Адмиралы Арктики - Александр Плетнёв

На сайте интернет библиотеки вы можете начать читать книгу Адмиралы Арктики - Александр Плетнёв онлайн бесплатно и без регистрации. Электронная (цифровая) литература удобна тем, что читать романы online с телефона можно абсолютно везде. Вы нашли версию издания Адмиралы Арктики, так как интересуетесь работами автора Александр Плетнёв или жанром в стиле боевая фантастика. Помимо чтения, книгу можно скачать в популярном формате fb2, перейдя на соседнюю страницу. Читайте актуальные новинки и скачивайте их на свои гаджеты.

Арктика. Безлюдная снежная пустыня, где время заледенело между «вчера» и «сегодня», посреди «давно» и «ныне».

Где пропадали корабли и целые экспедиции, где и поныне можно ждать чего угодно, когда необъяснимая аномалия вдруг выбрасывает современное российское судно ледового класса из этого самого «сегодня» во «вчера».

Во «вчера», где за бортом… на дворе 1904 год со всеми историческими реалиями: Российская империя, Русско-японская война, Николай II, адмирал Рожественский….

Пролог

Вереница саней, запряжённых в собачьи упряжки, мчала, скользя, стелясь по снегу почти с природной гармонией. Гоняемые длинными шестами и покрикиваниями каюров-поморов, саамские лайки тянули со всех своих собачьих сил, на ходу наклоняя морды, щёлкая зубами, заглатывая в пересохшие гло? тки снег.

Ледяная пустыня источала серый туман, стелящийся густыми лоскутами, и, озираясь, Ивор по прозвищу Свен (за свои шведские корни) угадывал в прорехах этой пелены едва видимые серебристо-тёмные тени.

Погоня была уже совсем близко, рыча по-звериному, по-волчьи. Воображение рисовало ему именно волков, не белого медведя – хозяина здешних мест, не рысь, не росомаху, охотящуюся там, в тайге на далёком берегу, а стаю волков.

Это порыкивание было чем-то похоже на механическое, но Свен и слова-то такого не знал, а потому окрестил так, как ему слышалось и виделось. Такова человеческая натура всему давать своё название, заворачивая в обёртку понятного, тем самым изгоняя страх неведомого.

И он почти угадал… человек, возглавлявший догоняющий отряд, носил именно это прозвище, по своей фамилии – Во? лков.

Собакам в упряжке передавался страх возницы и пассажиров. Псы поскуливали, подвывая, слыша сзади непонятный и от того ещё более пугающий рык. Иногда попадая лапой на острый наст, жалобно тявкали, шумно дыша от бешеного темпа, всё ещё сохраняя силу.

Часть «волков-преследователей» стала обходить слева. Рычание изменилось, наполнившись рваными ритмами, словно в предвкушении добычи: «Ры-ры-к-ма-у-у! Ры-ы! Ры-ры-ры! »

Два иноземца-пассажира за возницей что-то выкрикивали через вой ветра на своём языке, ещё бодрились, клацая затворами винтовок, но помор уже понимал – не уйти.

Бах! Бах! Пассажиры не выдержали, стали стрелять, и тотчас в ответ донеслось, растекаясь в густом тумане частыми хлопками. И тут же просвистели пули, как зудящие москиты – над самым ухом. Но сзади – выкрик… и Свен почувствовал, как облегчились сани, всхлипнуло резким запахом крови в ледяном дыхании снежной пустыни.

Гнать прямо собак было бессмысленно – тот, кто обошёл слева, уже забежал вперёд, охватывая.

Свен увидел, как впереди идущие сани повернули вправо. И он следом повторил их движение в поворот, всё ещё пытаясь оторваться от погони.

В спину остервенело впилось смертельное жало, выбив дух, толкнув погонщика вперёд, на сани.

Собаки, почувствовав слабину, замедлили бег и в конце концов остановились.

Сознание балансировало на грани, то уходя, то возвращаясь, тупой ноющей болью сковывая хребет. Через время придя в себя, помор мутным взглядом увидел склонившегося над ним человека в белой с пятнами одежде, в облегающих, закрывающих пол-лица очках с желтоватыми стёклами.

