Океан вне закона - Иэн Урбина

Тяжелая клаустрофобия, которая охватывает тебя, когда вокруг бушует стихия и кажется, что ты в коробке и кто-то снаружи остервенело трясет ее вместе с тобой, сменяется непередаваемым глубоким чувством эйфории, приходящей по другую сторону от зоны штормов. Гора с плеч! Ты чувствуешь, что наконец-то снова можешь вдохнуть полной грудью. После многих дней, проведенных взаперти в крошечной каюте, ты выходишь, щурясь, на свет. Поднимаешься на палубу и наблюдаешь, как рассеивается пелена зловеще низких облаков. Иногда ты даже видишь солнце. Все двери открыты настежь. В каюты устремляются потоки свежего воздуха. В случае с «Морским дозором» к эйфории добавлялась гордость оттого, что им удалось удержаться на хвосте «Тандера», несмотря на все ухищрения браконьеров.

В следующие несколько дней, пока суда находились в относительно спокойном районе океана, команда «Морского дозора» пыталась оценить, сколько топлива осталось у «Тандера». С «Боба Баркера» и «Сэма Саймона» рыболовное судно снимали на видео и фотографировали таким образом, чтобы можно было понять, насколько глубоко его корпус погружен в воду. Дело в том, что по осадке можно судить об уровне горючего в баках.

Перед тем как я поднялся на борт, члены «Морского дозора» обязали меня принять ряд условий, включая обещание никому ничего не рассказывать о емкости топливных баков их судов. «Нарушители закона не должны знать, сколько им придется бегать от нас», – объяснил мне Чакраварти. Также мне запретили публиковать детальные планы судов, которые были развешаны на стенах в рубке. При столкновении злоумышленники могли бы воспользоваться такими публикациями, чтобы найти уязвимые места судов «Морского дозора». Струя из водяной пушки, направленной в вентиляционное отверстие в правом борту, могла бы затопить жизненно важные отсеки и вывести судно из строя.

Почти через два месяца после начала погони ее участники оказались в районе Индийского океана под названием Мелвилл Бэнк – в нескольких сотнях миль к югу от Мадагаскара. Низкие густые облака полностью закрыли полуденное солнце. Резко замедлив ход, «Тандер» начал кружить на месте. Хаммарстедт вызвал по радио капитана «Тандера» Катальдо, чтобы спросить, все ли в порядке. Ответа не последовало, и это было странно. Дело в том, что непримиримые враги были совсем не прочь перекинуться парой словечек: Катальдо обычно кричал, язвил и сквернословил, называя своего оппонента «куском дерьма», «имбецилом» и «недокапитаном». Хаммарстедт был абсолютно спокоен и невозмутим, иногда приправляя свою речь саркастическими замечаниями вроде «благодарю за прямоту» и «наши чувства обоюдны».

Спустя какое-то время на «Тандере» зажглись кормовые сигнальные огни, открылся траловый люк, через который команда судна выбросила за борт рыболовные сети длиной в полмили с буями. Офицеры на мостике «Боба Баркера» изумленно наблюдали за происходящим в напряженной тишине. Не растерявшись, Хаммарстедт тут же приказал рулевому отвернуть в сторону, чтобы гребные винты не запутались в сетях. Клыкача на этом участке океана быть просто не могло из-за небольшой глубины – менее 120 м. Может быть, браконьерам не хватало провизии и они решили попытать удачу? Или они просто давали понять, что не сдадутся без боя? Хаммарстедт был в замешательстве.

