Война хаоса - Патрик Несс

– Пока что, – тихо повторила она, потом вдруг зевнула и потерла глаза. – Я вообще не помню, когда в последний раз спала.

Я опустил глаза на свою руку – которая больше не держала её – и вспомнил, што она сказала Симоне.

– Так ты возвращаешься к ним?

– Придется, – кивнула она. – Надо найти мистрис Койл, пока она еще каких-нибудь пакостей не натворила.

Я снова вздохнул.

– Ладно. Но помни, что я сказал: я тебя не покину. Никогда. Даже у себя в голове.

И тогда она опять взяла меня за руку и ничего не сказала но ей и не надо, потомуш я знал… да, я знал ее а она меня и мы еще немного посидели вместе но куда деваться ей все же пора было уходить…

Виола неуклюже поднялась на ноги. Желудь еще разок боднул Ангаррад головой и подошел подхватить Виолу.

– Я буду тебе рассказывать, как у меня дела, – она помахала коммом. – И где я – тоже. Я вернусь, как только смогу.

– Виола? – подал голос мэр, подходя к нам от костра (она как раз уже успела вскарабкаться в седло).

– Что? – она закатила глаза.

– Я подумал, – сказал он непринужденно, будто заскочил одолжить яйцо-другое, – не будешь ли ты так любезна передать людям с твоего корабля, что я готов встретиться с ними в любой момент, когда им будет удобно.

– Да, это я им точно передам, – огрызнулась она. – А в ответ скажу вот что, – и ткнула пальцем в зонд, висящий вдалеке, в ночном небе. – Мы за тобой наблюдаем. Только тронь Тодда пальцем и будь уверен: орудия с корабля разнесут тебя на миллионы кусочков – просто потому, что я попросила. Ясно?

Клянусь, улыбка мэра сделалась только шире.

Виола подарила мне последний долгий взгляд и ускакала. Назад, через город – искать, где скрывалась сейчас мистрис Койл.

– Что за девушка, – рядом со мной возник мэр.

– Даже не смей говорить о ней, – отрезал я. – Никогда.

Это он пропустил мимо ушей.

– Уже почти светает. Отдохни хоть немного. Это был большой день.

– И я не хочу, чтобы он повторился.

– Боюсь, с этим мы сделать ничего не можем.

– Еще как можем, – теперь, когда Виола сказала, что из всего этого может найтись выход, мне стало гораздо лучше. – Мы снова заключим мир со спаклами. Тебе нужно просто сдерживать их, пока это не произойдет.

– Что, правда? – ему эта мысль, кажется, понравилась.

– Да, – уже жестче ответил я.

– Увы, это так не работает, Тодд. Они совершенно не заинтересованы в переговорах, пока думают, что находятся в позиции силы. С какой стати им заключать мир, если они уверены, что могут в любой момент нас уничтожить?

– Но…

– Не волнуйся, Тодд. Я знаю эту войну. Я знаю, как выиграть эту войну. Сначала ты показываешь врагу, что можешь его победить, а потом заключаешь любой мир, какой только пожелаешь.

Я даже начал ему што-то в ответ говорить, но на самом деле был слишком усталый, штобы спорить. Я вообще-то тоже не помнил, когда спал последний раз.

– А знаешь что, Тодд? – сказал мэр. – Держу пари, твой Шум уже стал немного тише.

и…

Я ЕСМЬ КРУГ И КРУГ ЕСТЬ Я.

Он снова послал мне это прямо в голову, и та же легкость, то же плывущее ощущение…

Ощущение, от которого Шум стихает…

О котором я не сказал Виоле ни слова…

(потомуш от него вопли войны стихают тоже, и я больше не вижу, как умирают люди, и…)

(и там ведь есть что-то еще, да? )

(тихое такое жужжание позади всего этого света)

– Не лезь ко мне в голову, – сказал я. – Я тебе говорил, если попытаешься снова меня контролировать…

– Я вовсе не у тебя в голове, Тодд, – возразил он. – В том-то и красота. Это все ты. Тренируйся, Тодд. Это дар.

– Не нужны мне от тебя никакие дары.

– Уверен, в том-то и дело, – все еще улыбаясь, заявил он.

– Мистер президент! – встрял, внезапно появляясь, мистер Тейт.

– Ах да. Капитан, – отозвался мэр. – Прибыли первые доклады шпионов?

– Пока нет, сэр. Ожидаем сразу после рассвета.

– И они сообщат нам, что наблюдают ограниченные передвижения к северу, над рекой, которая слишком широка, чтобы спаклы могли переправиться, и к югу, вдоль гряды холмов, которые слишком далеко, чтобы их можно было эффективно использовать, – мэр поднял глаза на холм. – А значит, нападать они будут вон оттуда, в этом нет сомнений.

– Но я к вам не за этим, сэр, – мистер Тейт протянул ему какую-то кипу сложенной ткани. – Оказалось непросто найти ее в развалинах собора. Но она оказалась совершенно нетронутой.

– Превосходно, капитан, – мэр принял ношу; в голосе его звучало неподдельное удовольствие. – Просто превосходно.

– Что это такое? – полюбопытствовал я.

Мэр развернул ткань и поднял повыше: это оказался нарядный с виду мундир и брюки к нему.

– Моя генеральская форма.

И на глазах у мистера Тейта, у меня и у всех солдат с ближайших бивуаков он стащил свой обычный мундир, заляпанный кровью и пылью, и натянул этот, идеально подогнанный, темно-синий, с золотой полосой вдоль каждого рукава. Разгладил его ладонями по всей длине и глянул на меня все с той же прыгающей в глазах довольной искоркой.

– Ну что ж, да начнется битва за мир.

[ВИОЛА]

Мы с Желудем возвращались по дороге… в город… через площадь… Небо на востоке тихо розовело под натиском надвигающейся зари.

Пока могла, я оглядывалась на Тодда… Но вскоре он пропал из виду. Я ужасно за него беспокоилась, за его Шум… Даже когда я отъезжала, в нем все еще была эта странная размытость, эта муть: деталей не разглядишь, но чувства все равно бушуют…

(даже те… ну, те самые, которые было видно всего-то с минуту, пока он не растерялся, не смутился – физические чувства, без слов, сосредоточенные на ощущении моей кожи, на том, как ему хотелось не прерывать контакт, от которых мне самой захотелось…)