Подземные корабли - Варвара Еналь

Надо приземлиться и отыскать отца. Обязательно надо его отыскать…

Люк видел, как внизу проносились острые зубья скалистых отрогов, видел верхушки деревьев, росших у подножия скал.

Он пытался затормозить и развернуть дракона, но Хмус летел вперед и не реагировал на команды. Люк принялся кричать, и это тоже не помогло. Дракон несся в пустыню, и под его брюхом неожиданно показался песок – оранжевый, яркий, горячий песок.

Хмус снизился, распластал крылья, готовый к посадке, и Люк увидел двойные двери, сделанные из Живого металла. Темно-синие, почти черные двери, в которых отражалась раскрытая пасть яростного дракона.

Глава 2

Мэй. Каждый Всадник умеет работать с Живым металлом

1

Остров изменился. Теперь он казался холодным, темным и подозрительным. Его густые заросли, высоченные деревья и отвесные скалы уже не манили с прежним гостеприимством. Остров был полон темноты. Она таилась везде, и даже старательный костер не мог разогнать тени.

Пока сидели у костра, пока рассуждали о том, что же теперь делать, Мэй еще удавалось отогнать страхи. Но едва она увидела избитое лицо отца на полупрозрачном экране, увидела рассеченную бровь и кровь, заливавшую правый глаз, – вся храбрость улетучилась.

Отец всегда означал безопасность и стабильность. Он заботился и поддерживал, он мог найти выход и справиться с любой бедой. И вот сейчас беда поглотила его самого.

И Мэй ничем не могла ему помочь, она была бессильна!

А Люк был хмур и молчалив. Он тяжело опирался на плечо Мэй и скупыми, отрывистыми словами договаривался об обмене. И это немного утешало. Возможно, отец уцелеет. Возможно, они спасут его.

Но какой ценой?

Мэй запретила себе думать об этом, но мысли все равно лезли. Ползли, как безногие черви зимонааки.

Мара ведь действительно воспользуется ключами и возродит всех своих дурацких роботов. Что тогда делать? Где спасаться? Несколько десятков летающих роботов-змей, так называемых Гадин, нападающих на Города, – это ужас. Ужас, от которого нет спасения.

И если первую Гадину удалось уничтожить ценой жизни Енси, то кто остановит остальных?

И можно было только догадываться, какие еще машины дремлют в глубине остальных серверов.

Тесная палатка не спасала от холода, потому Мэй прижалась к теплому боку Люка, положила голову ему на плечо и старалась уснуть. Она хотела выкинуть из головы жуткие мысли, но ничего не получалось.

Будущее для них всех просто не существовало. И если завтра они спасут Гайноша, то милый островок уже не сможет укрыть от вездесущих роботов. Где они найдут пристанище? Как смогут одолеть воинствующие машины?

А Люк между тем уснул довольно быстро, и его ровное дыхание да шум дождя теперь создавали еле уловимый уют, скрашивающий скромную палатку.

И вот едва Мэй погрузилась в благодатную сонливость, в которой не было безнадежных мыслей, как резкий крик прервал дремоту. Кричал Люк.

Он подскочил, тяжело дыша, пробормотал что-то про вошей и матерей и схватился за раненую руку.

– Люк, ты чего? – поднялась Мэй.

Дождь все еще стучал по крыше палатки, где-то рядом заворочался Ник, что-то пробормотал и снова затих.

– Приснилась какая-то ерунда, – проговорил Люк и медленно улегся.

Он был горячим, как печка.

– У тебя, наверное, температура, – сказала ему Мэй, и тревога снова сжала внутренности металлическими тисками. А вдруг у Люка та самая песчаная лихорадка, что была у отца? А лекарства, которые они своровали в Городе, давно уже закончились…

– Обними меня, Мэй, – прошептал Люк. – Покрепче обними.

– Что тебе приснилось?

Люк вздохнул и промолчал.

– Ты не хочешь мне рассказать? – не унималась Мэй.

– Утром. Давай все утром. Прижмись ко мне, и ты согреешься.

– Тебя самого трясет от холода. Вот бы сюда хоть одно одеяло…

Все шкуры, что у них были, пришлось постелить на срубленные ветви деревьев, которыми покрыли пол палатки. Лежать на таком ложе было мягко и удобно, но зато укрыться не получилось, не хватило шкур.

– Завтра раздобудем одеяло. Завтра все у нас будет… – пробормотал Люк, погружаясь в сон.

А Мэй снова не могла уснуть. Теперь ее одолевал страх, и стоило закрыть глаза, как виделось мертвое лицо Инака, кровь, смешивающаяся с Живым металлом в источнике, искаженное страхом лицо Ника и чудились жуткие слова, выкрикиваемые сотнями глоток.

Боги! Месть!

2

Утро выдалось мокрым и зябким. Едва серый рассвет выполз из-под верхушек скал, как Мэй проснулась. Тепло спящего Люка хорошо согревало, но пальцы ног все равно мерзли. Ее льёсы, пристроенные в углу палатки, оказались все еще влажными после дождя, но смены не было.

Натянув мягкую обувку, Мэй выбралась наружу, потянулась, разминая скованные после сна мышцы, подняла голову и посмотрела на затянутое облаками небо.

Что принесет им этот день? Чего ждать уже сегодня вечером?

Вздохнув, Мэй направилась к реке. Дорогу к ней она знала хорошо, потому шагала через лес, напролом, не отыскивая тропок, не огибая кустарник и заросли памельни- ^ ка. На берегу, забравшись подальше, к тому месту, где река делала поворот и деревья полностью закрывали русло, смыкая ветви над водой, она стянула с себя одежду и нырнула.

Прохладная вода прогнала остатки сна. Течение подхватило и увлекло, мягкий ил приятно холодил пятки, мелкие листочки еле заметно дрожали над самой головой. Все вокруг было привычным, родным и безопасным. И хотелось думать, что весь день будет таким: спокойным и добрым.

Хотелось думать, что нет никакой войны, никаких первичных ключей и вместо грозного Тхана на поляне лежит добрый и родной Енси.

При мысли о Енси Мэй чуть не заплакала. Она вспомнила маленького дракончика, который выбрался вчера из источника в Храме, и слишком остро ощутила потерю. Енси теперь принадлежит другим. А ведь эта машина была ее драконом!

Обратно Мэй шла протоптанной тропой, ведущей на большую поляну, где обычно жгли костры и где теперь лежал Тхан, – так было короче и быстрее. И, едва выбравшись из-под густых крон деревьев, она сразу же уперлась в толстый драконий хвост. Четыре костяных шипа, достающих почти до талии Мэй, и круглый металлический наконечник – вот что украшало хвост древнего дракона. Одного удара таким оружием было бы достаточно, чтобы развалить небольшой двухэтажный домик.