Летний сон в алых тонах - Кристоффер Хольст

– Привет, я Тилли, сотрудник полиции.

– Очень приятно.

Тилли отошла в сторону, чтобы переговорить с кем-то из жителей острова, а Рози наклонилась к Адаму.

– Видишь ли, Силла хочет поговорить с тобой.

– Понимаю. Ужасно приятно было с вами познакомиться, Силла. Надеюсь, вам здесь понравится. Но сейчас я немного занят, мама.

Я наморщиваю лоб. Мама? Я перевожу взгляд на Рози, которой, судя по всему, абсолютно плевать на то, что сказал Адам.

– На самом деле у нас есть важная информация, – заговорщическим тоном сообщает она.

– Мама, я ужасно благодарен тебе за твое неизменное участие, но должен попросить тебя…

– Силла видела ее.

Адам замолкает, и его взгляд перемещается с Рози на меня.

– Видели?

– Да, – киваю я. – Видела.

– Кого?

– Каролину.

Глава шестая

Мы сидим у Рози в саду. Он куда более ухожен, чем мой. Заборчик выкрашен в желтый цвет, и по деревянным планкам карабкаются красные розы и фиолетовые цветы, которые я даже не знаю, как называются. Стройными рядами выстроились кусты томатов. Прежде чем усесться за круглый плетеный столик, Рози сообщила мне, что прямо сейчас у нее на участке растет двадцать сортов томатов. Двадцать! Я-то думала, что есть обычные помидоры и помидорки черри. А их, оказывается, существует тысячи сортов. Рози призналась мне, что мечтает однажды поехать в томатное турне по Италии и посетить тамошние плантации.

На столике кофейник в соломенной оплетке, несколько чашек и поднос с пшеничными булочками, обсыпанными маком (из Буллхольменской пекарни), а еще мисочка с творожным сыром и банка ежевичного джема. Позавтракать я еще не успела, поэтому с благодарностью беру булочку, разрезаю ее пополам хлебным ножом и принимаюсь намазывать сыром и джемом.

– Очень признателен вам за то, что нашли время поговорить со мной, – произносит сидящий напротив меня Адам.

Я улыбаюсь ему и жадно откусываю кусок от бутерброда. Боже, как вкусно!

После того как мы с Рози заявились на пристань и я рассказала, что видела Каролину этой ночью, было решено, что через полчасика он заглянет к своей маме на участок. Вполне достаточно времени для того, чтобы Рози успела сварить кофе и собрать на стол.

Должна сказать, что я была немало удивлена тем, что эти двое – мать и сын. Во всяком случае, по своей манере одеваться они больше смахивали на людей, выросших в двух совершенно разных мирах. Сынок как будто выпал из какого-нибудь рекламного ролика с Джорджем Клуни, матушка же выглядела так, словно ее подобрали на распродаже «Гудрун Шоден» [4 - Известный шведский бренд, выпускающий довольно экстравагантную и причудливую одежду в этническом стиле. ]. Но стоило немного послушать их разговор, как можно было уловить похожую скрипучесть в голосе. И заметить одинаково большие, с любопытством глядящие на мир глаза.

– И так, мама упомянула, что вы только что переехали? – спрашивает Адам.

– Да, точно, – говорю я. – Только вчера сюда приехала.

– Вчера? Ясно. Сожалею, что Буллхольмен не сумел предложить вам ничего лучше. Чужая смерть – плохое начало… Потому что обычно здесь очень спокойно.

– Ну, как сказать, – фыркает Рози за его спиной.

– Я говорю в общем, мама. И кстати, не могла бы ты быть столь любезна и оставить нас ненадолго, чтобы мы могли спокойно поговорить?

Рози обиженно поджала губы.

– Разумеется. Ведь я всего-навсего сдала тебе с рук на руки ценного свидетеля. И приготовила завтрак. А теперь только мешаюсь под ногами.

Она взяла со стола чашку кофе и с обиженным видом поплелась к домику. Адам улыбнулся.

– Вы должны ее извинить. Моя мама лидер по БУЧВ.

– БУЧВ?

– Боязнь упустить что-то важное. Ну, вы, наверное, знаете, это когда человек постоянно боится не оказаться в нужном месте в нужное время.

– Ага. Понимаю. Но если честно, сама я предпочла бы оказаться в стороне от случившегося.

Адам повел головой.

– Понимаю. Смерть никогда не бывает приятной.

– И все-таки вы регулярно сталкиваетесь с ней?

– Гм-м. Должно быть, плохой попался консультант по трудоустройству в школе. Надо было делать ставку на создание мобильных приложений. По крайней мере, сколотил бы себе состояние.

Я засмеялась и глотнула кофе. Полицейский с чувством юмора. Я-то думала, что полицейские только и делают, что попивают в одиночку виски у темной барной стойки, а при виде свежего трупа смачно тянут: «Фу-ты, черт». Но Адам совершенно не вписывался в этот образ. И к тому же на нем костюм. Я-то думала, что полицейские всегда носят форму.

– Ясно, – говорю я. – Так вы, значит… полицейский? Только без полицейской одежды?

Он улыбается. А у меня в голове возникает заманчивая картинка… И тут же внутри что-то екает. Без полицейской одежды. Я же именно так сказала, верно? Я ведь не сказала без одежды? Я испуганно сглатываю. Адам снял свой темно-синий пиджак, повесил его на спинку стула и теперь сидит в одной ослепительно-белой рубашке. Из нагрудного кармана свешиваются солнечные очки на дужке. Верхняя пуговица рубашки расстегнута. Одна половинка воротничка отогнулась в сторону, чуть обнажая коричневую от загара грудь, но я стараюсь туда не смотреть.

– Я в основном руковожу делами из конторы, поэтому так одет. – Он окидывает взглядом свой прикид, потом пожимает плечами. – И я там уже восемь лет, так что они, наверное, начали привыкать к моему… стилю.

– Понимаю. У вас интересная работа?

– Иногда очень интересная. А порой сплошные бумажки.

– Это когда люди не умирают, да?

– Точно. Тогда все летит в тартарары. Вообще же самые частые преступления здесь, в шхерах, – это кражи и крушение судов. И неважно, что говорит по этому поводу мама.

– ХА-ХА!

Я смеюсь преувеличенным, нервным смехом. Отчасти потому, что Адам в моей голове по-прежнему остается без костюма, а отчасти потому, что волнуюсь.

За всю мою жизнь я еще ни разу не сидела так близко к полицейскому. Ведь он здесь только для того, чтобы взять свидетельские показания, верно? Не то чтобы у меня были поводы для беспокойства… Но ведь у каждого есть свои скелеты в шкафу, так ведь? Например, когда мне было одиннадцать, я сперла из супермаркета упаковку теста для имбирного печенья. В те годы я обожала тесто даже больше, чем само печенье. Еще как-то раз я выбросила счета за радио, а потом утверждала, что не получала их. А однажды я даже отправила выдуманную жалобу в «Эстреллу» – якобы я нашла в их упаковке с сырными чипсами дохлого жука, и спустя неделю к моему порогу доставили тридцать упаковок чипсов. И хотя мне было очень стыдно, я все их съела. А однажды…