Когда спустя полчаса «Тандер» повернул назад, чтобы вытащить сети, Хаммарстедт попытался преградить ему путь. Катальдо не заставил себя долго ждать – он вывел свою силовую установку на полную мощность и на максимальной скорости устремился к «Бобу Баркеру». Хаммарстедт тут же дал задний ход, едва избежав столкновения: какие-нибудь 3 м – и «Тандер» бы угодил прямо в его судно. Даже если просто представить, как одно судно таранит другое, – а мне довелось быть свидетелем таких таранов в Палау, Таиланде и Индонезии, правда, уже после описываемых событий, – тебя охватывает панический страх, куда более сильный, чем при столкновении двух автомобилей. Риск здесь выше, так как обычно в результате столкновения одно или оба судна идут ко дну. Да и шума бывает куда больше – как будто смотришь на происходящее в замедленной съемке и слышишь, как металл скрежещет и стонет под натиском другого металла, как крошится в пыль стекловолокно, как сначала гнется, а потом трещит и ломается древесина. К счастью, в этот раз все обошлось. Не представляю, чем бы это все закончилось – ведь эти суда были куда больше, чем те, что тонули на моих глазах. Команда Катальдо вытащила улов на палубу, и снова исчезла в недрах своего судна.

Вечером следующего дня траловый люк снова открылся – браконьеры опять ставили сети. Когда Катальдо вышел на связь, Хаммарстедт повел себя более агрессивно.

«Тандер»: «“Боб Баркер”, “Тандер” на связи».

«Боб Баркер»: «Что вам нужно? »

«Тандер»: «Добрый день. Хотим сообщить, что, действуя по поручению правительства Нигерии и организации, на которую мы работаем, мы снова выходим на промысел. Проследите, чтобы ваши винты не запутались в наших снастях».

«Боб Баркер»: «Если вы начнете вылов, мы перережем ваши сети».

«Тандер»: «В этом случае мы обратимся за помощью к правительству Нигерии. Сети являются собственностью владельцев судна. Мы будем работать, у нас, как я уже сказал, есть разрешение, действующая лицензия, все документы в порядке. Своими действиями вы нарушаете закон».

«Боб Баркер»: «У вас нет разрешения. Зачем вам ставить сейчас сети? Если вы сделаете это, мы перережем их. Нигерия сообщила нам, что у вас нет разрешения на вылов рыбы. Если вы сбросите сети, будем вынуждены принять меры» [40 - “Radio Conversations with Marine Vessel Thunder, ” Sea Shepherd, 2015. ].

Был это блеф одного из капитанов или власти Нигерии вели двойную игру? Мешкать было некогда – сети уже летели в воду. Когда «Тандер» начал траление, Хаммарстедт не стал менять курс, но все-таки держал «Боба Баркера» на достаточном расстоянии, чтобы уберечь винты. Потом Хаммарстедт направил судно вдоль сетей и дал команде указание перехватить ваер – стальной трос, с помощью которого «Тандер» буксировал трал. Заодно удалось срезать поплавки с верхней подборы, и теперь отдельные участки сетей опускались на дно. Оставшиеся части команда «Боба Баркера» вытягивала из воды. Катальдо совершил резкий разворот. «Поспешите, – приказал Хаммарстедт, – “Тандер” возвращается».

Команде «Боба Баркера» угрожала реальная опасность. Это был один из тех моментов в моей репортерской карьере, когда я в очередной раз задался простым вопросом: зачем этим молодым ребятам рисковать своей жизнью? В течение следующих нескольких лет, проведя многие месяцы в море с защитниками животного мира океана, я составил для себя список факторов, которые, как я думал, могли бы стать ответом на этот вопрос. Да, их действительно беспокоила судьба разных видов рыб и, если брать более широко, морской фауны в целом. Стоило их самих спросить, ради чего они все это делают, как в ответ я получал обычный рассказ о том, что нужно противостоять таким проблемам, как жадность, изменения климата и бессмысленное истребление живых существ. Но были у них и более приземленные мотивы: жажда приключений, тяга к странствиям, удовольствие от хорошей драки, возможность увидеть места, о существовании которых многие даже не догадываются, желание на практике попробовать себя в качестве моряка и получить необходимые навыки, дух товарищества и ощущение, что вы делаете одно общее дело. Но все-таки, как в большинстве профессий, включая мою, чем дольше ты работаешь, тем искреннее ты веришь в провозглашенный набор идеалов, начинаешь воспринимать их как свою миссию и призвание. Именно эта вера давала парням силы в такие страшные моменты.