Милашка из магической общаги - Ева Финова

На этих словах Осберн все-таки решил вмешаться, приоткрыв дверцу со словами:

– Иначе я буду вынужден передать вашим кураторам о таком вопиющем нарушении, Элика Вотердор, Бранд Элфрин, не так ли?

После этих слов парочка словно подскочила на месте и посмотрела в нашу сторону. А когда Кирхард вышел из кареты, они ему поклонились с немалой толикой благоговения, пролепетав лишь:

– Да, архимагистр.

А я только сейчас в полной мере ощутила глубину той Бездны, в которую свалилась по собственной вине. Э-это же надо! Комендантом? У некромантов? В общежитии парней? Нет, не так, множества спесивых мужланов. Да еще и без магии?

Ха, смешно. Нет. Ужасно смешно. На самом деле, правда… Если бы не было так грустно. Аж поплакать захотелось. Самую малость. Но есть.

– Так о чем была речь? – улыбка Кирхарда стала жутковатой. А по моей спине прошелся легкий озноб от ощущения опасности. Почувствовала я себя, стоящей рядом с разозленной собакой, готовой вот-вот сорваться с цепи. Так это и есть та самая жажда убийства?

– Об одном эксперименте, – с легкостью оправдался Бранд.

И Элика недовольно добавила:

– Неудачном.

– Да уж, оно и видно, – архимагистр перевел взгляд на выбитые окна в количестве трех штук на втором этаже здания общежития, судя по всему, отданного мне в управление.

– Что ж, знакомьтесь, маркиз Элфрин, – продолжал вколачивать гвозди в крышку моего гроба мистер Осберн. – А это ваш новый комендант. Эмиль Шен.

– А-а-а, – протянул дылда в ответ, – а я думал, это новая милашка к вам, Элика, на заселение.

И вот, казалось бы, сказал тихонько, словно только своей знакомой, но услышали-то все. А у меня даже язык отнялся от такой наглости. Повезло еще, что мое молчание сочли за обиду. Ведь Бранд тут же извинился, склонившись еще ниже. Правда, лицо его при этом прямо-таки трескалось от удовольствия. И когда он склонился, то скосил в мою сторону самый настоящий плотоядный взгляд.

Как определила при таком положении? Увидела воочию. Ведь рост его был действительно внушительный, даже выше Кела. Наверное.

Удрученно вздохнула. На самом деле от безысходности, а еще от неожиданного желания узнать о судьбе этого мужчины. Но восприняли это каждый по-своему. А мистер Осберн поспешил отпустить студентов словами:

– Что ж, вы оба можете идти. Наказание будет назначено позже. Счет на восстановление помещений отправлю вашим родителям, поделив сумму поровну. А вам, Эмиль, настоятельно рекомендую начать свой рабочий день с описи поврежденного имущества общежития.

Я кивнула, а студенты отправились, видимо, каждый к себе. И я бы тоже, если бы не слова директора:

– Ни в коем случае не оставайся один в комнате с маркизом Элфрином. А еще прячь ото всех свое рабочее клеймо. Прознают, начнут ноги о тебя вытирать, буквально…

А еще в ответ на мое изумление мистер Осберн лишь сочувственно улыбнулся и пожелал:

– Что ж, удачного вам дня, Эмиль. А мне пора откланяться. Если понадоблюсь, ищите меня в Котаз, северном крыле. Попросите привратника, он проводит.

И после этих слов директор отправился обратно к карету, весь такой смертельно довольный, чуть ли не вприпрыжку. А все потому, что нашел того, на чьи плечи переложить досаждающие проблемы. Действительно, чего это я ворчу? Сама решила отправиться в плаванье. Теперь вот придется расхлебывать результаты своего выбора. Потому мне лишь осталось раз в сотый за день сокрушенно вздохнуть и отправиться искать хотя бы свою спальню, чтобы разложить вещи и немного отдохнуть, прежде чем основательно взяться за обязанности коменданта.

Глава 6. Переполох, уборка, тапочки

Когда я зашла в здание общаги, меня уже встречали. Минимум пятеро: трое темненьких, один блондин и один с серыми, мышиного цвета волосами. И все пятеро довольно симпатичные, а еще полураздетые. Двое стояли просто в штанах, без рубашек, остальные только-только застегивали нижние пуговицы, эм… панталон. Но одно их, бесспорно, объединяло: черные тапочки с золотой вышитой гравировкой «АН» на плюшевой ткани, улицезреть которые мне вдруг очень захотелось.

Правда, секунду спустя пришлось все-таки стиснуть зубы и поднять взгляд.

– Здравствуйте, – поприветствовала я, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно ниже и мужественнее. Получалось довольно сипло, но на удивление правдоподобно.

– О! Новенький? – спросил блондинчик. – Школьник?

– Может, ты не туда забрел? – спросил голубоглазый шатен, самый высокий из всех, кстати. – Здесь живут анежки, шэмники и шасники в других корпусах через улицу справа от южного крыла Котаз.

– Э-э-э, вообще-то… – неуверенно начала представляться.

– А-а-а, так ты девушка? – спросил инициативный блондинчик, преградив мне путь рукой. Тряхнув длинной челкой, упавшей на лицо, он решил блеснуть еще и белоснежной улыбкой, словно пытался продемонстрировать какой-нибудь зуб мудрости. Так нет же, при этом любвеобильный индивид еще и кадрить меня начал: – Да такая милашка! Вот только этот цвет волос…

Невольно хмыкнула, припомнив гримасы Раффа.

– Вообще-то! – повторилась я уже более уверенно.

Неожиданно за спинами встречающих промелькнул Бранд. В одних панталонах. Проходя мимо тамбура куда-то прямо, он, даже не оборачиваясь, бросил:

– Расслабьтесь, это наш комендант на замену «вечно-пропадающего» графа Артиса.

Ну, тут я уже не выдержала и решила наконец высказать этим беззастенчивым. Потому встала впритык к блондину и повысила голос:

– Так! Вы! Почему все тут голые ходите? Это коридор общежития или ваши личные покои, комнаты, а?

– Правда, что ли? – Довольная лыба на лице моего препятствия плавно перетекла в озадаченную мину.

– Так стирка же, – оправдался кто-то с задних рядов встречающих. – Если не успеем скинуть одежду в корзины, прачка будет зудеть потом всю неделю и откажется стирать наши вещи.

– Хм, – сделала вид, что поняла, но, увы, логики не уловила, чем и поделилась: – Почему-то я не вижу здесь тазиков и стиральных досок. Ах да. Это же не прачечная, а вход, не так ли?

Блондин намеку внял, руку убрал и посторонился. Чем и воспользовалась, поспешно оставив позади столпотворение зевак. Правда, тут же была вынуждена остановиться на развилке, не решаясь выбрать какую-либо сторону. Правую? Левую? Ведь прямо меня встречал портрет какого-то рыжего мужчины в зеленом костюме-тройке.