Мне холодно - Карина Финкель

Муж страдал совсем иначе. Он не скрывал своих чувств, обсуждал все с близкими. Несколько раз Кира видела его плачущим. Его горе проживалось быстрее и легче. Внешнее спокойствие Киры начало раздражать его.

– Может, ты даже рада, что все так обернулось? – однажды спросил он ее. – Ты ни разу не плакала. Может, ты не особо и хотела этого ребенка.

– Хотела, – тихо ответила она.

– Может, ты даже сделала что-то? – впервые спросил он. Кира знала, что он думал об этом давно.

После того разговора она встала и ушла из комнаты. Потом муж извинился. Но после этого ссоры бывали все чаще. Муж стал выпивать, а после алкоголя становился раздражительным и злым. Он снова и снова начинал обвинять жену в том, что она не хотела ребенка, поэтому все так и получилось. Намекал, что она что-то сделала с собой. Говорил, что она совсем перестала на него смотреть и закрылась от него. Последнее было правдой, но Кира не могла ничего с собой поделать.

Секса у них больше не было. Муж несколько раз пытался соблазнить ее, но она чувствовала себя еще холоднее, чем обычно. Он прикасался к ней очень нежно, но она словно была сделана изо льда, а каждое его прикосновение было слишком горячим и приносило боль.

В очередной раз уговаривая Киру, он сказал ей:

– Должно же в нашей жизни быть хоть что-то хорошее.

– А оно было? – вырвалось у нее.

– Я думал, что было. Для тебя нет?

– Давай прекратим этот разговор.

Он помолчал и попытался сменить направление разговора.

– Может, тебе стоит сходить к психотерапевту? Выговориться.

– Я уже ходила. Не помогло.

– И не сказала мне.

Она не ответила.

– Тебе ведь тоже больно и тяжело, и вообще. Представляю, каково тебе. Давай поговорим об этом. Мы так ни разу нормально и не поговорили…

– Мне никак. Не переживай.

Кира пыталась сдержать эти слова, но ничего не выходило. Внутри себя она понимала, что он пытается спасти их отношения, но в ответ постоянно была резка с ним. Удержать себя у нее не хватало сил.

– Я подозревал, но надеялся, что это не так. Значит, тебе реально все равно?

– Конечно, мне не все равно.

Ему хватило и этой толики – даже не тепла, а не-холода. Его броня снова спала.

– Давай попробуем еще раз. Только один. Помнишь, русская рулетка…

Кира покачала головой.

– Значит, я был прав, – сказал он и вышел из комнаты, оставив ее одну.

Кире стал часто сниться один и тот же сон, заменивший ее обычные кошмары с туманным чудовищем. В этом сне она ходила по тихому лесу, покрытому снегами и льдом. Она шла за маленькой девочкой. Своей дочерью. Идти было неимоверно тяжело, и Кира все время сворачивала не туда. Она теряла девочку из виду и снова замечала – все дальше от себя. А девочка шла вперед и не видела ее. Кира хотела прокричать что-то, позвать ее, выкрикнуть ее имя, которое давно уже выбрала, но ничего не получалось. Изо рта не вырывалось ни звука. В какой-то момент Кира окончательно теряла ее из виду и оставалась в холодном лесу одна.

После очередного пробуждения от этого сна Кира поймала на себе взгляд мужа. Может, от него она и проснулась – она всегда была чувствительна к таким вещам. Он смотрел на нее как-то странно. Со смесью нежности, боли и еще чего-то. От этого взгляда у Киры в груди что-то выворачивалось наизнанку – не то сердце, не то легкие.

– Что? – спросила она. Прозвучало жестче, чем она хотела.

– Что тебе снилось?

– Ничего. Сон без сновидений.

– Ты плакала во сне, – сказал он.

Кира заметила, что глаза у нее и правда мокрые, как и подушка.

– Я подумал, может, ты все-таки хочешь поговорить об этом, – сказал он. В его тоне слышалась скорее мольба, чем просьба. Он положил руку ей на сгиб локтя. От этой руки исходило тепло. Внутри Киры все сжалось. Она хотела.

– Не хочу.

– Как скажешь.

Он убрал руку с ее локтя. Локтю сразу стало прохладно, хотя до прикосновения его ладони никакого дискомфорта не чувствовалось.

Муж встал с кровати и ушел в душ. Кира спрятала все сильнее замерзавший локоть под одеяло и осталась лежать.

Сентябрь кое-как перевалился за край и превратился в октябрь. Жизнь Киры зависла. Работу она все еще не нашла. Пропавшие с беременностью месячные так и не вернулись.

Снова наступил ноябрь. На этот раз он был другой – бесснежный, серый и холодный. Свинцовый. Из осени пыталась выродиться зима, но никак не получалось. Природа, забуксовав, зависла между этими двумя состояниями. Кире уже даже хотелось, чтобы скорее началась зима. Чтобы началось хоть что-то.

Некоторые деревья уже стояли голые и черные, а под ними лежал тонкий ковер из опавших листьев. Уставшая полумертвая трава волновалась на ветру. Периодически начинались затяжные ледяные дожди, срывавшие последние желтые листья с деревьев. Изредка выпадал мелкий снег, но не мог прижиться и сразу же таял.

Их брак разваливался. У Киры постоянно было подавленное настроение, энергии хватало только на минимальное поддержание в себе жизни. Муж становился все раздражительнее и мучал ее. Он постоянно колол Киру в самые больные места – видимо, чтобы добиться реакции, которая показала бы, что ей еще не все равно. Наконец, он перешел черту. Очередной разговор он начал с обвинений Киры в холодности. Потом постепенно перешел к словесным щипкам.

– Иногда я не понимаю, почему выбрал тебя, когда вокруг так много…

– Горячих красоток? – подсказала ему Кира.

– Нет. Простых теплых женщин.

Кира ненавидела его в этот момент, но внешне оставалась нейтральной. Не получив никакой реакции, муж попробовал сделать ей еще больнее. Видимо, в этот раз он действительно много выпил.

– Думаю, я симпатичен одной такой с работы. Я однажды, один раз, проводил ее, подвез до метро. Мы пили кофе в машине, разговаривали. Дальше, не знаю, как это все получилось… Дальше пошли к ней. Она мне пожарила картошки с луком, свинины, пирожков испекла. Мы болтали… Она тоже потеряла ребенка. Очень страдала. Она меня понимает, – сказал муж.