Только не ты - Лара Дивеева

Мы послушно ждали в приёмной, наблюдая за тем, как в кабинет директора загружают съёмочную аппаратуру. К счастью, рядом есть небольшая кухня, где можно сделать чай или кофе. Я решила не злоупотреблять кофеином, чтобы не усиливать волнение, поэтому выпила воды и согрела холодные руки, обняв пузатый кувшин кофеварки.

– Разрешите пройти! – раздалось за спиной.

Я резко обернулась, реагируя на голос Александра Великого.

– Добрый день! – сказала приветливо.

– Докажи, что добрый! – буркнул он.

Протиснувшись в кухню, он достал большую чёрную кружку с надписью «Босс». Секретарь директора отпросилась домой, у её малыша бронхит, и бедняге начальнику приходится самому себя обслуживать.

Держа кружку в руках, Александр посмотрел на меня. Пристально.

Я ответила ему тем же.

– Алёна, – сказал он, растягивая неизменное «льё», – я бы хотел выпить кофе! – показал на кружку в своей руке.

Он просит меня сделать кофе? Сам не в силах? Директорская корона не позволяет прикоснуться к кофеварке? Очень хотелось сострить, но я сдержалась.

– Вы пьёте с молоком? – спросила, протягивая руку.

– Да. Много молока. – Александр не спешил отдавать кружку.

– Без сахара?

– Да.

– Хорошо, сейчас сделаю.

– Очень любезно с вашей стороны, – с подчёркнутой вежливостью сказал Александр, прижимая кружку к себе, – однако я не прошу вас о помощи. Достаточно просто отдать мне кувшин от кофеварки.

Опустив взгляд, я обнаружила, что всё ещё обнимаю кувшин левой рукой. Греюсь.

Ему почти удалось скрыть ухмылку.

Что ж, неудивительно, что он посмеивается над девицами, которые в его присутствии теряют разум. Одно утешение: вряд ли я первая или последняя, с кем это происходит.

Александр отошёл к холодильнику, а я попыталась выскользнуть в коридор. Вопрос директора застиг меня в дверях.

– Вас кормили?

– Мы обедали в столовой.

– Что вы ели? – спросил, деловито помешивая кофе.

– Суп и овощное рагу.

– И как?

– Очень вкусно, – ответила вежливо.

– Я тоже его пробовал, – сказал Александр, поднося кружку к губам.

– И как вам?

– Дерьмо.

Пройдя мимо меня, директор скрылся в приёмной.

Если это знаменитый английский юмор, то я его не понимаю, даже отцовские гены не помогают. Но я не успела поразмышлять о дурных манерах и странностях Александра Великого, как меня позвали на съёмки.

Из-за аппаратуры в кабинете стояла такая жара, что приходилось то и дело промокать лоснящиеся лица салфетками. Каждый клип записали по три раза. Моё выступление прошло безболезненно, а вот остальная часть записи – диалог между Александром и стажёрками – вызвала затруднения. Повторить спонтанные фразы три раза не так уж и просто.

Александр уставшим не выглядел, а мы, не привыкшие к таким испытаниям, еле держались на ногах. Пока он беседовал с журналистами, мы развалились на диванах в приёмной и жадно пили воду. Рядом ожидали два фотографа.

– Кажется, я передумала быть звездой шоу-бизнеса, – хихикнула я, закатывая глаза.

– А ты собиралась? – Ева держалась холодно, она обиделась, что для выступления выбрали не её.

– Нет, не собиралась, но теперь точно передумала. – Вздохнув, я помассировала затёкшую шею. Ну и денёк! На радио всё намного проще.

– Откуда вы? – обратился ко мне фотограф, молодой симпатичный блондин в жилете со множеством карманов. Он смотрел на меня с очевидным интересом и уже несколько раз пытался заговорить. Жаль, у меня нет сил на флирт.

– Из России.

– О!

Типичная реакция. Людям вроде и хочется что-то сказать, но не знают что.

– Угу, – ответила выразительно. Вот и пообщались.

– Я Джейк.

Остальные стажёрки смотрели на меня с выразительными улыбками. Симпатичный парень заигрывает со мной, а я настолько упеклась, что не в силах даже обрадоваться.

– Надеюсь, у него хорошая аппаратура! – прошептала Коринна, дёргая бровями.

Дверь кабинета резко открылась, и на пороге появился Александр Великий, улыбчивый и ничуть не уставший. Казалось, его плохое настроение на кухне распространялось только на меня. Кстати, он не прав насчёт рагу, в столовой кормят отлично.

Уставшей толпой мы вышли на улицу, чтобы сфотографироваться у главного входа. Нас строили, меняли местами, поворачивали. На улице холодно, зима не спешит сдавать позиции, и мы дрожали, улыбаясь посиневшими губами. Джейк грелся в шарфе и шапке, а нам нельзя. Фотомодели, как-никак!

Потом были ещё снимки на главной лестнице и в фойе. Мы еле улыбались, дико устав от всеобщего внимания. Окружили директора усталой стайкой и послушно дожидались окончания пытки.

Меня поставили рядом с Александром. Я наслаждалась, тайком вдыхала вкусный мужской запах – когда ещё директор подпустит меня так близко? Он повернулся и, разговаривая с фотографом, прижался к моему плечу. И к руке, по всей длине до самых пальцев.

Сейчас он опомнится и уберёт руку. Неужели не заметил?

Я еле сохраняла невозмутимую улыбку. Прикосновение его пальцев к моей руке заняло всё моё внимание.

– Алёна, ты остаёшься, а остальным большое спасибо! – наконец объявила Эллен, и Александр отошёл в сторону, разрывая прикосновение.

Услышав отбой, девушки разбежались в стороны. Откуда только силы взялись? Наверное, от страха, что Эллен позовёт их обратно. Директор смотрел в сторону, в любую, только не в мою. Не сомневаюсь, что мы очень ему надоели.

Второй фотограф убрал аппаратуру, и Дороти проводила его к выходу. Остались только Джейк, Эллен, один из журналистов и я.

И Александр.

– Что у нас дальше по программе? – весело спросил он по пути в кабинет.

Эллен показала на последнего журналиста.

– У Тима несколько вопросов о стратегии компании, а потом сделаем остальные фотографии.

Джейк расположился в приёмной, разложил аппаратуру и показал на меня.

– Пока директор разговаривает с Тимом, я сделаю снимки Алёны.

Моего мнения никто не спрашивал, что хорошо, потому что у меня не осталось сил на умственную деятельность.

– Не бойся, я быстренько! – Джейк подмигнул. – Альёна-Альёна-Альёна! – весело пропел, подводя меня к дивану. – Присаживайся, сейчас мы будем делать красоту!