Муж для дочери Карабаса - Наталия Миронина

– Ну, вот и отлично. Она тебя часто вспоминает. Говорит, что детство на даче было счастливым.

– Да, здорово тогда было, – согласился Леонид и отошел, потому что заметил, что декан хочет остаться с Мезенцевым наедине.

Леонид походил по дорожкам сада, позвонил матери, условился со своей девушкой о встрече. «Ну, пора ехать! Зачем ждать эту Ольгу? Мезенцев, как всегда, командует! » – подумал он с раздражением и тут увидел огромный внедорожник, который катился к корту. «Спятили совсем. Сюда же нельзя на машинах! » – подумал Леонид и тут увидел, как машина остановилась, из нее вышла стройная девушка и направилась к Мезенцеву. Поцеловав его в щеку, она протянула руку декану. «Ольга! Это же надо! » – Леонид поспешил поздороваться.

– Ты совсем не изменился! Вот точно такой, как был! – рассмеялась Ольга. – Ужасно рада видеть тебя. Как мама с папой?

– Хорошо, у них все нормально!

– Я ему говорю, – вступил в разговор Мезенцев, – пусть срочно приезжают к нам. Пусть дом посмотрят новый. Мы же сто лет не виделись!

– Точно, это было бы здорово! Мне так хочется с Марией Петровной поговорить, – с улыбкой проговорила Ольга.

– Приеду, – пообещал Хитров. – Адрес давайте и приеду.

Мезенцев быстро продиктовал адрес, все свои телефоны и спросил у Леонида:

– Тебя подвезти?

– Нет, спасибо, я на машине! – Леонид махнул рукой в сторону. Мезенцев с готовностью оглянулся и дотошно рассмотрел подержанную иномарку.

– Ясно, студент-отличник, – с какой-то непонятной интонацией промолвил он, потом повернулся к Леониду: – Короче, ждем. Вот, Ольгу назначаю ответственной за ваш визит. За неисполнение строго со всех спрошу. Ну, что, дочка, повезешь отца?

– Конечно, пап. Ты же устал? – рассмеялась Ольга.

Она лихо запрыгнула в высокую машину и помахала Леониду рукой:

– До встречи.

– Вы знаете, кого я сегодня видел? – Вечером Леонид рассказывал родителям о встрече на корте.

– Оленька! Как она? ! – воскликнула Мария Петровна. – Удивительная девочка. Васса не сумела ее сломать.

– В каком смысле? – удивился Леонид.

Мария Петровна замялась – не в правилах их семьи было обсуждать близких друзей.

– Из всех Мезенцевых только ей было все равно, на какой машине ездить, – подал реплику Сергей Николаевич.

– А, понятно. Ну, теперь Ольга ездит на самой дорогой машине, которую можно купить у нас в стране, – рассмеялся Леонид и поведал подробности встречи.

В новый дом Мезенцевых Леонид приехал один – родители передавали друзьям-соседям горячий привет, кучу банок с разносолами и заверения, что обязательно навестят их, вот как только Мария Петровна подлечит радикулит, они соберут клубнику, проводят родственников и тому подобное.

– Ясно, Хитровы не хотят нас видеть! – резюмировал помрачневший Мезенцев.

– Да что вы, они столько расспрашивали, я ваш телефон дал им. Просто маму действительно радикулит замучил. Она хромает и немного стесняется! – разуверил его Леонид. Было видно, что Мезенцев расстроился всерьез.

– Ладно, дом и участок тебе Ольга покажет потом, а сейчас делом займемся, – скомандовал Мезенцев и все, включая опоздавшего декана, прошли в его кабинет.

– Ну, как, папа тебя не умотал разговорами? – улыбнулась Ольга, когда уже под вечер они с Леонидом вышли пройтись по окрестностям.

– Нет, что ты, – отрицательно покачал головой Леонид. – Очень интересно.

Он не кривил душой ради вежливости, разговор, состоявшийся в кабинете, был не очень понятен, но удивителен. Оказалось, что имена многих известных людей Константин Алексеевич произносит просто, словно имена своих приятелей. Оказалось, что нет такой финансовой проблемы, которую нельзя было бы решить. «Только, понимаете, услуги такого рода дороги. Интересы людей надо уважать! » – веско пояснил Мезенцев. Декан кивал и потирал ладони. От его солидности и вальяжности, которая так бросалась в глаза в стенах аудиторий, ничего не осталось. Вместо них появились чрезмерное внимание и зависть. Зависть сквозила в том, как декан осматривал кабинет Мезенцева. А кабинет поражал воображение, тяжелая кожаная мебель – кресла, диваны, подставки под ноги. Огромные, в высоту стены, книжные шкафы с удивительными стеклами, словно переплетенными золотыми нитями. Портьеры, подушки темных, коричневых тягучих оттенков. Но Леонида более всего восхитил стол, за которым сидел Мезенцев. Стол был огромен и все в нем было от историй об обитателях зловещих замков. Массивные ножки-лапы, головы чудищ по углам, тумбы, отделанные темным металлом.

– Стол рассматриваешь? – заметил взгляд Леонида Мезенцев.

– Да, отличный стол!

– Стоит, как вся эта мебель, – с детским восторгом поделился Константин Алексеевич. – Мебельного коллекционера уговаривал продать, еле уговорил.

– Величественная вещь, – польстил сразу и столу, и хозяину кабинета декан.

– Ну, всегда хотелось такой иметь, – признался довольный Мезенцев. – Еще студентом мечтал… Ну, возвращаясь к нашему разговору, хочу сразу же сказать…

И Мезенцев хорошо поставленным голосом принялся излагать план действия, который приведет к желаемым результатам.

Леонид уже понял суть просьбы декана и теперь старательно слушал, но его отвлекали детали. Имена известных людей, название известных фирм, упоминание документов и постановлений. Потом неожиданно разговор перешел на выборы в Госдуму, и тут уж Леонид совсем потерял нить разговора. Он сначала попереживал, а потом исподтишка стал рассматривать предметы в комнате и думать об Ольге. Вчера она его удивила – словно он встретил человека незнакомого, но ужасно похожего на старинного друга.

– Так, ну вот, вроде коротко… А там будем смотреть, – донесся тут до Леонида голос Мезенцева.

Леонид очнулся и привстал с кресла.

– Да, Леня, пойди к Ольге. Она в саду. Все с тобой хочет о даче потолковать. А мы тут еще немного поболтаем и будем обедать. Васса Федоровна сейчас закончит творить и позовет всех к столу. Она что-то там затеяла серьезное.

Леонид послушно встал и вышел. Ему на миг почудилось, что Мезенцев его начальник.

Через пятнадцать минут Леонид и Ольга прохаживались между ровными, как плитки шоколада, клумбами.

– А мама теперь все больше пишет, – рассказывала Ольга. – Нет, садом она увлекается тоже, но в доме у нее теперь есть свой кабинет, она там работает ровно три часа. Каждый день. Три часа. При любых обстоятельствах.