Колымская Сага - Ирина Беседина

Григорьевы, по прозвищу Дворецкины, были первыми на раскулачивание. Семья большая, мужиков много. Дед Григорьев сынов приучал трудиться. С ранних лет они учились не только сеять и пахать, косить сено, ухаживать за скотиной. У них не только была изба, изукрашенная деревянной резьбой, но и хутор. А на хуторе пасека, трактор, поля засевались хлебом, гречихой, льном. Просились сыны учиться в Томск, но дед всех крепко держал. Его сыны не уходили в лес бандитствовать, не лезли во власть. И сейчас все были на хуторе. Поэтому деревенская голь перекатная решила начать раскулачивание с них, пока нет дома здоровых молодых мужиков. Дома был дед и невестка с тремя детьми, да младший сын Порфирий.

Без церемоний зашли во двор. Дед вышел на крыльцо.

– Чего надо, люди добрые?

– А вот, дед, решили вас раскулачивать. Власть теперь наша. Деревенская беднота организует коммуну.

– А ну пошли со двора. Власть нашлась! Пошли вон! – шумел дед.

Его затолкали в дом, сказали, чтоб не вякал.

Анна спрятала детей в кладовку, сама села у дверей караулить. Забрали всё, подчистую. Сосед Колесников не позволил забрать швейную машинку. Оставили одну корову. Всё-таки детей надо кормить. Дед шумел. Его не слушали. Забрали лошадь, три коровы, инвентарь, какой дома был, даже хомуты и вожжи. Полезли в амбар. Но дед заранее побеспокоился. Всё зерно схоронил в яме, в амбаре оставил немного. Полезли на чердак, но он был пустой. Только в углу под крышей стоял старый сундук. Сосед Осипов сам на чердак лазил. Никого не пустил. Сундук не стал трогать. Спустился и сказал:

– Нет ничего на чердаке. Небось на хутор увезли всё ценное.

– Мы и до хутора доберёмся. И сынов твоих, кобелей здоровых, выселим из деревни.

Как только ушла со двора голытьба, дед собрался на хутор. Взял лошадь у соседки бабки Колесниковой, и тёмным вечером уехал к сынам. Там рассказал им, что новая власть творит.

– Отпускаю я вас, сыны мои милые. Советую отправляться на Алдан. Там наш Василь золото промышляет. Пробирайтесь к нему. Здесь нельзя оставаться. То Колчак в свою армию забирал парней, теперь Советы.

Затих дом Дворецкиных после раскулачивания. Остались в нём дед да сноха Анна Савиновна с малыми детьми. Теперь боялись и Советскую власть и бандюг, которые наведывались из леса.

Анна Савиновна тревожилась за старшую девочку. Ей пятнадцать минуло. Невестин возраст. Она сама в четырнадцать замуж за Константина выходила. Так время другое было! А теперь нет Константина, погиб её кровиночка. А ей троих поднимать надо. И решила она в город отправить свою старшую дочь. К соседке тётке Полине Колесниковой зять приехал в гости.

– Не беспокойся, Анна, есть у меня хорошая женщина, мы с Галиной жили у неё, пока я не купил свой дом. Мужа у неё расстреляли. У Колчака он служил. Она одна. Будет только рада девчонке. Учиться будет дочь твоя, в люди выйдет. Женщина интеллигентная, грамотная.

– Дед не разрешит. А я боюсь, как бы бандюги в лес не увели. Испортят девчонку, поломают жизнь.

Радевич, зять тётки Полины, бывший офицер, дезертировал с армии Колчака. Видел, что конец ему. Решил, что не по пути. Больно люто в Сибири колчаковцы держались.

Несколько месяцев он жил в доме у Колесниковых, а потом женился на Галине и перебрался в город.

Он взял Ольгу в попутчики. Сбежала она из дому с маленьким узелочком, мать дала ей несколько рублей денег.

Не успокоилась власть бедноты, пришли раскулачивать во второй раз. А брать уже было нечего. Когда приходили раскулачивать в другой раз, Анна Савиновна услышала шум толпы заранее. Перед этим подготовила сундук, отодрала у него сзади доску, чтоб не задохнулась девочка. Спрятала её в сундуке. Нечего было брать, забрали швейную машинку. Ушли непрошеные гости.

А как только дед лёг спать, Ольга взяла припасённый заранее узелок, попрощалась с матерью, села в телегу Радевича, и поехали они в город по лесным дорогам. Жутко ей было. В лесу темно, тихо, только деревья шумят. С Радевичем они не разговаривали. Он прикрыл её вещами и шкурой. Сказал:

– Сиди тихо. Кто бы не встретился, молчи.

Ольга молчала. Заснула и всю дорогу проспала.

Ольга проснулась, но глаза открывать не спешила. Мысленно проследила последние события. Сознание вернулось к настоящему моменту. Она почувствовала мягкость постели, тепло одеяла, чистоту вымытого тела. Открыла глаза. За окном было ещё темно. Но хозяйка дома уже хлопотала внизу на кухне. Слышался звон посуды, кипение чайника, пахло свежими блинами.

– Оля, Оля, пора вставать. Одевайся и спускайся ко мне на кухню.

– Я сейчас, тётя Лида. Я уже проснулась.

Ольга накинула халатик, повешенный на стуле около её кровати, и спустилась по скрипучей деревянной лестнице вниз, вошла на кухню.

– Садись за стол, позавтракаем. Не зови меня тётя Лида, зови по имени отчеству, Лидия Васильевна. Пей чай, ешь блинчики, расскажи о себе. Вчера Радевич привёл тебя поздно, измученную, грязную, замёрзшую. Что-то мне говорил, что ты сбежала из дома. Я не стала его расспрашивать, отвела тебя скорее в ванну помыться и уложила спать. Ты мгновенно заснула.

– Доброе утро, Лидия Васильевна. У вас так хорошо. Спасибо, что не выгнали меня. Приютили и вот заботитесь.

– Пока ничего не решено. Рассказывай.

– Страшно рассказывать. Из деревни сбежала я. Наши деревенские бедняки озверели. К нам пришла толпа раскулачивать. А что раскулачивать во второй раз? Дома остался только дед и мать, да нас трое: я старшая, сестрёнка на три года младше меня и маленький Лёнька. Все дедовы сыновья давно убежали. Иначе бы их расстреляли или забрали воевать. Прошлый раз у нас забрали лошадь, три коровы, инвентарь, какой дома был, даже хомуты, вожжи, кнуты. Из мужиков был дома Порфирий, мой дядя, младший дедов сын. А потом бандиты из леса или откуда-то в деревню понаехали. Согнали всех на площадь к церкви. Порфирия выпороли. Ещё несколько мужиков, которые власти сочувствовали. Еле живого дед притащил его домой. У соседки тёти Поли лошадь взял и отвёз его на хутор. На хуторе все наши были. Уже оттуда они разбежались. А в этот раз у нас нечего было забирать. Забрали у матери швейную машинку. Меня мама запрятала на чердаке в сундук. Мне уже пятнадцать стукнуло. Она боялась, что Митрофан Баранов может в лес забрать. Он ей ещё в прошлом году сказал, что отхватит самую лучшую девчонку. Он с бандитами был. Не могу же я всё время прятаться в сундуке! А не дай бог попадёшься бандюге, утащит в лес. А там закона нет. И совести у них тоже нет. А к нашей соседке приехал этот Радевич, как вы его назвали. Он женат на её дочери и живут они в городе. Мама договорилась с ним, он меня забрал. Мы ночью сбежали. А дед не разрешал. Теперь я боюсь за мать.