Вечерняя звезда - Екатерина Соловьева

– Личные обстоятельства.

– Ты выходишь замуж?

Да почему опять замуж? !

– Нет, уезжаю.

– Навсегда?

– Пока неясно.

– Тебя подвезти домой?

– Спасибо, я к подруге еду.

– Давай к подруге подвезу.

– Ну что ты! Не беспокойся.

– Где живёт подруга?

– В Крылатском.

– Серьёзно? Мне по пути.

Мы молчали до Женькиного подъезда. Саша выглядел расстроенным, расспрашивать было неудобно.

– Лиза, я завтра в Италию лечу на неделю. Мы больше не увидимся до твоего отъезда. Ты звони, если что. У меня есть влиятельные друзья, мало ли, как всё сложится.

– Спасибо, Сашечка.

– И просто так звони.

Ещё бы знать, как это сделать.

– Спасибо.

– Удачи тебе.

– И тебе.

Помахав ему на прощанье, я толкнула дверь пекарни возле Женькиного дома и купила её любимых пирожков – с картошкой и грибами. И курабье «Бакинское».

– Лизка, на тебе лица нет! Что стряслось?

С чего бы начать? .. Я начала с нашей первой встречи в моей спальне и через полчаса добралась до идеи отправиться на поиски Вольфрама. Шидлик смотрела с удивлением, с недоверием, со страхом, с ужасом, с жалостью. С болью. Её можно было фотографировать для пособия юным физиономистам.

– Лиз, скажи честно, ты меня разыгрываешь?

– Нет. Увы.

– Не знаю, как на это реагировать!

Я пожала плечами.

– Понимаю. Но тебе придётся поверить, потому что я ухожу.

– Куда уходишь?

– Искать его.

– Что? ! Где искать?

– В волшебном мире.

– Лиза… Может, тебе врачу показаться?

– Какому?

– Ну… Неврологу… – Она не решилась произнести «психиатру».

– Жень, я – абсолютно нормальная.

– Боже мой… – Она закусила губы.

– Ну, Жень! Испугалась, что я с ума сошла? Вот как чувствовала: не нужно было тебе говорить. Но ты бы нервничать стала, там же нет никакой связи, по телефону не позвонишь.

– Лиз, только ты не обижайся, но… ты в нём уверена? Вдруг он аферист? Опоил тебя чем, гипноз, НЛП.

– Да зачем ему это?

– Ты – одинокая, владелица двухкомнатной квартиры в престижном районе. Сумасшедшие деньги!

– Моя соседка по лестничной клетке тоже одинокая, у неё две трёшки – на нашем этаже и на пятом. И «Мерседес» с гаражом. Почему он её не опоил? И вообще, зачем такие сложности? Прикидываться волком! Мог бы сразу прикинуться… олигархом.

– Тебе нужен олигарх?

– Нет. Но мне и волк… ещё недавно не был нужен.

– А если он – хороший психолог и просчитал тебя?

– Просчитал, что я клюну на волка?

– Опытный аферист ещё не такое просчитает.

– А Роланд?

– Подсадной. Классический подсадной!

И чего я к ней приехала? ..

– Ладно, Жень. Давай пить чай, я сегодня не обедала.

– Супчика погреть? Горохового?

Вплоть до чая она сосредоточенно соображала, и даже рассыпающееся от сдобы курабье не отвлекло мою подругу от тяжких раздумий на тему множественности обитаемых миров.

– Ленки Катковой брат в полиции работает, отличный парень. Познакомить? Расскажешь ему всё по порядку.

– Ага. И он проверит меня на алкоголь и на учёт в ПНД.

Расставались мы странно: Женька больше не предлагала ни неврологов, ни полицейских, но напряжённо заглядывала в глаза и искусственно улыбалась.

– Ко мне приведи её, – сказала Люба, когда я позвонила ей поздно вечером. – Поверит.

* * *

В субботу мы втроём встретились в том самом кафе, где я познакомилась с Любой. Она так уставилась на Шидлика! Даже у меня по спине что-то побежало.

– Дай-ка руку. Та-ак… Бывший не платит?

– Это вам Лиза рассказала?

– Я не рассказывала! Ну, Жень, ей-богу! – оправдывалась я.

– Но ты не переживай сильно, – словно не слыша нас, продолжала цыганка. – Его богатство твоему сыну достанется, нет у него других наследников. И не будет.

– У него мальчик от второго брака, – торжествующе уличила Любу Женька.

– Не его, – отрезала та. – Пусть экспертизу сделает. И ребёнок на отца похож.

– Он рыжий, в мать, – Женькины слова прозвучали уже менее агрессивно.

– Мать-то крашеная, а сын – настоящий. Всё сомневаешься? – Люба усмехнулась. – Ваше первое свидание было на мешках с картошкой. В проливной дождь. После первого курса. Об этом же ты никому не говорила?

Женька покраснела и выставила перед собой ладонь.

– Стоп. Я вам верю.

– Ну и хорошо, – улыбнулась Люба и повернулась к официанту: – Рашидик, принеси нам пиццу с тунцом. Большую. Для начала. Ну что ты ёрзаешь? – фыркнула она на Женьку за десертом. – Спрашивай.

– Люба, – Шидлик глубоко вздохнула. – Я замуж выйду? – Её зелёные глаза распахнулись на пол-лица.

– Выйдешь, – ответила цыганка.

– Когда?

– Скоро.

– А за кого? Хотя бы примерно…

– Зачем примерно? Точно скажу. Который тебе банку подарит, за того и выйдешь.

– Банку? ..

– Ну да. Железную.

– Консервную?

– Типа того.

– С чем?

– Какая разница? Тебе часто банки дарят?

– Нет…

* * *

– Ну, мать, ты выступила! – восхищалась я Любой после того, как Женька убежала на массаж.

– Подруге твоей – спасибо. Разозлила она меня, а я, когда злая, такая вещунья, сама удивляюсь!

* * *

У нас в студии было принято перед отпуском угощать коллег. Я накупила закусок, пирожков.

Аполинэр объявила коллективу, что я ухожу в длительный отпуск по семейным обстоятельствам. На полгода. Посыпались вопросы. В основном – от Светы.

– За границу уезжаю. Ухаживать за троюродным дядей.

– Так ты наследство потом получишь? – ахнула Света.

– Вряд ли. Он бедный.

– А зачем едешь?

Мы сели за круглый стол с резьбой, от которого два года назад отказался один клиент, и он отлично вписался в нашу экспозицию.