World of Warcraft. По ту сторону Темного портала - Кристи Голден

– Туралион, – сказал он глубоким, хрипловатым голосом. Два паладина пожали друг другу руки. – Рад тебя видеть. Наконец-то ты нашел сюда дорогу, – Утер шутливо толкнул его локтем.

– Ты прав, – согласился Туралион, посмеиваясь. – Здесь хорошо. Как же легко оказаться втянутым в водоворот дел, которые нужно закончить, но которые так и не заканчиваются. Взять хотя бы нашествие крыс.

– Чего?

– Я потом тебе расскажу. А сейчас – чем я могу помочь? – Юный паладин решил, что важнее помочь людям здесь, чем сидеть в крепости и разбирать бумажки.

Утер вдруг слегка прищурился, глядя Туралиону через плечо.

– Кажется, тебя только что нашло одно такое незаконченное дело, – проговорил он.

– Да ну? – спокойно хмыкнул Туралион, оборачиваясь.

Он словно увидел призрак прошлого, как будто эпизод его жизни был вырван из нужного места и времени и снова повторился в совершенно иных обстоятельствах. Она стояла перед ним в мокрой одежде, с мокрыми волосами и с каплями дождя на лице, глядя своими изумрудными глазами прямо на него. Она попала под дождь и сейчас выглядела так же, как почти два года назад, когда пришла к нему…

Глаза Аллерии Ветрокрылой сузились, как будто она тоже подумала о той ночи, и воспоминание было ей неприятно. Туралион похолодел, но вовсе не потому, что его одежда тоже промокла.

Аллерия сухо поклонилась – сначала Утеру, а затем ему.

– Светоносный. Генерал.

А, так вот, значит, как пройдет этот разговор.

– Следопыт, – Туралион даже удивился тому, насколько спокойно прозвучал его голос. Он отчасти ожидал, что тот надломится от переполнявших его чувств. – Что привело тебя сюда?

– Вести, – коротко ответила эльфийка. – Худшие из всех возможных. – Она мельком посмотрела Туралиону в глаза, а затем перевела взгляд на Утера. – Вряд ли что-то еще могло заставить меня прийти.

Туралион почувствовал, как у него дернулась щека, и стиснул зубы.

– Тогда прошу, рассказывай.

Аллерия презрительно огляделась.

– Интересно, туда ли я пришла, чтобы просить о помощи. Я не думала, что генералы, рыцари и воины Света будут ухаживать за младенцами в церкви.

Туралион был рад почувствовать гнев – тот хотя бы заглушил боль в его сердце.

– Мы служим там, куда нас привело наше призвание, Аллерия. Все мы. Я уверен, что ты проделала столь долгий путь не для того, чтобы оскорблять нас. Говори.

Следопыт вздохнула.

– Недавно я встречалась с Кадгаром и другими правителями Альянса, в том числе и с твоим королем. Похоже, что на месте, где раньше стоял Темный портал, образовался пространственный разлом. Кадгар считает, что очень скоро через него снова смогут пройти орки или даже целая вторая Орда. Он усадил меня на грифона и отправил сюда, чтобы предупредить тебя.

Теперь их внимание было целиком приковано к ней, и паладины молча слушали, пока она пересказывала им все, что узнала. В который раз с момента гибели Льва Азерота Туралион пожелал, чтобы Андуин Лотар все еще был жив. Он часто ловил себя на этой мысли, когда ему предстояло принять трудное решение, принять бой, или когда просто нужно было с кем-то поговорить. Лотар принимал решения незамедлительно, спокойно и без колебаний, и остальным оставалось лишь следовать за ним. Несмотря на то что другие ветераны начали называть себя Сынами Лотара, сам Туралион, хотя и был когда-то его правой рукой, чувствовал себя неловко. Он не считал себя сыном этого великого человека, хотя и был готов защищать идеалы Лотара до самого последнего вздоха. Паладин все еще предавался раздумьям, когда Аллерия закончила говорить и повернулась к нему, ожидая ответа.

– Ну, так что? – требовательно спросила она.

– Что говорят по этому поводу Громовые Молоты? Что думает Курдран?

– Сомневаюсь, что он об этом знает, – признала Аллерия. У светловолосой эльфийки хотя бы хватило стыда смутиться, говоря об этом.

– Что? Ты проделала такой путь, чтобы предупредить меня, причем летела на спине одного из их грифонов, и никто не удосужился сказать предводителю Громовых Молотов, что происходит?

Она снова пожала плечами, и Туралион едва сдержался, чтобы не выругаться. Во время Второй войны все участники Альянса сражались вместе. Эльфы, люди и дворфы – Громовые Молоты и их братья Бронзобороды – бились бок о бок. Но за последний год правители людей, похоже, отстранились от своих инородных союзников. Эльфы все еще принимали участие в защите крепости Стражей Пустоты, но скорее из-за своей любви ко всему магическому, а не из-за желания помочь людям. Бронзобороды оставили в Лордероне своего посла – Мурадина Бронзоборода – и таким образом поддерживали тесные связи с королем Теренасом. А в Штормграде обитал жизнерадостный кроха Меггакрут со своими помощниками. Туралиону стало стыдно при воспоминании о том, как он сегодня утром посмеивался над гномом. Ведь Меггакрут и его народец оказывали чужакам неоценимую услугу.

Но, несмотря на всю преданность, храбрость и мастерство Громовых Молотов, многие люди, похоже, считали наездников на грифонах обыкновенными дикарями.

– Ты что, будешь ждать, когда дворфы скажут тебе, что делать? Или когда к тебе явится призрак Лотара?

Туралион нахмурился. Щеки Аллерии покраснели, и она опустила глаза, понимая, что зашла слишком далеко.

– Громовые Молоты были и остаются нашими преданными союзниками, – негромко, но твердо произнес Туралион. – Они – такая же часть Альянса, как и все остальные. Я должен убедиться, что им доложат обо всем как можно скорее.

– Мы должны немедленно отправиться в путь, – настаивала Аллерия. – Грифон отнесет тебя в Лордерон. Я доберусь туда сама.

Значит, она даже не собиралась удостоить его своей компании в пути. Туралион ответил не сразу. Он посмотрел на Утера – тот закипал от нанесенного другу оскорбления. Паладины переглянулись. Утер кивнул и повернулся к молодой матери с ребенком.

– Ты ведь приведешь членов своего ордена, верно? – спросила Аллерия наперед, как будто заранее знала, что он ответит. Когда Туралион покачал головой, эльфийка опешила. – Что? Почему нет?

– Архиепископ хочет, чтобы они оставались здесь и в Лордероне. Многие люди нуждаются в их помощи.

– Ты ведь даже не спросил!

– Мне не нужно спрашивать, чтобы знать его ответ. Не беспокойся. Если возникнет крайняя нужда, они придут. Но нужда принимает самые разные формы. Пойдем. Давай немного поговорим.