Любовь со вкусом шоколада - Лилия Орланд

Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Выпендрёжник, блин.

Выдвинула первый из стульев, который всегда занимала на совещаниях, пока был жив Андрей Иванович. Изящно опустилась на него, положила на стол блокнот, карандаш и повернулась к Никитину, показывая, что готова внимать ему и делать заметки.

– Ты плохо слышишь? – мажор явно начинал раздражаться. – Я сейчас занят.

Он схватил со стола лежавший сверху договор с дизайнерской фирмой и сделал вид, что внимательно его изучает.

Тогда я поднялась со стула и, перегнувшись через стол, протянула ему руку.

– Здравствуйте, Максим Сергеевич. Я забыла представиться. Меня зовут Виктория Владимировна Шикова, управляющая фабрики «Никитинъ».

О-о, этот его взгляд, как будто собирается меня покусать. Кажется, кто-то у нас здесь злится.

Мою протянутую руку Никитин проигнорировал, но договор отложил в сторону. Молча сидел и смотрел на меня тяжёлым немигающим взглядом, от которого мурашки побежали по коже.

Впрочем, если мажор собирался меня запугать, то взгляда тут явно маловато. Я была не слишком пугливой. Да и что он может мне сделать? Разве что уволить. Но и это было б не смертельно, хотя и значительно ударило бы по моему бюджету.

– Значит, я теперь твой босс? – это было скорее утверждение, хоть вопросительная интонация и промелькнула.

Мне показалось, что он рад этому факту. Но как-то не по-доброму рад. Он словно злорадствует. Уже что-то задумал? Наверняка. Зная его подлую натуру, которую я успела изучить за три короткие встречи из двух неполных дней нашего знакомства, иного ожидать не приходилось.

Что ж, будем принимать превентивные меры. Как говорится, лучшая защита – это нападение. Главное, не подставлять ему спину.

Я не стала отвечать на вопрос, ответ на который и так был очевиден. Вместо этого смотрела в лицо Никитину, прямо в его опухшие глаза. Мучила ли меня совесть? Может быть, немного. Но ровно до того момента, как я поняла, что он будет мне мстить.

Такие подлые натуры не вызывают у меня чувства жалости или сочувствия. Он заслужил то, что получил. А будет нарываться, получит ещё больше.

Эта молчаливая игра в гляделки длилась несколько минут. Перебила её Ленка, которая просунула голову в дверь и громким шёпотом сообщила:

– Виктория Владимировна, здесь все, кого вы вызывали. Запускать?

Ну вот и первая подача. Будешь отбивать, голубчик?

– Я никого не вызывал в СВОЙ кабинет, – Никитин произнёс это вроде и негромко, но таким тоном, что Ленка втянула голову в плечи и исчезла за дверью, бесшумно притворив её за собой.

Я даже не поёжилась, хотя холодом он сыпал будь здоров. Я тут вообще не при чём, это всё Ленка. К ней и претензии.

– С какой стати ВЫ, Виктория Владимировна, распоряжаетесь в МОЁМ кабинете? !

Ах, мы снова на «вы», какая потеря. А я только начала привыкать к неформальному стилю нашего общения.

– Если бы ВЫ предупредили, что приедете, Максим Сергеевич, то я успела бы съехать из ВАШЕГО кабинета. Но вы предпочли сделать нам сюрприз, чтобы поймать нас неподготовленными. Что ж, вам это удалось.

О мой тон могли разбиваться «Титаники». А вежливая улыбка Снежной королевы промораживала до костей. Но Никитин, казалось, не обратил на это никакого внимания.

– Кого вы позвали и зачем?

– Главбуха, зав. производством и старшего мастера. Чтобы обсудить новую линейку продукции, которая должна была выйти на рынок в следующем месяце…

– Но… – он верно уловил мою интонацию.

– Но не выйдет. И может, вообще никогда. – вот я и произнесла это вслух.

– Это теперь моя фабрика, и только я решаю, что тут будет выходить, а что нет. – он нажал кнопку селекторной связи. – Елена Дмитриевна, пригласите КО МНЕ главбуха, зав. производством и старшего мастера.

7

Макс чувствовал себя закипающим чайником. Эта самоуверенная девица выводила его из себя. Казалось, чаша его терпения готова в любой момент перелиться через край, и тогда эту Викторию, мать её, Владимировну унесёт волна настоящего цунами.

Для Никитина подобные эмоции были внове. Возможно, поэтому он не мог справиться с ними так скоро и поддавался на провокации девицы. Ишь, управляющая она. И куда смотрел дядя Андрей? Разве что ей под юбку?

Внезапная догадка неприятно царапнула где-то под рёбрами. Так вот кто она такая – обычная подстилка… Ради высокой должности готова согреть постель старичку…

Конечно, положа руку на сердце, дядя Андрей ещё не был стариком, по крайней мере, пока не заболел… Но Максу почему-то хотелось думать именно так, он почти насильно нагнетал неприязнь и к нему, и к девице, чтобы испытывать только негатив. Чтобы не вспоминать, как сладко отзывались в паху прикосновения к её губам…

Так, стоп! Решил же не думать об этом, значит, не думать. Он сам хозяин своих мыслей, а не какая-то… подстилка.

Но раз она спала с его дядей ради должности, вряд ли откажет и ему, чтобы сохранить своё положение на фабрике…

Несмотря на то, что Макс усиленно гнал от себя эту мысль, она всё прочнее завладевала разумом.

Это было какое-то плотское безумие. Сидя в метре от него, нервомотка источала свой сладостный, невероятно сексуальный аромат, который мешал Никитину сосредоточиться на деле. И это бесило ещё больше.

Мало того, что эта невыносимая Виктория чувствует себя как дома у него в кабинете, так ещё и завоняла его своими дурацкими духами. Она какая-то ведьма, заколдовала мужской разум и ещё один орган…

Решено, надо переспать с ней, чтобы освободиться от этого навязчивого желания и вновь обрести возможность мыслить здраво.

Его тяжёлые думы перебила секретарша, которая просунула голову в дверь и сообщила, что пришли те, кого вызывала Виктория Владимировна.

Какого чёрта! Макс психанул. Чайник кипел вовсю.

– С какой стати ВЫ, Виктория Владимировна, распоряжаетесь в МОЁМ кабинете? !

Ну кто бы сомневался, что она не только не смутится, но ещё и начнёт обвинять Макса, что он не предупредил о своём приезде. И ведь угадала зараза, хотел застать их врасплох и посмотреть, чем они тут занимаются в отсутствие руководства.