Тайный груз - Олег Кондратьев

– Гера, ты меня просто шокируешь! Неужели кто-нибудь из мужчин всерьез так думает?

– Думает подавляющее большинство. Высказывается примерно процентов 70, в основном после применения соответствующих стимуляторов и обязательного отсутствия рядом женских особей. А вот на активные действия в постпохмельный период отваживаются лишь восемнадцать десятитысячных процента.

– Береги себя, родной!

– Спасибо за поддержку, инопланетянка. Сегодня у меня другая задача: провоцировать, слушать, отфильтровывать, увязывать, запоминать. А с какой экспедиции ты думаешь начать?

Галя еще раз внимательно просмотрела список.

– Мне сказали, что из этих пяти сейчас активно работают только две: российская и канадская. Причем только российская в нашей зоне. Так что с неё и думаю начать. Кстати, командир, я… – девушка запнулась, – то есть мы, приглашены на какое-то сногсшибательное театрализованное шоу. Что-то лазерное, фантасмагоричное, с максимальным использованием природного ледяного колорита. Организуют местные норвежские власти, но приглашены все сколь-нибудь известные островные персоны, невзирая на национальности. А вот «свадебным генералом» будет выступать Ю-ТУ!

Девушка замолчала, ожидая реакции собеседника.

– И чего ты ждешь от меня? Что я недоуменно разведу руками и переспрошу: «А что это за „юту“»? Или, наоборот, запрыгаю на одной ножке с радостными воплями: «Ура! !! Это фантастика! ! Наконец-то! !! Те самые „Ю-ТУ“! Не может быть! » А у тебя глазки так и сверкают: сейчас просвещу этого отстойного зануду! А вот и не дам тебе такой возможности. Мы с «Ю-ТУ» практически ровесники. Ведь эта ирландская рок-группа из города Дублина основана в 1976 году. Состав – 4 человека: Боно, Клейтон, Маллен, который фактически группу собрал, но главенствующую роль сразу же захватил харизматичный Боно, солист, и… вот четвертого по имени сейчас не помню. Да эта группа в одном ряду с «Битлами» и «Роллингами». Популярность у нее и сейчас дай бог каждому! Вот и не очень-то верится, что такие небожители явятся с концертом в эту… пятку мира. Дурят тебя, Галка!

Погрустневшая Гюльчатай серьезно заметила:

– Эдж. Четвертый – Эдж. Но организаторы и не настаивают, что здесь объявится весь звездный состав. У них ведь там тоже есть и вторые составы, и клоны. Будет, наверно, кто-то из четверки, а с ним группа молодых музыкантов. – Но тут девушка вновь воодушевилась. – Все равно, музыка ожидается великолепная! Потому что присутствие «Ю-ТУ» уже многократно прорекламировано. А постановщиком шоу выступает какая-то британская мегазвезда, сродни Копперфильду. Такого события Шпицберген не переживал еще за всю свою историю. Несколько месяцев готовились. Круизный лайнер, полный туристов, прибудет, и многотонное техническое оборудование для спецэффектов на нем же привезут.

– И ты у нас, конечно, уже в числе самых почетных и ожидаемых гостей!

Гюльчатай скромно потупила глаза:

– Очень удобные места предложили…

– И этих охмурила! – со вздохом констатировал журналист. – Эх, жаль, что здесь не Иран и невозможно тебя в паранджу закутать!

– Думаешь, помогло бы? – с притворной наивностью осведомилась девушка.

– Вряд ли.

– Ты только намекни, Герочка, я сама тебе любое шоу организую. И спою. Прямо в номере!

– Если не прекратишь издеваться… отстраню от операции, вот!

На этот раз Галя промолчала, но ее серьезный молниеносный взгляд из-под густых черных ресниц ясно показал, что в любой шутке есть только доля шутки. Талеев взгляда не заметил.

Они еще обговорили каналы и время возможной связи, после чего девушка ушла в свои апартаменты, чтобы немного отдохнуть и продумать план действий, а журналист, прикрыв глаза, вытянулся на диване.

Опыту и знанию мужской психологии Талеева можно было только позавидовать. Вежливо-настороженное отношение к неожиданно появившемуся в коридоре общаги московскому «крутому телевизионщику» продержалось секунд десять или двенадцать. Ровно столько времени журналисту потребовалось, чтобы прямодушно изложить первому встречному, как ему удалось улизнуть из-под бдительного присмотра «железной начальницы», бабы непьющей, некурящей, презирающей всех мужиков на свете, и дважды ненароком призывно звякнуть содержимым вместительного портфеля в руке и спортивной сумки, перекинутой через плечо.

Еще через тридцать секунд Гера уже сидел в слегка продавленном кресле ближайшей комнаты с граненым стаканом в руке, до краев наполненным целительной жидкостью янтарного цвета из его же собственных запасов. Щедрая рука неизвестного сострадальца продолжала бесперебойно наполнять аналогичную тару всем, возникающим на пороге с частотой одной глотки в одну секунду, пока небольшое помещение не оказалось забитым «под завязку». Выпили вразнобой, не чокаясь, и тут же повторили. Потом вспомнили о закуске, и уже к четвертому тосту небольшой письменный стол ломился от обилия свертков, пакетов, баночек, кульков и просто так набросанной гастрономии.

Знакомиться начали в перерыве между пятой и шестой дозами. К этому времени количество присутствующих чудесным образом стабилизировалось, перестала постоянно хлопать входная дверь, а главный гость и благодетель уже не привлекал всеобщего постоянного внимания. Появилась возможность даже прогуляться по крохотному коридорчику в микроскопический туалет и на миниатюрную кухоньку. Сумбурная общая беседа разбилась на несколько содержательных диалогов.

Поучаствовав – абсолютно бесплодно с точки зрения самого Талеева – в некоторых из них, журналист оказался в обществе крупного бородатого шахтера с неимоверно трудно произносимым именем Арнольд и неподдающимся визуальному определению возрастом.

– …да брось ты ее на фиг! Она ж тебя съест. Все соки высосет. То сделай, это подай, туда сходи… Я свою так… швырнул, то есть бросил, что пришлось от греха сюда сбежать. Зато свободный человек! Для мужика свобода – это всё. Даже за решеткой свобода, но только не с бабой вдвоем!

– Так то жена, – резонно вставил Гера, – а у меня начальница! Как её бросишь?

– А куда ты смотрел, когда позволил бабе твоей начальницей стать? ! – загрохотал бородач.

– Да умная она очень, образованная, четыре языка знает…

– У всех баб язык один – змеиный! А ума нет совсем, одни эти… как их… э-мо-ци-и. А ты знаешь, что такое эмоции? Это то, что ее левая нога захочет. Или где зачешется.

Талеев перестал прислушиваться к разговору, посчитав обсуждаемую тему хоть и чрезвычайно занимательной, но весьма далекой от интересующего его круга вопросов. Он даже осмотрелся, выбирая нового кандидата на роль откровенного собеседника, когда краем уха уловил в словах Арнольда знакомые словосочетания:

– …форменные инопланетяне!

Поняв, что он пропустил какой-то поворотный момент на пути скачкообразного движения мыслей бородача, Гера заинтересованно переспросил: