Валерия в зеркале - Элизабет Бенавент

Серхио ответил быстро: «Через полчаса у тебя».

Ровно через полчаса Лола с довольной улыбкой смотрела в потолок. На ней тяжело сопел Серхио. Она обхватила его ногами, чувствуя прикосновения ковра к спине и прикрыв глаза от удовольствия. Нет, в целом мире не было никого, кто делал бы это лучше его. Она чувствовала, как… Впрочем, в этот миг ее мало что беспокоило… Она вцепилась в Серхио и после двух его ударов бурно кончила, проорав «да».

Да, да, да. Отныне она нашла идеальное решение проблем. Уравнение Серхио – Лола – секс больше не содержало в себе неизвестных.

Он лежал рядом с Лолой, грудь его вздымалась, пока он тщетно пытался выровнять дыхание. Серхио посмотрел на Лолу и застенчиво признался, что скучал. Подходящий момент. Лень, конечно, однако Лола понимала, что нужно шевелиться, а заодно пошевелить Серхио. Дотянулась до трусиков и лифчика, надела их и встала.

– Да, да, я тоже, но видишь ли, Серхио, я договорилась с девчонками, скоро мне пора и…

– Мне уйти? – робко спросил он.

– Если тебя не затруднит… – улыбнулась она.

Серхио оделся и попытался поцеловать ее на прощание, но она ускользнула от поцелуя и, похлопав его по плечу, захлопнула дверь. Лола такая Лола.

7

Валерии пятнадцать лет

Мы с Виктором целовались на диване у него дома. Было воскресенье, пять вечера, и целовались мы уже полчаса. Его губы вонзались в мои, язык прокладывал себе путь, ласкал мой рот, пробегал по деснам. Я с наслаждением чувствовала его вкус. Мы вновь и вновь соприкасались языками, которые обнимались и терлись друг о друга. Укусишь нижнюю губу – и все сначала…

К чему лукавить, двадцать минут из тридцати я думала только о том, как бы сорвать с него рубашку. Такой я стала с недавних пор. Я подсела на Виктора, как наркоман на героин. И наконец почувствовала, что больше не могу. Устроившись у него на груди, я опустила правую руку к ширинке и посмотрела на него. Мне хотелось видеть выражение его лица. Он улыбнулся и сладострастно прикусил губу, когда я немного нажала пальцами на промежность. Он был возбужден не меньше моего.

Я рывком расстегнула молнию на джинсах, засунула руку, и Виктор с наслаждением откинул голову. Я потрогала его член, начала ритмично поглаживать, отчего он напрягался все сильнее, хотя казалось, куда уж еще.

Виктор скользнул рукой вниз и расстегнул на мне джинсы. Через секунду он уже ласкал меня кончиком указательного пальца. Я была очень возбуждена, и его ласка окутывала меня восхитительной негой.

– Давай лучше займемся этим на кровати или кухонном столе… – прошептал Виктор.

Я встала и потянула его за руку. Он подтолкнул меня в сторону кухни, но я вывернулась, шмыгнула в комнату и разделась возле кровати. Виктор проделал то же самое. Одежда упала на пол.

Виктор устроился на мне и провел рукой по моему телу. Со стороны мы походили на старшеклассников, которые никак не отважатся на решительный шаг.

– Тебе нравится? – спросил он, лаская.

Я кивнула.

Он поцеловал меня в шею, язык проделал затейливый путь к плечу. Оттуда – к левой груди. Он сжал губами мой сосок. Укусил, с силой всосал, подул на него, затем устремился вниз, остановившись между бедер…

Я сжалась.

– Нет, Виктор, – чуть слышно попросила я.

Он приподнялся и посмотрел на меня с удивлением:

– Почему?

– Просто я… неловко себя чувствую… когда мне это делают.

Виктор попытался сдержать улыбку, но не смог.

– Но я… – сказал он, садясь на кровати. – Но я… хочу это сделать. В чем проблема?

– Я стесняюсь, – призналась я.

– Неужели Адриан этого не делал? – он удивился.

Я пожала плечами и укрылась простыней. Все, что мы делали с Адрианом, было стыдно, на всем словно лежало табу, заставлявшее меня стесняться. Других слов у меня не находилось. Я не думала, что секс – это нечто грязное и запретное, но некоторые сексуальные практики по-прежнему вызывали у меня чувство неловкости. Адриан тоже не выражал особого желания это делать, и я искренне не понимала, откуда у орального секса такая слава; он казался мне чем-то избыточным.

– Валерия… – сказал он, и его рука пробежала по моим бедрам. – Я хочу это сделать.

– Ради меня, да? – Я чувствовала, что щеки у меня пылают огнем.

Он засмеялся и покачал головой.

– Я хочу это сделать, потому что меня это возбуждает, меня сводит с ума, когда я делаю что-то, от чего ты готова кончить… а еще потому, что очень люблю оральный секс.

Я удивленно уставилась на него. Ну да, конечно. Ты мне – я тебе.

– Позволишь мне? Очень тебя прошу. – Он сделал умоляющую гримасу и поцеловал мне колено.

– Честно говоря…

– Закрой глаза. Давай же… – приказал он. – Доверься мне.

Я закрыла глаза и вновь повалилась на подушку.

– Если будет неприятно… скажи.

Почувствовав неспешные прикосновения его горячего языка, я вцепилась в подушку.

– Нравится? – спросил он.

Я откинула голову назад, ничего не ответив. Мне было стыдно признаваться, насколько сильное наслаждение я испытывала в этот миг. Поглаживания языком были такие нежные, такие деликатные…

Его руки сильнее сжали мне бедра, он поудобнее расположил мое тело, которого касался его жадный рот… Тут-то я и поняла, насколько бедны были десять лет моей сексуальной жизни с Адрианом.

Я чувствовала нечто совершенно новое, нисколько не походившее на то, что испытывала раньше.

Язык Виктора путешествовал между моими складками с возбуждающим спокойствием, с каждым прикосновением я распалялась все сильнее, оргазм был все ближе. Я поверить не могла. Когда он застонал, давая мне понять, что все это возбуждает его так же, как и меня, я вцепилась в подушку и расслабила мышцы. Я заметила, как Виктор гладит правой рукой внутреннюю поверхность моих бедер, заставляя раздвинуть ноги шире… Два пальца проникли внутрь, язык продолжал работать.

– Остановись… – взмолилась я. – Стоп…

– Нет. Получай удовольствие… – прошептал он.

Его язык рисовал восьмерки вокруг моего клитора, затем внезапно впился в меня, а пальцы ритмично входили внутрь и выходили наружу, не давая перевести дыхание. Целиком отдавшись ощущениям, я позволила Виктору погрузиться в мои недра еще глубже… Это был взрыв рождающихся внизу живота ощущений, которые растекались по рукам и ногам. Я съежилась, чтобы выдержать такое огромное удовольствие.