Оборотни клана Морруа - Ольга Гусейнова

Ник, пересмеиваясь вместе со все слышавшим Рэнулфом, ответил:

– Мы в кафе заехали перекусить и остыть немного, а то уже на хорошо прожаренный бифштекс походим. Жара жуткая! Но когда ты позвонила, собирались уходить.

Милана категорично запретила:

– Нет, Николас, вы должны остаться, я чувствую, что вы очень близко от них. У меня внутри аж горит все. Поэтому и позвонила. Сидите там и ждите как привязанные.

Ник с Рэнулфом подобрались и недоверчиво переспросили:

– Ты хочешь сказать, что мы найдем их сегодня? Здесь?

Они оглядели маленькую непрезентабельную закусочную, пыльную дорогу, по которой изредка проносились машины, и старую бензоколонку, в тени которой оставили два своих «харлея», чтобы не грелись на палящем солнце. Николас задумчиво произнес:

– Хорошо, Милана, как скажешь, мы тут еще посидим, кофе попьем.

В трубке снова раздался детский крик, сюсюкающие мужские голоса, потом Милана устало вздохнула:

– Ладно, потом перезвоню, а то тут мой детский сад никак не угомонится во главе со своим папашей.

Ник недоуменно уставился на телефон, затем на смеющегося Рэнулфа, не замедлившего поделиться своим мнением:

– Вот кто бы мог подумать, что Тьерри Морруа – самый страшный и жестокий вер – станет таким подкаблучником и образцовым папашей.

Они с Ником расхохотались, и в этот момент на бензоколонку въехал старый, обшарпанный пикап, из которого устало вылезла молодая красивая шатенка с фигурой песочные часы, от которой у любого нормального мужчины сразу теплеет взгляд. Следом за ней из машины выбралась совсем молоденькая, худенькая, не старше шестнадцати лет, девочка и обреченно, с тоской посмотрела в уходящую вдаль дорогу, а потом на двери закусочной.

Старшая достала деньги из кармана облегающих джинсов и, пересчитав наличность, оплатила бензин. После того, как они заправили пикап, направились в закусочную. Когда они вошли, оба мужчины как по команде вдохнули легкий пьянящий женский аромат и расширившимися глазами, еще не совсем поверив в чудо, жадно уставились на двух симпатичных незнакомок.

Девушки сели в самом дальнем углу и начали тихо переговариваться, изучая меню. Оба оборотня, обладая нечеловеческим слухом, без труда слышали их разговор. Старшая пыталась убедить младшую, что вполне обойдется без еды и ограничится чашкой сладкого чаю. В то время как младшая нуждается в еде, потому что объединение унесло все ее силы. Девочка на пределе.

Рэнульф, не раздумывая, подошел к стойке и, заказав для проголодавшихся незнакомок все, что было в меню, направился с Ником к ним. Девушки, почувствовав себе подобных, затравленно сжались, и наверняка бы попытались скрыться. Перекрыв им пути к бегству, Макгранты, сев каждый возле своей женщины, выдохнули с облегчением: изматывающие душу поиски закончились! Каждый из них решит все проблемы своей пары. Главное, что они наконец-то встретились и обретут долгожданное счастье.

Часть вторая. Под защитой твоей нежности

Глава 1

Густые изумрудные заросли джунглей подбираются к самому берегу Жапуры, левому притоку великой Амазонки, нависают над темной водой, позволяя кривлякам обезьянам, держась за ветви, пить прямо из стремительного потока. В нескольких метрах от пологого спуска к воде укрылось небольшое селение. С первого взгляда можно и не заметить среди густой растительности крепкие, надежные домики на сваях, с двускатными крышами.

Но тот, кому надо, – нашел!

Крыши из пальмовых листьев и соломы полыхают, выбрасывая вверх снопы искр и дым. Среди горящих домов и по поляне, где раньше собиралась маленькая стая, мечутся мои родные и близкие, объятые пламенем словно факелы. Крики умирающих от невыносимой боли, от горя потери родных, ярости и последний прощальный вой сквозь гудение разъяренного огня врываются в мою голову, заглушают мысли, погружают в хаос.

Селение плотным кольцом окружают жуткие люди, вооруженные огнеметами. Все и всех без разбору поливают огнем… Все и всех! Я уже потеряла родных, всех до единого, как бы ни защищали женщин и детей своими телами мужчины, ни пытались вырваться за устроенный пришельцами вал огня. Старейший волк стаи, наш вожак Амадео, которому, по словам отца, не меньше трехсот лет… догорает недалеко от меня, и я особенно остро ощущаю запах паленой шерсти. Не знаю, удалось ли еще кому-то спастись, но здесь, где всегда царила забота, любовь и счастье, – ничего не осталось. Только смерть, огонь и… пепел. Поднявшийся ветер щедро кидает его в лицо убийцам, покрывая их серой пеленой. И я, застывшая от ужаса, оцепеневшая и практически потерявшая рассудок, способность думать и действовать.

Я была не в силах двинуться, ужас и немыслимость случившегося настолько завладели моим существом, что даже огонь, пожиравший мой дом в этот предрассветный, самый темный час, не мог вынудить пошевелиться. Так и стояла у спуска к воде, куда меня принес, пытаясь спасти, бросить в реку, вожак стаи. Хотел, но не успел спасти двенадцатилетнюю девочку, несмышленого волчонка, еще даже не прошедшую первый оборот. Оставил на миг, чтобы увести от ребенка убийц, и погиб.

Вместо рассвета над джунглями разгоралось зарево пожара; и на его фоне, словно из огня, появился он – Лука Рамуш де Саллес – монстр во плоти. Высокий, крепко сложенный мужчина с темными, посеребренными сединой волосами и ледяными бездушными глазами. В белой рубашке и штанах, заправленных в сапоги, он неторопливо, по-хозяйски шел по пепелищу, с презрением и злостью разглядывая останки моих близких, родных и любимых, все ближе и ближе подходя ко мне.

Пламя за его спиной полыхает все ярче, играет жуткими бликами на смуглом лице с тонкими резкими чертами. Он склоняется ко мне, я отчетливо вижу, как играют языки пламени в его жутких глазах, словно огонь вырывается из преисподней. Неожиданно я слышу:

– Ну здравствуй, малышка, мы пришли за тобой…

Я с огромным трудом и отчаянным криком вырвалась из давнего кошмара, мучившего меня последние четыре года, опутывавшего крепкой липкой паутиной. Четыре года… именно столько прошло с момента, когда отряд наемников под предводительством сеньора Луки Рамуша де Саллеса отравил воду вокруг нашего селения и, ворвавшись в мой дом, сжег его вместе со всеми жителями, ослабленными и потому беззащитными. Нас поливали смертью из огнемета, убивали без оглядки на пол и возраст. Четыре года назад я осталась круглой сиротой, потеряла всех, кого любила, – родных и близких. Но оказалось, еще страшнее – остаться жить среди убийц моей семьи и стаи.