Железный король - Джули Кагава

Но что больше всего бросалось в глаза, так это его уши. Изящные и заостренные, они выступали как… ну, как у эльфа. И в этот момент от Робби Плутфила не осталось и следа. Мальчик, которого я знала почти всю свою жизнь, исчез, словно никогда и не существовал, и остался только Пак.

– В чем дело, принцесса? – Пак зевнул, выразительно потягиваясь. Мне показалось, или он стал выше? – Друга потеряла?

Я проигнорировала его вопрос.

– Как ты это сделал? – спросила я, желая сменить тему. – Ну, в смысле, одежда, она другая. И книги летали по комнате. Это что, волшебство?

Пак ухмыльнулся.

– Чары, – ответил он, будто мне это о чем-то говорило. Я нахмурилась, и он вздохнул. – Времени переодеться у меня не было, а мой повелитель Оберон не одобряет одежду смертных при Дворе. Так что я использовал чары, чтобы принять презентабельный вид. Точно так же я использую его, чтобы принимать человеческий облик.

– Погоди минутку… – Я вспомнила разговор, услышанный во сне, между Робби и медсестрой. – Там, дома, есть и другие… такие, как ты, фейри? Прямо у всех под носом?

Пак наградил меня ну очень неестественной улыбкой.

– Мы повсюду, принцесса, – решительно ответил он. – Под кроватью, на чердаке, проходим мимо на улице. – Он улыбнулся еще шире, по-волчьи. – Чары питаются мечтами и воображением смертных. Писатели, художники, мальчишки, изображающие рыцарей, – фейри тянутся к ним, как мотыльки к огню. Как думаешь, почему у многих детей есть воображаемые друзья? Даже у твоего брата такой был. Ушастик, кажется? Хотя это не настоящее его имя. Жаль, что подменыш его прикончил.

Желудок сжался в комок.

– И… и вас нельзя увидеть?

– Мы невидимы. Или используем чары, чтобы скрыть нашу истинную природу. – Пак прислонился к дереву, закинув руки за голову, как делал обычно Робби. – Не смотри на меня так, принцесса. Смертные достигли совершенства в искусстве не видеть того, чего не ожидают увидеть. Хотя иногда встречаются способные видеть сквозь туман и чары. Как правило, это очень особенные люди – чистые душой, наивные мечтатели, – такие еще больше привлекают фейри.

– Как Итан, – пробормотала я.

Пак странно на меня посмотрел, ухмыляясь уголком рта.

– Как ты, принцесса. – Казалось, он хочет что-то добавить, но потом где-то в темной гуще леса треснула ветка.

Он резко выпрямился.

– Упс, нам пора. Задерживаться на одном месте опасно, можно привлечь ненужное внимание.

– Что? – воскликнула я, когда он зашагал по поляне, двигаясь грациозно, как олень. – Ты вроде сказал, это твой дом?

– Небыль – это дом всех фейри, – объяснил Пак, не оглядываясь. – Она разделена на территории, точнее, Дворы. Благой Двор – владения Оберона, а Мэб правит Неблагими землями. Как правило, во Дворе запрещено мучить, калечить или убивать другого фейри без разрешения правителя. Однако, – продолжил он, оглядываясь на меня, – в данный момент мы находимся на нейтральной территории, в землях диких фейри. Здесь, как вы, люди, выражаетесь, наплевать на правила. Сюда кто-то идет, и это может быть стадо сатиров, которые заставят танцевать до изнеможения, а потом изнасилуют нас по очереди; или стая захудалых волков, готовых разорвать нас на части. В любом случае, не думаю, что тебе здесь понравится.

Живот скрутило, и я тяжело сглотнула.

– Роб, ты пугаешь меня.

– Хорошо, этого я и добивался.

Мне снова стало страшно. Казалось, страх ни на минуту меня не покидал. Я не хотела находиться здесь, в жутком лесу, с этим человеком, которого, как оказалось, я совсем не знала. Мне хотелось домой. Только вот дом теперь стал пугать не меньше, чем Небыль. Я чувствовала себя потерянной и преданной, чужой в этом мире, который желал мне зла.

«Итан, – напомнила я себе, – ты делаешь это ради Итана. Найдешь его и вернешься домой. И все станет нормальным».

Шорох и хруст веток становились все громче; кто бы там ни был, он приближался.

– Принцесса! – рявкнул Пак прямо возле меня. Я подпрыгнула, с трудом подавляя крик, когда он схватил меня за руку. – Эти твари унюхали нас и идут за нами. – Говорил он обыденным голосом, но в его глазах я уловила тревогу. – Если не хочешь, чтобы твой первый день в Небыли стал последним, предлагаю двигаться дальше.

Оглянувшись, я увидела, что дверь, через которую мы сюда попали, стоит прямо посреди поляны.

– Мы сможем вернуться домой через эту дверь? – спросила я, когда Пак потащил меня за собой.

– Не-а. – Когда я в ужасе уставилась на него, он пожал плечами. – Ну нельзя же, чтобы двери стояли на одном месте, принцесса. Не волнуйся. Помни, у тебя есть я. Найдем дорогу домой, когда придет время.

Мы побежали к краю поляны, прямо в густые кустарники с крючкообразными желтыми шипами длиною с палец. Я напряглась, уверенная, что нас искромсает, но, когда мы приблизились, ветки затрепетали и расступились, открывая для нас тропу, узкой лентой петляющую среди деревьев. Как только мы ступили на тропу, кусты за спиной снова соединились, скрывая наши следы и прикрывая тыл.

Мы брели не один час, по крайней мере, мне так казалось. Пак шел ровным шагом, не спеша и не сбавляя темп, и постепенно звуки преследователей стихли. Иногда тропа разделялась, предлагая разные пути, но Пак каждый раз без колебаний выбирал направление. Неоднократно я краем глаза улавливала движение – мелькавшую в кустах вспышку света или силуэт среди деревьев, но стоило мне повернуться, как все исчезало. Один раз, готова поклясться, я услышала музыку или пение, но, конечно, стоило мне прислушаться, как звуки пропали. Мрачный свет леса не тускнел и ярче не становился, а когда я спросила Пака, когда же наступит ночь, он, приподняв бровь, сказал, что ночь придет, когда будет готова.

Я с раздражением поглядывала на часы, гадая, сколько мы уже прошли. Меня ждал неприятный сюрприз – часы остановились. Либо батарейка села, либо что-то другое обездвижило стрелки.

«Или в этом месте времени не существует».

Не знаю почему, но меня это сильно расстроило.

К тому времени, как наконец стали опускаться сумерки, у меня болели ноги, желудок сводило от голода, а пятки просто горели от усталости. Пак остановился и посмотрел на небо, откуда над верхушками деревьев мерцала луна, да так близко, что можно было разглядеть кратеры на ее поверхности.