Будь моей няней - Маруся Хмельная

Глава 4

Неожиданные впечатления

Внушительный, но без излишней помпезности желтый особняк производил впечатление светлого уютного дома, поскольку весь фасад его занимали огромные окна, сейчас открытые настежь любопытному светилу и легкому ветерку. Стены дома были спрятаны под благоухающими цветущими плетистыми розами. С одной стороны дома находилась закрытая стеклянная веранда, а с другой – открытая терраса, и та и другая утопали в зелени. Казалось, в таком доме нет места злым духам, только свет, мир и покой могут царить в этих стенах.

Вокруг благоухал ухоженный сад, среди деревьев которого хорошо бы поваляться на лежаке, лениво наблюдая полет и жужжание шмеля. Лучи светила ласкают лицо, шелест веток деревьев от ветра убаюкивает, веки прикрываются…

И тут раздался громкий визг, резко выдернувший меня из дремы, в которую я погрузилась. Было ощущение, словно уши насквозь проткнули спицей. А потом вопль во все горло:

– Отдай! Мое! Мое, отдай!

Мы с Розамундой одновременно вздрогнули и переглянулись. Я послала ей сочувственный взгляд. Она вздохнула и решительно направилась вперед.

– Громкие голоса – залог того, что ты не потеряешь их владелиц и будешь знать, чем они занимаются в любой части дома, – приободрила я подругу.

– Это определенно положительная сторона, – согласилась она, и мы хихикнули.

При нашем приближении крики не смолкали. К ним еще добавилась такая отборная брань, которую приличные девушки не произносят вслух. Только про себя.

– Ого! Одна из их гувернанток была явно портовым грузчиком.

– Точно! Он решил переодеться женщиной и подзаработать, – подхватила Розамунда.

– И продержался дольше всех, потому что понравился девочкам – ему не было до них никакого дела… – продолжила я. – Он все дни напролет курил хозяйские сигары и дегустировал виски из бара в кабинете.

– За этим занятием его и застал граф, протер очки и увидел наконец, что под видом женщины к нему пробрался мужчина!

– Граф носит очки? – спросила я.

– Нет, поэтому он и допустил такую оплошность, – рассмеялась Розамунда, а вслед за ней и я.

В хорошем настроении мы обогнули дом и подошли к черному входу. Когда мы только собрались потревожить спящую над входом магическую кукушку, призванную сообщать хозяевам, что у двери дожидаются визитеры, дверь открылась, и вышла странно одетая хмурая девушка.

Наряд ее выглядел так, словно она не глядя засунула руку в шкаф театрального реквизита, вынула что попало и так же не глядя надела. На дешевую юбку, которую надевали торговки овощами и мясом, чтобы не жалко было пачкать, был нацеплен белый накрахмаленный фартук горничной. Сверху в юбку была вправлена простая по крою, но из баснословно дорогого шелка белая блуза. А на блузу была надета грубая жилетка из сукна, которую носят конторские работницы. Всю эту несуразицу венчал чепец с широкими краями и большими крыльями, какие носили молочницы.

Чернявая девушка с нечесаными распущенными волосами под чепцом хмуро смерила нас взглядом.

– Простите, вы бы не могли позвать экономку Ливию? Скажите, что пришла Розамунда.

– Вы меня не видели, – грубо сказала девушка и ушла, чуть ли не задев гостью плечом.

– Ну и прислуга в этом доме! – неодобрительно сказала Розамунда. – Она первая, кто вылетит отсюда, когда я приступлю к обязанностям. Распоясались!

Подруга осуждающе посмотрела вслед девушке, размашистым шагом удаляющейся по дорожке. А я присмотрелась к ней самой. Но промолчала.

Розамунда потеребила кукушку.

– Передай Ливии, что пришла Розамунда, – повелительным голосом приказала она.

Птичка вспорхнула и улетела искать экономку.

Прошло не больше трех минут, как дверь открылась и на пороге показалась тетушка Ливия, а я в который раз поразилась впечатлению, которое она производила. Я неоднократно встречала экономку в городе, но всякий раз, когда ее упоминали в разговоре, не могла вспомнить, как она выглядит. Только общий вид и одежду – она всегда была в одном и том же строгом сером платье с белым воротником и манжетами, единственным украшением которого служили красивые ятариновые пуговицы, притягивающие взгляд. Может, именно из-за пуговиц, являвшихся единственным ярким пятном в ее облике, я не могла запомнить ее бледное невыразительное лицо с водянистыми голубыми глазами оттенка неба последнего месяца лета.

Ливия не вызывала неприязни, но и симпатии тоже. Она была вежлива, но холодна, а при улыбке губы растягивались, но глаза не улыбались. Она создавала впечатление живой говорящей куклы – без души и содержания. Ее хозяева привезли с собой, она служила еще при жене графа, и вроде бы даже у них были хорошие теплые отношения. Неудивительно тогда, что девочки не захотели с ней расставаться, и граф взял ее с собой.

В городе она появлялась редко, только по делу. Например, ради смены поставщика или поиска курьера. Наши кумушки пытались завести с ней дружбу, чтобы выведать побольше информации о графе, но Ливия вежливо улыбалась, отмалчивалась и спешила дальше по делам или домой, в зависимости от обстоятельств.

Розамунда все-таки очень самоуверенная, если решила, что она подружилась с Ливией. Трудно представить ее чьей-то подругой. Ну, может, если только теплые чувства она испытывала к идеальной, как гласит молва, графине.

– Тетушка Ливия! Я не опоздала? – приветливо разливалась соловьем Розамунда. – Граф уже ждет меня? Познакомьтесь, это моя подруга Имма, я вам говорила, что мы придем вместе.

Ливия сдержанно улыбнулась. Опять губами, а не глазами.

– Добрый день, Розамунда, конечно, помню, проходите.

Она сделала приглашающий жест рукой внутрь дома и пошла вперед, а мы за ней.

Ливия ткнула мне в одну из дверей по дороге:

– Имма, будьте добры, подождите Розамунду здесь. Как только я провожу ее к графу Мармелайду, я сразу распоряжусь насчет напитка для вас. Чай, кофе, лимонад?

– Что вы, не стоит беспокоиться, – заверила я.

– Это не беспокойство, – улыбнулась Ливия. – В такую жару, наверное, лучше лимонад? Или чай со льдом?

– Хорошо, спасибо, тогда просто воды со льдом. Я на диете, – вернула я улыбку.

– Вам совершенно незачем, – сделала мне комплимент Ливия. – Но ваше желание как гостя – закон.

– Вот и я говорю: незачем, – с воодушевлением встряла Розамунда. – Вот мне надо, но я так люблю пирожные тетушки Нуттеллы!