Второй шанс - Елена Виг

И Надежда трудилась, и в школе, и в институте, окончила его с красным дипломом и пришла с этим дипломом на работу, где собиралась посвятить себя полностью своей любимой химии. Но тут ее ждал первый подвох судьбы в виде заведующего лабораторией. Он не был молод или особенно красив, но он был чертовски умен и интересен, и, естественно, она влюбилась в него без памяти. Влюбиться в двадцать лет прекрасно, но… Всегда, почему-то есть этот противный союз «но»! Ее возлюбленный был женат, что вполне естественно для сорокалетнего мужчины, с женой разводиться не собирался, но и от молодой, пышущей страстью сотрудницы тоже не хотел отказываться. Банальнейшая, если вдуматься история, которая и закончилась тоже вполне обычно – беременностью. Надежде Петровне пришлось уволиться, перейти в другой научный институт, чтобы избежать скандала, а Ксении Федоровне уйти на полставки, чтобы сидеть с ребенком. Так они вдвоем, меняя друг друга, дотянули Любу до детского сада.

Надежда продолжила заниматься любимой химией, делала это вполне успешно, но опять появился мужчина, все испортивший. На этот раз ситуация была зеркальная: она – уже старший научный сотрудник, без пяти минут кандидат наук, а он – молодой стажер, только что из института. И опять бурный служебный роман, который чуть было не закончился свадьбой. Однако, Надежда вовремя одумалась, решив, что ее диссертация важнее любых романов, даже самых бурных. Она успела защитить ее незадолго до рождения Верочки, и стала в двадцать девять лет кандидатом наук и матерью-одиночкой с двумя детьми. Ксении Федоровне до пенсии оставалось немного, с работы она ушла и Веру даже в детский сад не отдавала – сама растила.

А дочь ее продолжала делать науку, уже не отвлекаясь ни на какие романы. К этому моменту многие ее подруги сходили замуж и успели разойтись, так что не одна она была такой – одинокой женщиной с детьми. Аналитический ум ученого подсказывал ей, что мужчина, будь то возлюбленный или зарегистрированный муж, в конечном итоге уходит, поэтому делать ставку на него бессмысленно. Значительно лучше заниматься любимым делом, продвигаться по службе, превращаясь из старшего научного сотрудника в заведующего лабораторией, преподавать, работать над докторской диссертацией. Словом, в жизни так много интересного, что глупо тратить время на такой ненадежный предмет, как мужчины. Иногда они появлялись в ее жизни как приятные, но не сильно запоминающиеся эпизоды, яркие акценты, не меняющие общей картины, а лишь немного ее оживляющие. Но были и не только приятные воспоминания, связанные с мужчинами, а вот их ей точно не хотелось воскрешать в памяти. Словом, она считала, что от мужчин лучше держаться на безопасном расстоянии. Она была серьезным ученым, ездила на конференции, в том числе и заграницу, писала статьи, читала лекции студентам. У нее были приятельницы, как правило, такие же одинокие, как и она, чаще всего разведенные, но ни с кем из них не было особо близкой дружбы, возможно потому, что сама Надежда Петровна не стремилась кому-то открывать душу или впускать в свою жизнь. С ними можно было приятно пообщаться, сходить в театр, на выставку, и ей этого было достаточно. Она считала, что ее жизнь полностью удалась.

Свое понимание того, как все должно быть устроено, она старалась передать своим дочерям, считая его единственно правильным и надежным. Она по возможности избегала прямых запретов, но с детства объясняла, что главное в жизни – труд и материальная независимость, а мужчины существа ненадежные, и делать на них ставку, и уж, тем более, зависеть от них категорически неверно. Обе ее дочери были не замужем, хотя и имели детей. Обе успешно работали, а, что касается детей, то это, как раз, Надежда Петровна считала совершенно нормальным: дети – это святое!

Поэтому Вера понимала, что, если мать только заподозрит хотя бы намек на наличие у нее постоянного кавалера, она будет и сама переживать, и ей покоя не даст.

