Большой лес. Многомерность - Василий Головачев

– Летим домой! Лейтенант, бери штурвал.

– Уже, – хмыкнул Редошкин.

Максим отцепил дугу управления, шлёпнул ладонью по колену.

Вероника выпорхнула из кресла-саркофага, без стеснения уселась на колено любимого.

– Отвернись, – пробурчал Максим Редошкину, – не облизывайся.

– Есть не облизываться! – ответил лейтенант.

Глава 4

И ещё ниже

Поразмыслив, Сергей Макарович решил немного изменить план, разработанный Максимом.

Так как ботаник для поиска баз Демонов был бесполезен, а физик не был комбатантом и вряд ли мог стать опорой для молодого человека в случае нападения на них уцелевших слуг чёрного леса, Костю Савельев оставил с лейтенантом Мерадзе, а с собой взял Карапетяна, который охотно принял его предложение.

Мерадзе для проформы поворчал, что задание ему выдавал Ребров, но Савельев погрозил ему пальцем, напоминая, что он старше по званию, и лейтенант отступил.

Кроме того, Савельев изменил и маршрут аэробайка. Максим предлагал им поискать шахту Крепости, ведущую в подземный лес, но Крепость на данный момент представляла собой границу кратера, и спуск в её недра был сродни экспедиции, описанной Жюлем Верном в его романе [2 - «Путешествие к центру Земли». ].

Сергей Макарович предпочёл более простой вариант: долететь до шахты, располагавшейся в двадцати километрах от Крепости, недалеко от «флотилии шхун», и воспользоваться ею, не потеряв ни минуты.

Костя, правда, тоже попытался воздействовать на Савельева, заявив, что «сопьётся в одиночестве», если не получит нужное дело, потом пригрозил, что найдёт наркотические травки и его придётся лечить.

– Вылечим! – многозначительно пообещал ему Мерадзе.

Савельев ничего не сказал, только глянул красноречиво.

А Мерадзе добавил:

– Дел хватит. За грибами пойдём, я в них не разбираюсь. К тому же ты обещал найти хлебное дерево, соль, сахар, лук и перец.

К удивлению Сергея Макаровича, это подействовало на ботаника.

– Хорошо, уговорили, в этом вы действительно не разберётесь. Только оставьте нам пару стволов. Вдруг вылезет какое-нибудь чудище.

– Ты уже как заправский спецназовец заговорил, – усмехнулся лейтенант. – «Пару стволов»…

– Что же я – не такой, как вы? И стреляю не хуже.

– У вас останется весь наш арсенал, – успокоил парня Савельев. – Мы отправимся налегке.

Тем не менее безоружными они не полетели. Сергей Макарович взял автомат, РЭБ-ружьё и «теннисный мяч». По его разумению, этого должно было хватить для отражения атаки летающих тварей типа «нетопырей», а с более крупной «дичью», ползающей по земле, нужды сражаться не было.

Взлетели с часовым опозданием после старта «пепелаца» с командой Максима. Карапетян сориентировался, поскольку не раз путешествовал по Лесу и над ним, в том числе и на аэробайке. Пока что этот вид транспорта «кузнечиков» – вылитый мотоцикл с тремя горизонтально установленными чёрными дисками-«колёсами» – действовал безотказно. По уверениям Редошкина, его аккумуляторов должно было хватить не менее чем на тысячу километров, хотя вождение летающего байка требовало определённого навыка. Рукояти этого псевдомотоцикла торчали не горизонтально, а вертикально, и вращать их надо было одновременно в противоположных направлениях. Эту проблему люди всё-таки решили, научившись летать как заправские инопланетные рокеры, а Костя даже выдвинул гипотезу, что руки кенгурокузнечиков должны торчать из плеч не так, как у хомо сапиенс, а под углом в сорок пять градусов, и инопланетяне могли свободно вращать ладони вокруг запястий на все триста шестьдесят градусов.

Убедившись, что физик справляется с пилотированием уверенно, Савельев уступил ему место водителя, а сам уселся сзади, держа под рукой автомат. РЭБ-комплекс «Ласку» он уместил в багажнике летающего байка, хотя пришлось оставить крышку полуоткрытой: приклад радиоружья не умещался в полуметровом коробе.

Погода не подвела, подарив землянам тёплый «июньский» день: температура под двадцать семь градусов, ветра нет, воздух свеж и приятен, по небу медленно ползут перистые облачка. По рассказам «старожилов», попавших в Лес раньше и проживших здесь четыре месяца, Сергей Макарович знал, что дожди формируются в этой местности регулярно, раз в два-три дня. Это удивляло, так как широких водных поверхностей в округе не было на протяжении тысяч километров. Реки, ручьи и озёра были, но морей попаданцы не встречали, хотя Максим, не раз ментально общавшийся с Лесом, утверждал, что моря в лесном царстве есть. Только до них надо долго добираться.

Через полчаса Карапетян нашёл в зелёном океане «птичий глаз» – таким с высоты в два километра казался зрачок шахты в обрамлении ленты из жёлтого песка и «ресниц» – растений.

Повисели несколько минут на этой высоте, ворочая головами. Ничего опасного не обнаружили.

– Вы уже пользовались этой шахтой? – спросил Савельев.

– Я всего один раз, остальные неоднократно.

– Не заблудимся?

Карапетян усмехнулся:

– Ну что вы, Максим Валерьевич не разрешил бы нам нырять в нижние горизонты местного континуума, если бы риск был слишком велик.

Савельев скрыл улыбку, оценив наивную уверенность учёного в праве Реброва командовать отрядом. Хотя в принципе так оно и было, несмотря на то, что Сергей Макарович на Земле был командиром Максима, будучи полковником и начальником Службы специальных операций.

Достали из багажника фонарь – мощный «Найтикор», отыскавшийся в контейнере, сброшенном с аэростата. Включили, убедившись в его работоспособности.

Окунулись в «зрачок» шахты, привыкли к сгущению темноты, и аэробайк начал опускаться, постепенно теряя вес по мере углубления в ствол шахты.

Примерно на глубине в полкилометра – по ощущениям седоков, вес и вовсе исчез: байк достиг гравипаузы, как Егор Левонович называл слой, где уравновешивались гравитационные потенциалы верхнего горизонта Большого Леса и «подвала». Всего же таких горизонтов было как минимум четыре, по предположению Карапетяна. При этом он добавил, объясняя устройство Вселенной Леса:

– Лично я не опускался на следующие горизонты «подвала», поэтому утверждать не берусь, что их много. Надо посчитать, учитывая обстоятельство нецелочисленной мерности пространства Леса, но для этого мне нужен компьютер.

– Мы получили два.

– Это меня радует. Будет время – посчитаю.

Вес начал возвращаться, гравитационное поле поменяло знак, пришлось переворачивать аэромотоцикл.

Ещё через двадцать минут он вылетел из шахты в точно такой же лесной мир, отличающийся от «главного» только цветом неба (здесь оно было свинцово-серое, с голубыми прожилками), меньшей высотой деревьев и менее ярким светилом.