Бьеркезундская легенда - Андрей Угорский

На сайте интернет библиотеки вы можете начать читать книгу Бьеркезундская легенда - Андрей Угорский онлайн бесплатно и без регистрации. Электронная (цифровая) литература удобна тем, что читать романы online с телефона можно абсолютно везде. Вы нашли версию издания Бьеркезундская легенда, так как интересуетесь работами автора Андрей Угорский или жанром в стиле историческая литература. Помимо чтения, книгу можно скачать в популярном формате fb2, перейдя на соседнюю страницу. Читайте актуальные новинки и скачивайте их на свои гаджеты.

Бьёркезунд — место действия книги, ее герой, наравне с финскими рыбаками, немецкими подводниками, советскими моряками. Они родились и жили в разных странах. Война свела их на берегах Бьёркезунда. Это семейная хроника, журнал боевых действий, психологические портреты, приключенческая интрига. В основе сюжета реальные исторические события и герои. Он развивается на протяжении 80 лет, перенося читателя из одной страны в другую.

От автора

Уважаемый читатель. Открыв эту книгу, ты сделал шаг к малоизвестным событиям прошедших Зимней и Великой Отечественной войн. В основе сюжетов лежат реальные исторические события и реальные герои, многие из которых остались под своими настоящими именами. Их имена по соображениям достоверности и памяти, я решил не менять. Имена этих людей можно и сегодня найти на бронзовой плите монумента на Лютеранском кладбище в Кронштадте, на гранитных плитах братских могил в Выборге и на Киперрорте. Надеюсь, сюжеты книги позволят вам по новому взглянуть на историю нашей страны, на судьбы тех, кто остался в том времени навсегда.

Хочу поблагодарить моих друзей, оказавших помощь в создании этой книги. Особую благодарность хочу выразить моему школьному другу Михаилу Морозову за редакторскую работу над текстом, а так же моим единомышленникам Кулик Наталье Михайловне и Кулику Леониду Николаевичу за корректорскую помощь и критические замечания.

1. Примиренные смертью

Письмо

Умереть в восемнадцать лет. Какой абсурд. Не поняв этот мир, только слегка ощутив красоту и прелесть жизни. Когда только начинаешь чувствовать, что-то понимать, и вдруг финал. Что думает человек, расставаясь жизнью в таком невероятно юном возрасте? Попав в обстоятельства фатальности финала своей, такой короткой, жизни. Понимая, что смерти не избежать и она совсем близко…

В конце девяностых началась эпоха снятия секретности с некоторых военных документов. Совершенно случайно в мои руки попало письмо. Точнее, это была копия полуистлевшего письма, найденного в носовом отсеке погибшей немецкой подлодки U-250. Летом сорок четвертого, спустя несколько недель после гибели на выходе из пролива Бьеркезунд, ее подняли. Ее вскрыли в Кронштадте в сентябре сорок четвертого года. Там в носовом отсеке среди мертвых тел немецких подводников было найдено это письмо. Оно пролежало в архиве Балтийского флота более пятидесяти лет. В оригинале оно было написано на пожелтевшем листе, вырванном из журнала радиодонесений немецкой субмарины. Химический карандаш, расплывшиеся буквы, местами исчезающие части слов, написанные умирающим в задыхающемся отсеке человеком. Несмотря на частично потерянные буквы и слова, в конце письма четко читаемая подпись: Рудольф Пауэр.

Операция подъема подлодки сама по себе была подвигом наших моряков и водолазов. Она проходила под жесточайшим артиллерийским огнем и налетами люфтваффе. В ходе этой операции погибла группа водолазов и моряков Балтийского флота. Подлодку отбуксировали в Кронштадт с целью изучения новейших достижений в кораблестроении Германии. Полученные сведения были использованы для создания знаменитых подводных лодок проекта 613, а также первых самонаводящихся советских торпед.

Тела немецких подводников были захоронены на старом лютеранском кладбище в Кронштадте. Более сорока лет это кладбище и захоронение подводников зарастали травой и стирались из людской памяти.

В середине восьмидесятых с ветром перемен стала возвращаться человеческая память. Благодаря Народному союзу Германии по уходу за военными могилами захоронение было восстановлено.

В девяносто восьмом после восстановления текста письма и перевода с немецкого я отправился на лютеранское кладбище в Кронштадт. На огромном валуне бронзовая плита с сорока шестью немецкими именами и с именами двадцати человек экипажа морского охотника МО-105. Сто пятый был торпедирован U-250 незадолго до своей гибели.

Среди немецких имен – Рудольф Пауэр. Дата рождения – восьмое января двадцать шестого года. Именно его письмо оказалось в моих руках. Письмо восемнадцатилетнего немецкого мальчишки, оставшегося лицом к лицу с неминуемой смертью. Именно оно стало для меня стержнем истории, которая не давала мне покоя долгие годы. Среди имен экипажа охотника есть одно, о котором удалось кое-что узнать. Но об этом позже.

Рудольф из Кельна

Мимо старой кельнской ратуши шел светловолосый мальчик. Строгие взгляды каменных королей и почетных граждан города преследовали его со стен. Это были высеченные в камне статуи. С детства ему казалось, что они смотрят на людей своими неподвижными глазами и что-то думают о прохожих своими каменными головами. Иногда он испытывал настоящее неудобство под их взглядами. Мальчика звали Рудольф. Когда дела в школе были не очень или совсем не очень, ему приходилось придумывать оправдание. Не успел подготовиться к уроку математики, помогал отцу месить тесто или выкладывать хлеб из печей. Или что-нибудь в этом роде. Больше всего он боялся строгого взгляда архиепископа Хильдебольда. Проходя мимо западной стены ратуши, он старался не смотреть в его сторону. Ему казалось, что первый кельнский епископ видит его насквозь. «Иду помогать отцу», – как бы в свое оправдание говорил Рудольф, пряча от статуи епископа глаза. После школы он всегда заходил в отцовскую булочную. Надо было носить только что испеченный хлеб и булочки из пекарни на прилавки. Это было пиковое время торговли, родителям требовалась помощь.

Пекарня Германа Пауэра, отца Рудольфа, находилась в цоколе старинного дома в ганзейском квартале, недалеко от городской ратуши Кельна на Марсплац. Отец с молодым помощником Паулем закладывал хлеба, батоны и булочки в печь затемно, чтобы постоянные клиенты ранним утром получали теплый, ароматный, с румяной корочкой товар. Рудольф всегда забегал в пекарню перед школой с одной целью – вдохнуть запах свежеиспеченного хлеба. Он отламывал мякиш, чтобы зажевать его на ходу, накрыв припасенным куском колбасы с маминой кухни. Это было непередаваемым удовольствием.

Перед войной в тридцать девятом, когда ночные факельные шествия нацистов стали обыденностью, он впервые увидел эту девочку. Она зашла в булочную отца по соседству с пекарней в сопровождении матери, высокой и стройной женщины, фрау Зильберман. Бэла, так ее звали. На ней были замшевый коричневый пиджак поверх льняного сарафана и гольфы на длинных стройных ногах. Ее черные густые волосы, заплетенные в две косы, и карие глаза контрастировали с обликом матери, светловолосой немки с арийской внешностью. Бэла была похожа на отца. Она была мишлингом первой степени, ее отец Наум Зильберман – чистокровный еврей. Бэла была яркая и красивая. Ее стройная фигура, доставшаяся от матери, делала девочку объектом внимания мальчишек старого ганзейского квартала. Рудольф, которому шел четырнадцатый год, разглядывал ее, расхаживающую по булочной.

Стараясь быть ненавязчивым, Рудольф произнес:

– Не желает ли фрейлин кельнские булочки с маком?

– Желает, – последовал ответ. Карие глаза Бэлы засияли в улыбке.

– Давай лучше возьмем с сыром, эти слишком сладкие, – вмешалась мать Бэлы.

Рудольф, замещавший после школы отца в булочной, пошел в наступление.

– Возьмите и тех, и других, а еще вам понравится рулет с яблоками. Он испечен полчаса назад. Возьмите, вы не пожалеете.

Но строгая фрау Эльза Зильберман взяла хлеб и булочки с сыром.

Когда фрау с дочерью уходили, Рудольф наспех завернул рулет в бумагу с эмблемой пекарни и, догнав Бэлу, вложил ей в руку пакетик с еще теплым яблочным рулетом.

– Это вам, нашему, надеюсь, постоянному клиенту. Возьмите это бесплатно. Несмотря на строгий взгляд матери, Бэла взяла пакет и почувствовала свою руку в руке Рудольфа.

– Приходите к нам еще, у нас самый свежий и вкусный хлеб в Кельне, – сказал он, не отрывая от Бэлы глаз.

Вернувшись за прилавок булочной, он увидел отца. Он только вышел из пекарни. Засученные рукава рубахи, рукавицы и розовое лицо с каплями пота.

– Что, нравится эта полукровка?

Рудольф не ответил.

– Ее отец еврей, он был одним из богатейших ювелиров Кельна. Владел двумя магазинами. Он один из тех, кто выжимал деньги из простых немцев, которые строили Германию! Из таких, как мы с тобой, понимаешь, Рудольф? !

– Что с ним сейчас?

– Год назад его отправили в лагерь для евреев. Туда, где всем им место.

– Отец, что плохого он тебе сделал?