Летающая академия. Приспешница - Ева Финова

– И это все? А я её на завтрак пью для чего?

– Из-за привыкания, душечка, – встрял в разговор чёрт, вызывая огонь на себя. – Ты вообще много пьешь. Оттого и нервный такой.

– Я бы попросил… – возмущённо начал Дрыньке и поднял вверх накрашенные длинные ногти, сверкая от злости сразу всеми заклинаниями.

– А, кстати, хорошая идея. Проси, – поиздевался чёрт, подмигнув Крайвену. Тот юмора не оценил, ведь отец гневался, а когда тот злился, обычно происходила какая-нибудь маленькая, но катастрофа.

Из недавних примеров. После смерти жены знаменитый некромант наведался в башню, спустился в Преисподнюю и на раз снес три ближайших демонских селения. А на годовщину свадьбы напился, вернулся туда же и разрушил всё повторно со словами: «Неча осквернять память о моей Кассии». С тех самых пор до первых демонских строений добрых два дня пути пешком от входа в башню, и это уж практически на границе с адом.

Ногти архимагистра некромантии тем временем запылали адским огнем, создавая вокруг завихрения силы. Воздух рядом превратился в плазму. Видно было, что в этот раз применялась уже другая, боевая магия высшего порядка.

Чёрт частенько любил доводить Вуса и наблюдать за последующими погромами, потому знал, как быстро его успокоить, если потребуется.

– Твиглов хочешь?

Анатариус произнёс всего два слова, а некромант тут же мечтательно улыбнулся:

– А есть? – оживленно уточнил он, сдул огонь с пальцев, как со свечек, и помахал ими в воздухе, отчего по комнате потек душок гари.

«Края ногтей, что ли, обуглились? » – с неудовольствием подумал сын, зажимая нос пальцами, потому как неимоверная вонь донеслась и до него.

– Есть-есть, во рву Хангерта сидит парочка, и один живой уже в носителе, – прибавил Анатариус, заметно погрустнев.

– В чем подвох? – уточнил некромант, хмурясь.

– Девушка должна выжить, – сказал чёрт, открывая портал. – Ну что, идешь?

Вместо ответа Вус попросту вступил в воронку и даже не попрощался с сыном.

– А-а… Как же я? – недоуменно промямлил Крайвен вслед ушедшему. Анатар, прежде чем переместиться за Дрыньке-старшим, ответил:

– Ты пока сделай коалиции одолжение, разберись тут с беглыми демонами, а потом иди домой да строй свою и отцовскую нежить до нашего возвращения. Все, бывай, Райк.

– Да Крайвен я! Край-вен Дрынь-ке! – возмутился выпускник школы Мертвых на весь ониксовый зал. Так громко, что одна горгулья, прятавшаяся в темном углу на потолке, шлепнулась на пол, ошеломленная новостями.

«Оказывается, у психа-некроманта есть сын? !» – успел подумать неудачливый демон, прежде чем пополнить ряды безмозглых слуг Райва.

Всю декаду и еще несколько дней после в тавернах Преисподней пересказывали на все лады историю нашествия Дрыньке-младшего, с ужасом вздрагивая и глуша адское пойло, не чокаясь.

Глава 4. Разборки

Летающая академия. Замок Водолея. Лазарет

– Как, ты сказал, зовут твоего брата? – прошипела от ярости Диен, в третий раз безуспешно пытаясь отделить ауру твигла от магии дочери.

– Не надо, Ди, – подчеркнуто спокойно произнесла леди Олидиана, опасливо поглядывая на свою старую знакомую, если не подругу, продолжая ту успокаивать: – Не создавай проблем, дорогая, мы все решим. Только не кипятись, ладно?

– Молчать! Ты? ! Говори! – с воплем ярости старшая Дорвиндаль подскочила к лилипуту, по-прежнему стоящему на карачках, и без особого труда подняла его в воздух за грудки, словно тот ничего не весил.

– Ох-х-та, – задыхаясь от страха, выдавил коротыш. А Зодиак сжалился и расшифровал:

– Зовут его Дрархим Мибучи, обитает в Охте, во дворце, как первый советник.

– В каком дворце и как туда добраться? ! Говори! .. – вопила мама Леи, продолжая встряхивать в руках позеленевшего телепата.

– Ди-и-и… – Только и всплеснула руками леди Сегдиваль, посылая Анатариусу укоризненный взгляд. – Вот еще военного конфликта с Нран нам не хватало.

– Скажем так, это королевство участвует во всех конфликтах, до которых только умудряется дотянуться… – встрял в разговор Глениус, открывая портал посреди лазарета.

– Милости прошу прямо к Мибучи-старшему. Вы только зама моего, – ректор указал в сторону карлика, повисшего в руках разъяренной магини безжизненным мешком, и злобно прибавил, – оставьте для выяснения всех деталей.

Оживший было Еримар после слов архимага застонал и потерял создание. В этот раз точно.

Скинув карлика на пол, словно мешок картошки, Диен буквально запылала жаждой не столько мести, сколько целенаправленного убийства, оттого проскочила в воронку мимо вездесущей мамы Глениуса.

На что та подавила в себе рвущийся истерический хохот. Ведь времени на драматические вступления не было вовсе, потому Олидиана и не стала долго томить публику концертами и тут же собралась.

– Сын… Вот что ты наделал, а? – упрекнула Глена мать и поспешила следом за старшей Дорвиндаль, чтобы попытаться её образумить или же хотя бы снизить ущерб.

* * *

Едва за женщинами закрылась воронка, Сегдиваль гневно глянул на Зодиака, который также решил ретироваться со словами:

– Понял, я понял…

А когда тот ушел, жнец приступил к допросу главного подозреваемого с пристрастием.

– Что ж, Мибучи, не прикидывайся, я знаю, ты не спишь, – обратился к нему жнец, пылая проклятой магией, продолжающей свою прожорливо-уничтожительную деятельность.

– Я не винова-а-а-т! – заныл карлик, уползая подальше от проклятого огня. Для чего неуклюже поднялся с пола. После поспешил добавить: – Лишь пару раз передал информацию Дрархиму – и ничего более!

– Где чаша? – спросил ректор, понижая голос до устрашающего полушепота. – Что? Думал, я не знаю о вашем общении с Лисом Скаагаром, которое не обсуждает разве что ленивый?

– Ах, чаша… – проскулил лилипут, делая вид, что усиленно вспоминает.

– Только не смей мне врать, – перебил его Сегдиваль, поднимая в воздух за грудки испачканной жилетки. Ноги Еримара болтыхались в воздухе, а мысли в его голове носились со скоростью испуганной лани.

– О-о-на в Гваде у ста-старьевщика, – выжал из себя проректор в ответ. Сжавшая горло ткань душила коротышку, мешая дышать, и потому он вынужденно заикался.

Скинув допрашиваемого на пол, архимаг уничижительно его оглядел, прежде чем прикрикнуть: