Без глютена - Валентина Чураева

Я никогда не думала, что однажды буду настолько серьезно относиться к тому, что ем, и появится список продуктов, которые мне вредны. Продуктов, которые будут разрушать мой организм и доставлять мне столько хлопот в жизни, в которой и так проблем достаточно: работа, дом, семья, дети… Всю жизнь я ела, что захочу, и люди с аллергиями вызывали во мне недоумение и сочувствие. Как так: нельзя съесть апельсин, клубнику или ложечку меда? Хотя, если честно, в моем окружении таких людей практически не было.

«Есть я люблю. Есть вкусно – еще больше»

У меня отношения с едой были простые и понятные. Есть я люблю. Есть вкусно – еще больше. Но спасибо родителям: в нашей семье не было культа еды, да и кроме всего прочего я серьезно занималась спортом – мой тренер ежедневно контролировал цифру на весах. Рост минус 110 – это была норма в фигурном катании. Поэтому приходилось сдерживать свой аппетит, и родители за этим присматривали. Хотя, если честно, от лишней массы у нас в семье никто не страдал. И мой вес за всю сознательную жизнь лишь дважды уходил за отметку 53 килограмма – это во время двух беременностей. После родов он так же быстро возвращался обратно.

Потом я поняла, что все дело в пищевых привычках, которые привили мне с детства. Но самое главное – я, в принципе, могла есть все, что захочу. Только важно было контролировать размер порций и различать повседневную и праздничную еду.

Особые отношения у меня всегда были с хлебом и выпечкой. Так сложилось, что в доме к мучному все относились спокойно. Есть все с хлебом меня никто никогда не приучал и не заставлял. Родители вообще достаточно спокойно относились к моим гастрономическим пристрастиям. Лишь бы что-то съела. Времени печь пироги, булки и торты у мамы не было, и если это случалось, то иногда по выходным, ну и в праздники, само собой. Изготовление любимой «Зебры» или вафель на домашней вафельнице, которые мы пекли всегда втроем – мама, я и моя младшая сестра; или пельменей, которые лепились зимой, перед Новым годом, опять же всей семьей, – для меня это было скорее семейным ритуалом, чем просто едой. Здесь сам процесс доставлял больше удовольствия, вызывая много положительных эмоций.

Еще в подростковом возрасте я заметила, что если начинала каждый день есть мучное (неважно что – хлеб, бутерброды со свежим батоном или печенье с чаем), кожа менялась. Она становилась красноватой, воспаленно-грубоватой, какой-то некрасивой, нездоровой. Тогда я просто переставала есть хлеб, потому что все девочки хотят быть красивыми, и я тоже. И проблема исчезала. Все просто! Отказ от хлеба вошел в привычку. Хлеб на протяжении всей своей жизни я практически не ела. И, если честно, как-то не обращала на это внимания. Других забот и проблем хватало.

Однако четыре года назад, после рождения второй дочери, моя жизнь очень сильно изменилась, и в ней появились проблемы, с которыми не смогла справиться ни я сама, ни врачи, к которым обращалась.

Так сложилось, что рождение дочки совпало с моим участием в телевизионном проекте «Я худею» на НТВ. Я люблю свою профессию, даже слишком люблю. У меня была возможность работать дистанционно, в свободном графике. Руководству было важно, чтобы съемки в клинике, врачи которой были задействованы в телевизионном проекте, шли без сбоев, и я могла испытывать радости материнства без отрыва от съемочного процесса. Правда, мне пришлось подстраиваться под график жизни и режим малышки Евы, и поэтому частенько засиживалась по ночам у компьютера, отсматривая новые выпуски программы и с удовольствием попивая чай с молоком вместе с аппетитными плюшками, сладким печеньем или сахарными сухариками. Кормящие мамочки меня поймут. Помимо гарантированного чувства сытости все эти вкусняшки помогали не уснуть. Пока чай с булкой пьешь, спать не хочется. Так продолжалось год, и все было хорошо. А потом, как говорится, началось!

Проблемы появились, как это часто бывает, там, где ты их совсем не ждешь. У меня стали происходить странные изменения с кожей. Неприятностей с ней у меня не было никогда, даже в подростковом возрасте. Прекрасно помню, как завидовали мне подруги, а я, если честно, им, потому что мне не надо было ходить к косметологам и наносить на лицо всевозможные кремы и «болтушки». А в тринадцать лет так этого хотелось (вот глупая я была! ). И вот после сорока лет начался какой-то кошмар!

Я отлично помню ту осень. Ребенку только исполнился год, мы вернулись из отпуска в Испании, и все было как всегда, но кожа на левой щеке начала краснеть. Знаете, такие покраснения – как расплывающиеся пятна? «Как от стыда», – смеялась я. Был ноябрь, уже похолодало, и, вбегая с холодного воздуха в офис, на вопросы подруги-коллеги по поводу этой красноты я отвечала: «Я же всегда на холоде краснела».

Краснела, но, вероятно, не так, потому что с подругой-врачом мы дружим с детства. И если мне, много работающей мамочке годовалого ребенка, некогда было как следует себя рассмотреть в зеркало, то со стороны происходящие со мной метаморфозы были уже видны. Я помню, что купила тогда новый гипоаллергенный питательный крем в аптеке, нашла баночку с маслом в ванной и решила, что «болячка» пройдет сама собой. Тогда, правда, относилась я к ней несерьезно.

Обошла всех врачей, и сдавала дорогие анализы

Но дальше стало еще хуже! Краснота с левой части лица начала перебираться по подбородку на правую. Это происходило медленно и малозаметно. Но так как я всегда была равнодушна к декоративной косметике, тонам, пудрам, всевозможным праймерам и консилерам, мое покрасневшее лицо все чаще вызывало вопросы у знакомых и коллег.

Я работала в то время PR-директором в медицинском центре, у нас шли съемки очередного сезона проекта «Я худею» на НТВ, и у меня была возможность каждый день общаться с врачами-дерматокосметологами, которые, естественно, давали мне советы и рекомендации по поводу проблем с кожей. В это время я еще кормила младшую дочь грудью, но уже с нетерпением ждала завершения этого процесса. Прежде всего, для того, чтобы сходить на волшебные укольчики к косметологу и освежить и подлечить свое лицо. Все в то время сходились во мнении, что я «просто устала», «кормлю уже год и три» и «возраст, вообще-то». Да, на тот момент мне было сорок два года. Па-па-па-пам!

Наконец-то он наступил – тот день, когда я устроилась в косметологическом кресле и волшебные руки специалиста начали колдовать над моей уставшей пылающей кожей. Помню, как кайфовала я после первого сеанса!