Тот, кто меня сломал - Юлия Николаева

– А тебе нужно мое мнение?

– Если бы было не нужно, я бы не стал тебя звать. Я не делаю ничего просто так.

Немного помолчав, я высказала свои мысли, мужчина выслушал меня, периодически щурясь. Когда я замолчала, кивнул, усмехаясь.

– Вот видишь, ты не профессионал, и то сколько всего подметила, на что он только рассчитывал, являясь перед мои очи?

– Что ты польстишься на столичный статус?

– Возможно, – пожал Карельский плечами, делая знак официанту принести счет. Я скептически на него посмотрела, складывая на груди руки.

– И для этого нужно было тащить меня? Не взять какого-нибудь своего аналитика или Коновалова?

– Они мужики, у которых на лице написано, чем занимаются. А ты красивая женщина, глядя на которую меньше всего думаешь об ее уме.

Я изогнула бровь. Если это комплимент, то очень сомнительный.

– То есть ты взял меня как отвлекающий маневр?

– Выбери сама вариант, который тебе больше нравится… Почему ты не пошла в бизнес? – спросил вдруг, я удивленно вздёрнула брови. – После того, как ушла от меня. Ты бы вполне могла справиться с высокой должностью, и опыт у тебя есть. Тебе же все это интересно?

Да, наверное, он был прав, но мне не хотелось соваться в бизнес, хотелось стать неприметной серой мышкой с точно такой же жизнью.

Я пожала плечами, но все же сказала:

– С некоторых пор уже не интересно.

Арсений, поглазев несколько секунд, кивнул, расплатился по счёту, и мы отправились на парковку.

На обратной дороге не было сказано ни слова, я все думала над его последним вопросом. Конечно, я прикидывала, что могла бы устроиться даже в небольшую фирму, чтобы особо не светиться, но потом просто махнула на все рукой.

Преподавание – просто и понятно, и бед ждать неоткуда. А это было именно то, что мне нужно: буднично, монотонно, одинаково. А бед я и так нахлебалась по самое горло.

Когда машина тормознула в моем дворе, я поинтересовалась:

– Надеюсь, теперь действительно все?

Он некоторое время рассматривал меня, постукивая пальцами по рулю, словно раздумывал, сказать что-то или нет. Но в итоге только усмехнулся.

– Иди уже, – выдал, уставившись в окно перед собой, – и не обязательно уезжать из города, начинать с нуля всегда сложно. Я постараюсь больше не появляться в твоей жизни.

Я даже не подивилась на этот раз его проницательности. И все-таки лучше уехать, как бы тяжело это ни было. Не тяжелее, чем сейчас, уж точно.

Оказавшись в квартире, я разулась, зажгла свет в прихожей и прошла в кухню. Зачем-то выглянула в окно, но машины Арсения, конечно, уже не было. А с чего, собственно, ему ждать, когда я поднимусь к себе?

По его твердому утверждению, я деться никуда не могла, и даже инопланетянам не пришло бы в голову украсть меня. Так что воспользовался в своих интересах, и чао.

Я щелкнула кнопкой чайника и некоторое время стояла, колеблясь: переодеться или выпить чаю? В итоге вообще отправилась в ванную. Через полчаса выползла в более благодушном настроении, выпила чай и решила лечь спать. Завтра нужно заняться сборами и поиском нового места жительства, короче, дел немало.

Зайдя в комнату, зажгла свет и дернулась от испуга: на моей кровати лежал мужчина.

Сердце, скакнув, забилось учащенно, я нахмурилась, готовая отступить к выходу, однако мужчина не подал никаких признаков жизни. Как только первый страх отступил, я смогла заметить немаловажную деталь: мужчина, лежащий на моей кровати, был в одних трусах, остальные вещи разбросаны рядом.

Некоторое время я хлопала глазами, не зная, что делать, потом все-таки неуверенно позвала:

– Эй…

Ответом мне была тишина, что неудивительно, если учесть, сколько времени я тут уже шумлю, мужчина должен был проснуться несколько раз.

Ситуация складывалась абсурдная и очень напоминающая сюжет известного новогоднего фильма. Может, из-за этого, или все же из-за самой нелепости происходящего я не бросилась прочь из квартиры, на ходу вызывая полицию.

Вместо этого сделала пару шагов в направлении кровати и тут увидела, что голова мужчины как-то странно закинута назад, и оттенок имеет синеватый. А вокруг самой головы на моей светлой простыне отчетливо алело пятно, спутать которое с чем-либо не представлялось возможным.

В ужасе зажав рот рукой, я только расширила глаза, не в силах сделать что-нибудь еще. Тут меня посетила мысль, что мужчина, возможно, еще жив, так что вместо паники нужно действовать.

Я бросилась к кровати и приложила два пальца к его шее, впрочем, мне уже стала ясна вся бесперспективность данного действия: видок у него был такой, что сразу все становилось понятно. Не нащупав пульса на шее, я на всякий случай пощупала еще запястья и даже к груди наклонилась, но, увы, можно было признать факт: на моей кровати лежит мертвый мужчина.

И как только я этот факт признала, с меня наконец сошел шок, и я оценила все происходящее. Вот тогда мне стало совсем не до смеха. Первым делом я заметалась по комнате, желая хватать руками любые попадавшиеся под них предметы, но все время одергивая руку, словно это может быть опасно.

В итоге остановилась ближе к выходу, закусив палец, и начала соображать. Я уехала в половину восьмого, отсутствовала в общей сложности около трех часов. Вряд ли мужчина появился в моей квартире уже после моего возвращения, пока я была в ванной.

В конце концов, провернуть подобное бесшумно просто невозможно. Провернуть что? Убить человека, раздеть и положить на мою кровать? Но зачем? Я кинула взгляд в сторону кровати и заметила торчащий из-под нее уголок статуэтки.

Быстро приблизившись, нагнулась: так и есть, одна из моих наград сейчас лежала под кроватью, верхушка ее осыпалась и была покрыта чем-то темным, чем, опять же несложно догадаться.

Чертыхнувшись, я поднялась и снова ретировалась ближе к выходу. Ситуация с каждой минутой становилась все паршивей. Много ума не надо, чтобы представить направление мыслей властей: ночь, голый мужчина в постели, голова, разбитая статуэткой, мои отпечатки на его шее и запястьях… И я, стоящая с растерянным видом, а, главное, не звонящая в полицию.