На краю бездны - С. Дж. Уотсон

– То, где Кэт с Элли едят чипсы. Вы что, совсем слепая?

Я подавляю искушение заглотить наживку и сообщить, что я в своей жизни кое-что повидала и лучше бы ей меня не злить. Вместо этого натянуто улыбаюсь. Я помню сюжет, который она упомянула. Надо будет его пересмотреть.

– А парень у нее был?

– Какое это имеет отношение к делу?

– Я слышала, что был. И что они расстались.

– Может, и был кто-то, но она вела себя очень странно. Всю дорогу скрывала, что у нее кто-то есть. Врала, что занята, когда я звала ее куда-нибудь пойти.

Голос у нее уязвленный. Интересно, она чувствует свою вину? Подружка сбежала, а она понятия не имеет почему. Может, мы с ней не такие уж и разные.

– У вас нет никаких мыслей, кто это мог быть?

Она устремляет взгляд мимо меня, на Скалы:

– Кто-то мне говорил, что ее видели там.

– Правда? В том большом старом доме?

Она кивает.

– Кто там живет?

Повисает тишина. Мы с Софи словно оказываемся на дне колодца. Я вижу в вышине кусочек неба, но стены гладкие и слизкие.

– Дэвид.

Дэвид? От этого имени внутри все смерзается, будто я погружаюсь в ледяную воду, но, когда пытаюсь вспомнить почему, ничего не выходит.

– Один?

Она смеется, словно я сказала что-то очень забавное:

– Угу. Он живет один.

– Что в этом смешного?

– Сходите посмотрите на него, сами увидите.

Может, и схожу, думаю я.

– Что он за человек?

Софи неловко переминается с ноги на ногу.

– Он старый.

– Прям совсем старый?

– Старше Зои, скажем так. И странный.

– В чем это выражается?

– Его никогда не видно. А если он все-таки попадается тебе на глаза, при нем всегда бинокль. Выходит на пляж ночью и стоит. Всегда в одиночестве. – Она на некоторое время умолкает. – И Дейзи «спрыгнула» прямо рядом с его домом.

Воздух аж вибрирует от ее сарказма. Я слышу кавычки вокруг слова.

– На что вы намекаете?

– Послушайте, я ничего не знаю. Но говорят, что Дейзи была не из тех, кто склонен к самоубийству. И тем не менее она это сделала. А я знаю, что Зои была не из тех, кто сбегает из дома. Но она тоже это сделала.

И тут я сама не успеваю опомниться, как уже задаю вопрос:

– А еще одна девушка, Сэди?

– Сэди? – переспрашивает Софи.

Она смотрит на меня в упор, и на мгновение возникает ощущение, будто она видит меня насквозь, несмотря на исправленные зубы и лазерную коррекцию зрения, все пластические операции, сброшенный вес и перекрашенные волосы, – видит и знает, кто я такая. Бедная непутевая Сэди.

– Про нее вообще уже никто особо не вспоминает. Говорят, ее нашли, но она не захотела возвращаться. И думаю, после гибели Дейзи она совсем перестала кого-либо интересовать.

– Но… – начинаю я, но тут лязгает дверь и кто-то входит в салон с настойчивым «Софи? ».

– Мне надо идти, – произносит она, понизив голос. – Но, как я уже говорила, одни считают, что Дейзи покончила с собой, а другие нет. Они думают, что ее столкнули. Можете вставить это в свой фильм, если хотите. Только не говорите, что это я вам рассказала.

11

Я нахожу тот ролик. Скамья с видом на воду в конце Слейт-роуд между лодочным спуском и «Кораблем». На ней сидят две девушки, каждая с пакетиком чипсов. За плечом той, что повыше ростом, виднеются скалы. Вторая выглядит помоложе; у нее рыжие волосы и грязный розовый рюкзак, который она поставила на землю у ног. Камера берет крупный план, изображение характерно подрагивает – так бывает, когда держишь телефон в руке. Теперь мы видим их вблизи. Младшая торопливо поглощает чипсы, едва жуя, в то время как старшая ест более сдержанно, иногда затягиваясь сигаретой.

Я наклоняюсь вперед, поближе к экрану. Кроме Кэт, я узнаю и ту, что пониже; она сняла одно из недавних видео – то самое, в котором ругалась с родителями. Элли. Теперь, пересматривая ролик, я понимаю: девочки не подозревают, что их снимают. Оператор, судя по всему, стоит где-то в укромном месте – возможно, в переулке, который проходит между туристическим бюро и пабом, – наблюдая за ними.

И подслушивая. Доносится их разговор, хотя качество звука не ахти, да и контекста недостаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Мы слышим: «Ничего страшного… остальные…» Старшая выпускает струю дыма и передает сигарету подруге. Та мотает головой: «Нет» и «Я не хочу», далее «Потому». Старшая настаивает. «Попробуй, – говорит она. – Все равно придется». А потом, хотя с такого расстояния толком не разглядеть, я понимаю, что это не сигарета, а косяк. Младшая сопротивляется, взгляд у нее пустой, на худом лице написан страх, но ее подруга неумолима. «Давай уже», – говорит она, и в конце концов рыженькая берет косяк, подносит к губам и вдыхает дым. «Задержи дыхание», – инструктирует подруга, младшая пытается, но все равно закашливается, прежде чем вернуть косяк.

Видео заканчивается. Мне даже хочется улыбнуться. Травка? Всего-то? В мое время забавы были похлеще. Я вспоминаю слова Софи о Зои и ее парне. Не исключено, что и в ее время все было похлеще. Не исключено, что она вляпалась во что-то, с чем не смогла справиться.

Мои пальцы зависают над мышкой. Может, убрать видео из публичного доступа? Я вспоминаю, чему нас учили в колледже (хочешь снять приличный фильм, забудь о щепетильности), и решаю не трогать. Все равно уже слишком поздно. Все успели его посмотреть, это больше не моя забота, и вообще, у меня полно дел.

Софи сказала, что Дейзи спрыгнула со Скал недалеко от Блафф-хауса. Пора сходить туда и увидеть это место своими глазами, а заодно и поснимать материал, который можно будет выложить на сайте. Вероятно, это расшевелит чью-нибудь память, подтолкнет людей к разговору о происшествии, выведет историю Дейзи на передний план.

Порывы ледяного ветра режут лицо, словно осколки стекла. Безмолвие нарушается лишь шумом волн, бьющихся внизу о скалы, да заунывными криками чаек. Уже стемнело, небо усыпано звездами. Невозможно представить здесь что-то иное, кроме пустоты.