Мыльный трип в прошлое - Алинда Ивлева

- Когда я всадила пряжкой в его морду и увидела симпатичное лицо, вовсе не Джека Потрошителя, оказалась в еще большем замешательстве. Никогда раньше не видела маньяков. Хлопнула дверь, как сигнал спасения, я заверещала так, что сорвала связки. Он прилип к обшарпанной стене, и умоляюще зашептал: – Не выдавай, это все твое платье проклятое! По лестнице влетел седой мужчина с удочками, видать возвращался с рыбалки. Надо было, конечно, попытаться задержать преступника, но мужик закрыл меня собой и процедил сквозь зубы: «Проваливай, сука».

Я согласилась зайти к пожилому мужчине домой, оттуда заявили в милицию. Меня не беспокоили ни следствием, ни дознанием, похоже, внутренним органам тогда было не до такой мелочевки, как озабоченный парень, возбуждающийся от черного платья с узором из лилий.

Семейный секрет.

Какой ваш самый большой секрет детства? Мой секрет был с папой на двоих. Никому никогда об этом не рассказывала. Потому что стыдилась папиного хобби. Представьте мужика под покровом ночи, который, вооружившись фонарём и самодельным металлоискателем, рыскает по заброшенной деревне, распугивая даже бродячих собак и призраков своим видом. Он утверждал, что на месте истлевших от старости, покосившихся деревянных скелетов домов, по соседству с советскими новостройками, жили когда-то ассирийцы, богатые ремесленники. Папа верил, что найдет клад или что-то, что прольет свет на историю этих мест. И находил. Старое блюдо шведское, ассирийцев с обжитых мест согнали шведы. Однажды выкопал наконечник филигранной кузнечной работы мастера, чугунный, для фонарей. Такие висели на лавочках ремесленников при входе.

В один вечер отец решился, на раскопки мы отправились вдвоем. Мне было двенадцать лет. Копали осторожно, но азартно. У папы был врождённый нюх на "те самые места". В зияющей чернотой яме с запахом перегноя и устрашающей неизвестности, мы наткнулись на человеческие отполированные червями и временем, останки. Я ужаснулась, затряслись колени. Папа запретил кому-либо рассказывать об увиденном. Аккуратно, с почтением, папа закопал нарушенное нами последнее пристанище человека. Неожиданно лопата клацнула звонко. Мы обнаружили старинную вазу. Специалисты позднее утверждали, что возраст возможный этого произведения керамического искусства 16 век. Серо-белая круглая ваза, чуть потускневшая, но сохранившая эмаль, испещренную мелкой сеточкой еле заметных трещинок. Антикварный предмет декора украшен странными рисунками, похожими на наскальные древние изображения рыбаков. Четко сохранился рисунок ладьи и контур человека в ней. Фоном видны очертания природы, явно, не северных краев. На дне вазы клеймо мастера. И странные буквы, похожие на арабский алфавит.

Вот такой секрет храню я с детства и вазу, подарок призрака из тайной могилы. Я с тех пор не разлюбила раскопки и археологические изыскания. С удовольствием бы провела пару месяцев в исторических архивах.

Я назвал ее в честь тебя.

-  Он зашёл в класс, и вся девичья половина полезла в рюкзаки и портфели за косметичками и расческами.

– Познакомьтесь, это Андрей, он приехал к нам из Германии! – объявила учительница. Статный парень, в черной лайковой, не из свиных лоскутов, кожаной косухе и джинсах, совсем не похожих на "Салют" выпуска нашей ткацкой фабрики, надменно посмотрел поверх наших голов. Пустовало место на задней парте рядом со мной. Он уверенной, пружинистой походкой Чингачгука, с ирокезом на голове и гордо вздернутым подбородком, прошествовал до моей парты. Сердце провалилось в область солнечного сплетения, когда уловила шлейф парфюма, а не пота подросткового, и чуть не поперхнулась от его подмигивания. В воображении я и он уже разучивали танец как Патрик Свейзи и Бабби, в ночном, покрытом туманом, озере. Ох, как он был на него похож.

Андрей оказался душевным и компанейским, у нас завязалась дружба с первого моего приключенческого рассказа о себе. Молодой человек признался, что у него скучная жизнь. В жизнь класса и школы он не влился, всех девушек он демонстративно игнорил. С парнями небрежно здоровался, намекая, что их образ жизни с пивком и сигареткой в зубах доведёт их до морга раньше, чем его страсть к боксу. Он был профессиональным спортсменом в Германии, а у нас тогда бокс только развивался, и то в полуподпольных залах. Для многих из нас новый одноклассник был мифическим существом с другой планеты. Дома у него уже были игровые приставки и компьютер. Он немецким и английским владел в совершенстве. Мы прогуливали информатику и иностранные языки без зазрения совести.

-  Задолго до его днюхи я, стежок за стежком, вышивала гладью портрет занозы моего сердца со змеей в руках, на носовом платке. Андрюха верил в силу тотемов. На день рождения к нему домой припёрлись друзья, сыновья посольские, дипломатские, и дети нужных его отцу людей. Мой папа сказал, что бы не происходило, девочка должна быть дома в одиннадцать вечера. И одна, имея кавалера, не должна шастать по улицам после 21. 00. Андрей это знал и всегда меня передавал папе из рук в руки.

-  Но в тот праздничный вечер все пошло не так… Непонятное мне общество, запах перегара, скабрезные шутки. Любимый не замечал меня. Я сбежала от сборища незнакомцев на балкон. Вздрогнула от тяжёлой руки на плече и грузного тела, прижавшегося ко мне. Друг отца Андрея поинтересовался пухлым слюнявым ртом с прокуренными коричневыми зубами, почему я грущу. Попыталась вывернуться из медвежьей хватки всеми своими сорока девятью кг. Неожиданно балконная дверь распахнулась и ввалился Андрей. Когда он понял, что происходит, отпихнул Аркадия Петровича и, больно схватив меня за руку, протащил через толпу гостей к лифту. До глубины души ошеломило его отношение, кровь вскипела от обиды, гнев и унижение перечеркнули все светлые чувства к Андрею.

-  -Ты должен меня проводить, уже 23. 00, папа будет ждать, ты обещал ему…, – дала шанс, взяв себя в руки усилием воли. Уже тогда я старалась не быть истеричкой с мужчиной.

– Ну, малышка, тут важные гости, он двумя руками прижал меня к стене, упёршись в нее. Ох, как от него пахло мужчиной, который сводил меня с ума.

Когда его влажный, желанный рот накрыл мой, я вернулась к реальности. Не так я представляла себе первый в жизни поцелуй. Резко оттолкнула Андрея и предложила поцеловаться с кем-нибудь из гостей. Бывший парень, на тот момент он еще этого не осознал, посоветовал продолжить с Аркашей.

-  Я бежала, не разбирая дороги. От слез, а не от ночной мглы с тусклыми фонарями вдоль парковой аллеи, было темно перед глазами. Нет, страшно не было. Было душно и тошно. Так умирает первая любовь.