Скажи мне, где я - Адриана Мэзер

Я смеюсь.

– Да нет. Наверное, мы все же квиты. Теперь, когда ты смотришь на дверь так, будто хочешь разреветься и убежать.

Она стискивает зубы и смотрит на меня с такой яростью, словно ей не терпится прямо сейчас оторвать мне голову, и хотя я не вижу Брендана, чувствую, как его взгляд буравит мне спину. И это называется «нормальный» день?

Глава четвертая

Я сижу на холодной, покрытой мхом скамье в саду. Над головой ветви дуба украшены гирляндами ярко-фиолетовых ягод красивоплодника, и в угасающем свете дня они мерцают, как подсвеченные изнутри шарики. Сквозь траву у моих ног выглядывают последние синие, фиолетовые и белые цветы, высаженные замысловатыми узорами. Я смотрю вверх, на кроны высоких деревьев, в которых уже растаяли утренние снежинки. Когда я только приехала, Лейла объяснила мне, что под школой проходит горячий источник, что позволяет нам почти весь год любоваться цветами, и хотя на земле, конечно, чуть теплее, чем на деревьях, я все равно убеждена, что здешний главный садовник, должно быть, настоящий гений. Верчу между пальцами травинку. Быстрое движение отражает напряжение, сковавшее мое тело.

В противоположном конце сада собралась небольшая группа учеников начального уровня. Они переговариваются шепотом. Невозможно определить, из каких они Семей, поскольку ученики прибывают со всего мира и владеют множеством языков. Однако им явно известно, кто я такая, потому что они то и дело поглядывают в мою сторону и наклоняются ближе друг к другу, чтобы еще тщательнее скрыть свои слова.

Возле обвитой лианами арки, ведущей в смежный двор, чувствуется какое-то движение, и я слышу, как с крюков на другой стороне заросшей плющом стены снимают мантии, а значит, только что закончились стратегические тренировочные бои. Стратегические тренировочные бои, метание ножей, игры разума – месяц назад я бы только посмеялась, если бы мне сказали, что подобные предметы вообще существуют в расписании какой-нибудь школы.

Первыми из арки выходят Аарья и Феликс. Встаю со скамьи. При виде меня у Аарьи загораются глаза, и она отбрасывает назад волнистый локон, выбившийся из собранных в хвост волос.

– А вот и моя любимая циркачка в Школе Призраков, – нарочито громко говорит она, чтобы привлечь к нам внимание учеников начального уровня. Она переключается с британского акцента на американский; оба великолепно ей удаются. По правде говоря, вряд ли есть акцент, который бы ей не удавался, так что невозможно ничего узнать о ее происхождении, кроме того, что она – Шакал и серьезный противник. – Когда окончишь школу… ну, вернее, если доживешь до окончания школы, тебе стоит отправиться на гастроли. Я бы дорого заплатила, чтобы посмотреть, как ты выделываешь трюки вроде того, который провернула с Никтой.

Я шумно выдыхаю. В нормальном мире то, что она практически спасла меня от Коннера, сделало бы нас друзьями… но это же Аарья!

– Хочешь еще что-нибудь разболтать всей школе или на сегодня с тебя хватит внимания? – отвечаю я.

Я еще не договорила, как вдруг в сад заходит Брендан. Он видит, что я разговариваю с Аарьей. Мы встречаемся взглядами, и в его глазах отчетливо читается угроза, будто он прямо заявляет, что не откажется от попыток меня убить. Самое безумное в этой ситуации – то, что он, как выяснилось, мой кузен, о чем мне стало известно всего пару дней назад, но ведь он-то знал с самого начала, и его это никак не останавливало.

– Какие все нервные, – замечает Аарья, проследив за моим взглядом. – Похоже… как там говорят американцы? Ах да. Похоже, сегодня утром кто-то «откусил больше, чем может прожевать».

Феликс не отходит от Аарьи, но стоит неподвижно, со скрещенными на груди руками, будто защищаясь от необходимости общаться со мной, а может, он просто не хочет принимать участие именно в этом разговоре.

Вижу, как с урока по тренировочному бою выходит Маттео и направляется к двери в здание. Провожаю его взглядом.

Глаза Аарьи блестят, словно она почуяла что-то интересное.

– А мо-о-ожет быть, тебя не пугают последствия того, что ты бесишь Никту и Брендана, потому что… нет, не знаю… – Она разглядывает свои ногти. – Потому что ты нас скоро покинешь?

– Что? – Я едва ли не давлюсь этим словом и, стараясь скрыть шок, снова смотрю на нее. – Как бы мне ни хотелось и дальше слушать твой бред, меня ждут другие дела.

Судя по победному взгляду Аарьи, слишком поздно что-либо опровергать: она знает правду. Поэтому, вместо того чтобы продолжать этот катастрофический разговор, я иду следом за Маттео.

Аарья рычит и, словно когтями, рассекает пальцами воздух в подражание большой кошке.

На сегодня у меня было три задачи: вести себя как будто все нормально, не дать другим догадаться, что я уезжаю, и поговорить с Маттео. Уроки еще даже не закончились, а я уже умудрилась провалить две задачи из трех.

Вхожу вслед за Маттео в вестибюль. Стены украшают древние щиты. Лейла как-то сказала мне, что это символы исторических корней Альянса Стратегов, но мне они лишь напоминают о том, что я не знаю историю собственной семьи так, как должна.

…– Я могу уйти? Вы меня отпускаете? – Я обращаюсь скорее к самой себе, нежели к Блэквуд.

Блэквуд медлит.

– Строго говоря, ты можешь быть свободна. Однако я бы советовала тебе остаться, поскольку тебе еще многому предстоит научиться и тебе явно не хватает навыков в некоторых областях. Но самое главное, ты очень мало знаешь о мире Стратегов в целом.

– Может, и так, но я никак не могу оставаться здесь, пока папа там совсем один. Особенно после всего, что я узнала. То, что произошло с доктором Коннером, кажется лишь уменьшенной копией того, что происходит в мире.

– Школа не ввязывается в мировую политику, – замечает она, хотя мы обе знаем, что у ее противостояния с Коннером был совершенно политический подтекст. – Скажу лишь одно: с твоей стороны было бы разумным заключить здесь побольше союзов и приобрести как можно больше навыков, прежде чем ты покинешь это место…

Прибавляю шагу, чтобы поспеть за Маттео.

– Привет, можно с тобой поговорить минутку? – тихо спрашиваю я. Высокие сводчатые потолки в этом зале усиливают звук.