***

В пятницу Вера получила от Стаса короткое письмо:

«Вера, добрый день!

Погода приличная. Не хотите ли в воскресенье повторить поход на горку?

Стас»

Хочет ли она? Интересный вопрос! Хочет, еще как хочет! Только вот почему, она никак не могла себе объяснить. Ей нравится этот мужчина? Возможно, но она не из тех, кто влюбляется в первого встречного. Ей, скорее, приятно с ним разговаривать, никаких эротических чувств по отношению к нему она не испытывает. Наверное, не испытывает…

Может, хочет потому что Сашка будет счастлив? Да, это правильный ответ! Сын уже пару раз интересовался, пойдут ли они на горки в выходной? Вера обещала, что если их пригласят, то пойдут (не зря же она купила себе подходящую экипировку! ). Но, если быть с собой до конца честной, то Сашина радость – тоже не единственная причина. Десять лет она осуществляла нескончаемый бег: работа-дом-работа-дом. Прошедший выходной был первой остановкой этого беличьего колеса. Она вдруг почувствовала, что никуда не бежит, а просто наслаждается снегом, чистым воздухом, счастливой мордашкой сына. Она даже не представляла, как это славно и как нужен, как необходим был ей этот короткий перерыв.

Вера ответила так же коротко:

«Саша будет счастлив. Можно, мы возьмем на горку мою племянницу Аню? Ей пять, но она не будет нам обузой».

Стас ответил: «Конечно, берите», поэтому в воскресенье к десяти утра дети были собраны, накормлены и предвкушали развлечение.

Увидев Веру в новом зимнем наряде, Стас не стал говорить ей комплименты, только одобрительно кивнул, мол «Так-то лучше! ». Зато Анюте улыбнулся, поздоровался с ней за руку, за что получил обворожительную ответную улыбку.

«Вот кто у нас в семье настоящая женщина! » – подумала Вера, глядя на то, как инстинктивно Аня направила все свое внимание на мужчину. В ход пошли все виды оружия из женского арсенала – она теперь разговаривала только с ним, томно на него смотрела своими глазами-вишнями, и ямочки на ее щеках не исчезали всю дорогу до горки.

Аня категорически отказалась кататься на низких склонах, где было полно детей ее возраста, а полезла с Сашей повыше. Быстро стало понятно, что санки – не лучшее средство для катания, она бросила их Вере и каталась на Сашиной ледянке либо с ним вместе, либо по очереди.

– Лихая у вас племянница, – сказал Стас, с улыбкой глядя на девочку, – ничего не боится.

– Да, это у нее в генах, – ответила Вера, и, поймав его недоуменный взгляд, пояснила, – она же наполовину итальянка, ее отец – инструктор по горным лыжам.

– Это многое объясняет, – кивнул Стас.

– Вот уж никогда не думала, – продолжила Вера, – что такое тоже передается по наследству, но, похоже, что это именно так. Анюта унаследовала не только темные волосы и бешенный итальянский темперамент, но и отличную координацию движений. Сашке до нее далеко.

– Не наговаривайте на парня, все у него нормально с координацией. А вы не стойте, а то опять замерзнете. Вон, санки есть, идите, покатайтесь.

– Я в них не влезу.

– Еще как влезете!

Вера уже и не помнила, когда последний раз неслась с горы на санках, наверное, в детстве. Ветер и снег в лицо, и ощущение полета – ради этого стоило не только потратить деньги на одежду. Ради этого чувства вообще жить стоило!

***

– А не хотите выпить чего-нибудь горяченького? – спросил Стас, когда понял, что все уже накатались.

Ну, разве от такого отказываются? !

– Стас, большое вам спасибо за такой прекрасный выходной! – сказала Вера. – Мне, правда, неловко, что вы тратите на нас столько времени. Вы могли бы кататься на нормальных высоких склонах, а не с детьми.