Но не сейчас. Сейчас некогда…