Спасти сказку! - Маруся Хмельная

– Ой, мамочки! Говорящий кролик! – поразилась Варя.

– Я заяц, – поправил Варю зверёк.

Заяц приподнял одно ухо, прислушался. Ухо, как локатор, покрутилось туда-сюда.

– Прячься! – скомандовал Заяц. – Иван-царевич идёт!

И подтолкнул Варю лапой в сторону печки.

За печкой было темно и сухо, что-то подозрительно шуршало в углу. Варя понадеялась, что в таком красивом и уютном тереме нет вредных насекомых. Она удобнее устроилась на полу, посадила Зайца рядом и выглянула наружу. Обзор из-за печки открывался хороший, Варя видела почти всю комнату. Дверь скрипнула, вошёл молодой нарядный мужчина в кафтане и красных сапогах с серебристыми пряжками. В ладонях мужчина принёс лягушку.

– Не печалься, Иван-царевич, – нежным, мелодичным голосом сказала лягушка. – Я твою беду рукой разведу. Сходи в баню и ложись отдыхать, будет тебе утром каравай для батюшки.

Лягушка говорила сама! Не Иван-царевич, не спрятанная где-то актриса, а сама лягушка, большая и пупырчатая, открывала рот и произносила слова! А Иван-царевич гладил её по спинке и грустно вздыхал, словно собирался заплакать.

Варя чуть не вывалилась из-за печки, но заяц вовремя толкнул её обратно.

– Сиди тихо! – сердито прошептал он. – Это жена царевича. Пришлось ему обещание сдержать и на лягушке жениться. Эх, бедняга.

Иван-царевич сел за стол, посадил лягушку рядом с тарелкой. Лягушка уверяла Ивана-царевича, что её каравай будет не хуже, чем у других. Иван-царевич кивал, вздыхал и, кажется, не верил.

Варя внимательно слушала и грызла ноготь на мизинце. Мама долго отучала Варю от вредной привычки, но в сложные минуты руки сами тянулись в рот. Варя и не замечала, как это происходит. Заяц попробовал ей помешать, но Варя не обращала на него внимания и начинала грызть другой мизинец. Она узнала сказку про Царевну-лягушку. Царь дал троим сыновьям по стреле. В чей двор попадёт стрела, там стрелок и должен выбрать себе невесту. Варя не одобряла подобного варварского способа жениться, но мало ли что происходит в сказках! Старший и средний братья нашли себе жён, а стрела младшего, Ивана-царевича, попала в болото к лягушке. Правда, потом лягушка станет прекрасной царевной, но до этого Ивану-царевичу придётся решить не одну проблему.

Заяц ещё раз попытался убрать Варины пальца из её рта, покачал головой и куда-то ускакал. Вернулся с малюсенькой банкой из бересты, в которую, по очереди, бесцеремонно обмакнул Варины пальцы. Иван-царевич как раз позвонил в колокольчик, в комнату зашли слуги с подносами еды, вкусно запахло мясом и пряностями. Валя засунула в рот палец, сморщилась, едва сдержала крик. Из глаз брызнули слёзы.

– Что это? – прошептала она зайцу.

– Перец, – сообщил заяц. – Помогло, да? Дорогущая штука, заморская. Только в царскую семью и поставляют.

Варя глубоко дышала, высунув язык, как собака. Заяц протянул ей кусок чёрного мягкого хлеба. От хлеба жжение во рту быстро прекратилось, но Варя всё никак не могла успокоиться.

– А если у меня живот заболит?

– Так не понимаешь по-хорошему, – объяснил заяц. – Не заболит. Есть хочешь?

Варя кивнула.

– Потерпи немного, скоро они уйдут, и ты поешь. Расскажи мне про себя, только тихо.

Варя рассказала, как играла в прятки, как случайно нашла портал в сказочный мир. Обед у царевича длился долго. Заяц успел сообщить Варе что терем – царевича, а он в тереме вроде домашнего животного. Зайчонком царевич спас зайца от ястреба.

– Я тоже хочу имя, – заявил заяц. – Зови меня Гром.

– Почему Гром?

– Хорошее имя. Грома все боятся, я буду страшный заяц. Весной гроза была, как гремело-полыхало! Даже Ванечка мой побледнел.

– Кто? – не поняла Варя.

– Царевич. Он добрый, хороший, только вот женился видишь как… Неудачно, – вздохнул заяц.

Наконец, Иван-царевич поел и ушёл, прихватив с собой жену-лягушку. Пока не появились слуги, Варя поспешила к столу. Еда была непривычная, но вкусная. Особенно Варе понравился компот.

– Пошли теперь в царские закрома, найдём тебе одёжу. Смотреть на тебя жалко, – сказал заяц и критически осмотрел Варю с головы до ног. – Чего штаны короткие, совсем бедно живёте, даже сукна не хватило?

Варя рассмеялась. В закрома она, конечно, пошла, как же отказаться от такой экскурсии? Хотя была уверенна, что одежды её размера они не найдут.

Варя ошиблась. В царских сундуках было всё. Шубы, тулупы, меха, шёлковые и полотняные одежды. Украшения из вышивки, бусин, бисера, серебряных и золотых нитей. Варя выбрала себе голубой, расшитый цветами и птицами, сарафан. На талии завязала широкий, наверное, связанный крючком, пояс. Взять бусы постеснялась: сарафан был ей необходим, невозможно ходить по терему и оказаться незамеченной в шортах и майке. А без бус, хоть и очень красивых, она обойдётся. Вещи-то, всё-таки, чужие, и взяла она их без спроса.

– Покажи мне терем, – попросила Варя Грома. – Может, я больше никогда в жизни в сказку не попаду.

Заяц задрал нос, скосил глаза и покрутил ушами.

– Да уж. Скучно вы в своём мире живёте – ни тебе волшебства, ни чародеев, ни леса заколдованного. Капуста-то хоть растёт?

– Вы – весело, – засмеялась Варя, рассматривая тяжёлый подсвечник. – Света нет, интернета нет. Каменный век.

Гром гордо вскинул голову:

– Пошли! Посмотришь, как нормальные люди живут!

Варе было всё интересно: и кухня с пышущей жаром печью, с развешенными по стенам огромными сковородами, тяжёлыми ножами и ещё какими-то непонятными инструментами. И подпол с запасами круп, окороков, вкусно и остро пахнущих колец колбасы. В комнатах, или как называл их Гром, в покоях, Варя разглядела резные украшения на мебели, ручной работы ковры и пледы. На конюшне полюбовалась лошадьми и смешными длинноногими жеребятами.

Наступил вечер, в воздухе появилась свежесть и прохлада, Варя заторопилась домой.

– Я завтра обязательно вернусь, – пообещала она Грому. – Что тебе принести из моего мира? Телефон покажу, фоток наделаю, вот ты удивишься!

Гром благодарно потёрся мордочкой о Варину руку.

– Морковок захвати и капусты немного, вдруг она у вас другая, попробую.

Варя чмокнула Грома во влажный холодный нос и зашла в заветную крапиву. Присела, зажмурилась. Ничего не произошло. Совсем ничего! Портал не работал! Варя выскочила из крапивы.