Шанс для разбитого сердца - Анна Пожарская

Весь масштаб бедствия стал понятен, когда хрустальная госпожа увидела, что именно предстоит перепрыгнуть. Прикрыла глаза, призывая на помощь остатки магии, и впилась в руку Ивира в надежде, что хотя бы он сможет спасти их от верной погибели. Холм внезапно обрывался, образуя вместе с крепостной стеной довольно широкую, с три кабаньих роста, пропасть, но обладатель копыт и пятачка даже не подумал остановиться. Криста затаила дыхание. Животное оттолкнулось задними лапами и, оттопырив передние, полетело в сторону стены. Захотелось кричать. Чародейка стиснула зубы и что было силы уцепилась за спину мага.

– Вы меня задушите, – проворчал он, но Кристе было все равно. Ей казалось, еще немного, и они сорвутся вниз.

Наконец, кабан приземлился, победно хрюкнул и побежал вдоль стены. Хрустальная госпожа смущенно выпустила мужчину из рук.

– Вот это хватка! – хохотнул Ивир и дернул за поводья, заставляя животное замедлиться. – Вы опасная женщина.

– Это ваш кабан опасен, – парировала Криста и покачала головой. – Я чуть с ума не сошла.

– Ничего, – успокоил чародей. – Сейчас отпустим Каллихара и отправимся в град Танцующего ветра. Поужинаем в семейном кругу. С князем и Рони.

Криста мысленно вздохнула. Кажется, лучше снова лететь над пропастью…

Ивир остановил кабана, спешился и прошептал ему на ухо несколько слов. Обладатель крючковатого хвоста хрюкнул и согнул передние лапы, позволяя Кристе осторожно спрыгнуть на землю. Чародей протянул руки, и хрустальная госпожа скользнула точно ему в объятия. Каллихар припустил прочь. Ивир пробежался руками по талии Кристы и прижал ее к себе.

– Не волнуйтесь, – погладил по голове. – Вы со всеми поладите.

– Не уверена, – прошептала она и уткнулась носом в его грудь. Ивир знакомо пах морем, и от этого аромата становилось немного спокойнее.

– Я уверен, – подытожил он и покровительственно чмокнул ее в макушку.

Выпустил из объятий и зашептал заклинание портала. Криста прикусила губу: надо выдержать сегодняшний вечер, а дальше должно стать легче.

В этот раз переход через портал был почти мгновенным, вероятно, магия Ивира тоже работала хуже вдалеке от дома, и сейчас дело пошло на лад. Криста успела только шагнуть и хватить ртом едкого тумана. В следующий миг чародеи оказались в большом, ярко освещенном магическими огнями зале. В нос ударил запах лаванды, а шею пригладил уютно-теплый сквозняк.

Ивир улыбнулся:

– Сейчас я найду кого-нибудь из слуг и распоряжусь насчет комнаты, а вы пока побудьте здесь. Можете в окно посмотреть, если хотите, я недолго.

Криста удивленно приподняла бровь, но кивнула в знак согласия. Всегда казалось, что восточные князья все делают с помощью магии. Ивир поспешил к невзрачной двери в одном из углов зала. Гостья вздохнула и направилась к стене с окнами.

Здесь было явно теплее, чем у Мрачного моря. На деревьях уже распускались листья, а наступающий вечер даже сквозь стекло казался почти летним. Захотелось прогуляться. Кристиаль полюбовалась немного, а потом отвернулась от подоконника посмотреть, нет ли где-нибудь выхода в сад. Поймала чужой пристальный взгляд и вздрогнула. В двух шагах от нее стояла худенькая белокурая девочка с вздернутым носом и огромными серыми глазами. Она сжимала в руке потрепанного, сшитого из грубой ткани зайца и рассматривала хрустальную госпожу с неподдельным интересом.

– Кто ты и что делаешь в нашем замке? – прозвенела колокольчиком девочка и взглянула так строго, что Кристе захотелось рассмеяться. А потом она вспомнила, что дочь унаследовала силу Роммаха, и веселья поубавилось. Желание защищать родные места маги-хранители впитывали с молоком матери, даже если та не горела желанием воспитывать ребенка.

– Меня зовут Кристиаль, – представилась она как можно мягче. Но вышло не ласково, скорее неуверенно. – Ивир пригласил меня немного погостить. Я никого не обижу.

Девочка нахмурилась и смерила гостью взглядом. Сердце Кристы запрыгало почти как летающий кабан. Что Ивир рассказал ребенку? О чем можно говорить с девочкой, а о чем не стоит?

– Госпожа Ронириль, – торжественно представилась малышка, и Криста улыбнулась. Да уж, благородные манеры и горделивая осанка – это тоже врожденное. Ничуть не смущаясь, ребенок продолжил. – Но для своих Рони. И если ты та, кого мне обещал Ивир, то и для тебя тоже.

В голове загудело. Криста с трудом отлепила прилипший к небу язык и поинтересовалась.

– А кого тебе обещал Ивир?

– Компаньонку, – улыбнулась Рони. – Чтобы я была как взрослая. Но ты не робей, у нас хорошо. Ивир и деда добрые. Бывают праздники, фокусники, взрослые представления. Тебе понравится.

Криста кивнула. Волнение потихоньку уходило. Получается, Ивир не сказал Рони о матери. Прекрасно! Значит, у них с девочкой будет время привыкнуть друг к другу. Если, конечно, раньше она не сойдет с ума от переживаний.

– Почему ты одна? Где Ивир? – как ни в чем не бывало поинтересовалась Рони.

– Он ушел искать, – начала Криста, но закончить не успела. Хлопнула одна из дверей, и зал заполнил то ли лай, то ли хрюканье. В комнату ввалился большой, с Ронириль, комок белоснежной шерсти.

– Не бойся, это Бастиль. Он – трунль.

Хрустальная госпожа кивнула. Трунли походили на собак, но встречались гораздо реже. Поговаривали, что их одомашнили еще давно вымершие таклу, а теперь трунли вымирают, потому что не готовы признать людей хозяевами.

Бастиль приблизился, понюхал гостью и отошел к Рони. Кристе даже показалось на миг, что животное смотрит на нее с подозрением. Тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли. Где же Ивир, бездна его забери!

Снова скрипнула дверь, и в зал вошла женщина. Молодая роскошная брюнетка в ярко-красном платье. Явно не служанка, скорее или супруга, или любовница одного из мужчин. Не обращая внимания на Кристу, вновь прибывшая поспешила к девочке.

– Рони, сколько раз просила не убегать от меня, – протянула она с упреком.

– Много, – спокойно подытожил ребенок, – но я не убегаю, я прячусь. Я же тебе говорила. Но ты же не слушаешь.

Кристе захотелось исчезнуть. Она почувствовала себя лишней в этой домашней кутерьме. Дверь, на этот раз другая, хлопнула, и наконец-то в зале появился Ивир. И Рони, и брюнетка побежали к нему так, будто участвовали в состязании. Ребенок оказался проворнее, и уже через несколько мгновений Рони сидела на руках у дяди.