Человек встретился с ним взглядом, говоря что-то непонятное, словно не ему, а куда-то вдаль на почти знакомом:

– Порядок, «Углич». Зачистка.

Сознание Свена медленно уходило из раны в спине вместе с кровью и теплом тела.

Белым ляжет невинность снега…

        Белым ляжет невинность снега.

        Рисовать я её не берусь

        Лишь пою, лишь пою свою грусть.

        Будут дети, как прежде, бегать.

Получив начало с 1584 года, в большинстве построенный на приболоченной местности по обоим берегам Северной Двины, окружённой хвойными массивами, Архангельск возводился именно этим самым доступным материалом – строительным лесом.

И даже в середине двадцатого столетия на окраинах города можно встретить дощатые тротуары и следы-остатки некогда проложенных деревянных дорог.

Не говоря о порой неплохо сохранившихся домах из бруса, обшитых потемневшей доской, стоящих нижними венцами на медленно подгнивающих сваях (не на фундаменте). Многие из этих упрямых и прочных реликвий дожили до времён асфальта и «внутреннего сгорания», чувствительно покачиваясь от проезжающих мимо тяжёлых грузовиков.

Однако вернёмся немного назад – к началу двадцатого века, когда ещё полновластно двигал «пар». Впрочем, и от па? руса массово ещё не отказались.

Архангельская губерния – северный «фасад» империи, раскинувшийся от Финляндии до Урала, соприкасающийся с холодными водами Ледовитого океана, суровая правда жизни окраины, более полугода заснеженной, прихваченной льдами.

Потеряв своё значение как город-порт после основания Санкт-Петербурга, Архангельск только к девятисотым годам второго тысячелетия от Р. Х., с развитием торгового мореплавания, дотянувшейся (наконец) узкоколейной железной дороги, прокладкой телеграфной связи, получил новый импульс к развитию порта, как и всей губернии.

Летом с открытием навигации Северная Двина несёт мимо Архангельска мутные жёлтые воды, давая выход к просторам океана с рыболовным и зверобойным промыслом, к торговым морским путям и европейским странам.

Зима же – долгая, и ледостав, длящийся 180–190 дней, почти до конца мая, сковывает берега не только Двины, но и Белого моря, закупоривая морскую дорогу к архангельским причалам и от…

С приходом зимы пикантный привкус портового города с прямыми новостями из Европы, веяньями и модами, заметеливается, замораживается… жизнь замирает. Северный край словно впадает в спячку, снова становясь захолустьем империи.

И если посмотреть с высоты полёта, то огромная территория превращалась в сплошное белое заснеженное поле. Тракты и гужевые дороги к поселениям и местечкам засыпает, обновляет чистым снегом. В архангельские гавани на зимний прикол обустраиваются суда.

Дошедшая от Вологды к левому берегу Северной Двины железнодорожная ветка, как это у нас водится по вечной необустроенности, регулярно требовала ремонта и восстановления. После размыва грунтовыми водами, оползней и прочих каверз природы, и дураков. Поэтому курьерская почта хоть и претендовала на регулярность, доходила с запозданием.

Тем не менее единственный на то время незамерзающий порт русского севера – Александровск [1 - Романов-на-Мурмане (в будущем Мурманск) будет заложен только в 1916 году. ] (в будущем г. Полярный) был включён в линии губернской телеграфной связи и дальше… И дальше по сети «Архангельск – Санкт-Петербург», проложенной вдоль почтового тракта, пусть окольным путём, но вполне надёжно, молодой город губернии Александровск привязывался к Центральной России.

Ещё в незамерзающих заливах и бухтах Мурмана [2 - Мурман – так назывался мурманский берег, приморский берег Баренцева моря от Норвегии до мыса Святой Нос. ] существовали становища поселенцев и рыбных промысловиков, а на восточной стороне Мурманского берега были основаны спасательные станции, к которым в том числе протянуты ветки промыслового телеграфа.

Не сказать, чтобы Архангельск зимы-весны 1904 года был совсем уж «сонным царством». Всё-таки на другом краю империи шла война с Японией, что как минимум не могло остаться без внимания. Более того – волновало! Кого-то и лично – по сухим данным статистики, более четырёх тысяч уроженцев Архангельской губернии были призваны и отправлены на Дальний Восток.