Иной Мир. Братство. Книга вторая - Никита Лазарев

– Давай, Большой, мальчик, моя очередь играться с ножом, – сказал я, взяв нож в другую руку. Раненая могла некоторое время выполнять только декоративную функцию.

Он стоял на коленях, и похоже, считал звёзды или проверял, на месте ли его причиндалы. Я съездил ему в челюсть ударом ноги, отчего у него брызнула кровь, и он отключился на несколько секунд.

Толпа уже не была так благосклонна к здоровяку. Он поднял голову, попробовал встать, но получил "пенальти" и отрубился на более долгий срок. Теперь толпа уже одобрительно махала в мой адрес. Я достал ремень из брюк, приправив его шнурками. Таким странным образом связал ему руки за спиной. Было проблематично связывать мощные тяжёлые лапы, хорошо, хоть ремень был армейский, толстого плетения. Это дало бы мне несколько секунд, в случае, если он подаст голос.

– У, Техас, я тебя урою! – заревел он, придя в себя. Левая бровь у него заплыла, плотно укрыв глаз.

– Бигги, не ори, – спокойно ответил я.

– Убью! Тварь! – зарычал он, попробовав разорвать ремень, но получил повторный одиннадцатиметровый по голове.

Я вспомнил его шутку про шары на фаркопе пикапа. Кажется, мой блейзер тоже мог этим похвастать. Я зловеще улыбнулся, казалось солнце блестело, отражаясь от моей зубной эмали. Эх, сейчас бы в рекламу клиники или жевательной резинки…

Я взял нож, оторвав кусок футболки, наскоро перебинтовал руку и начал разрезать ножом штанину лежащего на животе задиры.

Нож медленно продвигался вдоль шва по его огромной ноге. Как только он так здесь отожрался? Я разрезал одну штанину и дошёл до задницы, а когда резал вторую таким же манером, он пришёл в себя.

– Что ты делаешь? – завопил он, пытаясь освободить руки.

– То, что хотел ты, – буднично ответил я, разрезав на штанах шов, скреплявший половины. Точнее, резать особо и не пришлось, они сами с треском разорвались, обнажив его голые ноги без толики загара.

– Эй, Техас! Техас! Стой! – он пытался выпутаться.

– Либо ты затыкаешься, либо эти люди, которые стоят вокруг, мне кинут верёвку, – сказал я громко, после чего она прилетела от одного из доброжелателей, плотно обвив его руки.

– Нахрена ты меня связал? – продолжил он. – Не надо!

– Не надо что, Бигги? М? – я достал нож и уже сел перед ним на корточки, показав лезвие.

– Не убивай! Прошу! – взмолился он.

– Чего ради я буду тебе верить?

– Правила посёлка, часть вторая, глава двенадцатая. Победивший в кулачном бою имеет право распоряжаться жизнью побеждённого на своё усмотрение, в случае, когда оборонял свою честь. Я так понимаю, Бигги сам на тебя напал, как тебя прозвали? – разъяснил высокий поджарый мужчина в широкополой ковбойской шляпе с магнумом в кобуре на поясе, от этого напоминающий Клинта Иствуда.

– Техас, – вмешался Ковбой.

– Хорошо, Ковбой, хотя я уверен, что и без тебя не обошлось. Техас, решай судьбу побеждённого.

Я встал с корточек, подошёл к его ногам и разрезал бельё. Он что-то нечленораздельно мычал и кричал.

– Ну что, готов из коня стать мерином, Бигги? – спросил я.

– Неееет! Сволочь! Я тебя из-под земли достану! Тварь! – завопил он, а толпа затаила дыхание в ожидании. Я занёс нож и воткнул его туда, куда хотел. Он даже дёрнулся и обделался, когда понял, что нож вошел вплотную к его самым оберегаемым местам, не нанеся им никакого вреда. Кажется, он всхлипнул.

– А теперь берёшь мои вещи, если они нерабочие, выплачиваешь мне полную их цену, и несёшь мне в пикап, – строго наказал я, разрезав верёвки на руках, – Вздумаешь мне пакостить, я исполню то, что обещал. Теперь ты – мой, Бигги. И когда я появлюсь в посёлке, ты на меня работаешь, – сказал я вкрадчиво. Он в это время перевернулся и забился в угол к какой-то лавке, как ребёнок, в соплях и заплывшей крови.

– А теперь, взял и понёс всё в мой пикап.

– Бигги, – сказал Клинт Иствуд, – ты понял? Когда Техас в посёлке, ты – его шестёрка. Если не исполнишь, то уже не он будет вершить твою судьбу, а совет. Как ты знаешь, тебе оправдательный приговор не светит. Кстати, Техас, твоя карточка? – он протянул мне карточку АйДи.

– Спасибо, как вас? – спросил я, взяв карту.

– Митчелл. Шериф этой дыры. Пойдём, пропустим по стаканчику, пока Бигги снарядит твою повозку, – он пригласил меня в бар, где мы сидели с Ковбоем.

Мы заняли столик под кондиционером, он сам принес мне бутылочку колы:

– Спасибо тебе за избавление, Техас, – начал он.

– В смысле?

– Бигги стал большой занозой в заднице, по нашим законам упечь его я не мог, а физически он мощнее любого торговца или жителя посёлка. Ходили слухи, что он долго служил в охранном отряде Юсуфа Керима, километрах в четырёхстах отсюда, охранял вышки, но не удержал одну из них, за что и был уволен. Он и не мог удержать, отряд пустынных рысей, как они себя называли, шли на парах, в баках нули, ну и напали на вышку. Ведь загвоздка в том, что при каждой вышке сразу переработка, чтобы возить не сырьё, а сразу готовый продукт. Вот рыси, подчинявшиеся Лейну, если мне не изменяет память, и воспользовались этим подарком судьбы. Он был сослан сюда, и начал подминать под себя лавки, магазинчики и прочее, а по правилам это вроде бы и не возбраняется. Только бы порядок был.

– О чём говоришь с Техасом, Митчелл? – подсел за стол Ковбой.

– О том, как ты Бигги на него натравил. Кстати, отдавай половину того, что на тотализаторе было. И, знаешь, скроить не получится, – сурово сказал Митчелл, щелчком выбив сигарету из пачки красного Мальборо.

– Митчелл, раз я такой крутой, – начал я, – угостишь сигаретой?

– Конечно, – он выбил мне также, и мы прикурили.

– Держи, твои три сотни кредитов, – протянул мне бумажки Ковбой.

– Ещё раз на меня кого-нибудь натравишь, окажешься на месте Бигги, – сказал я с улыбкой, Митчелл оценил мой посыл, а Ковбой сразу удалился.