Испорченные сказания. Том 2. Бремя раздора - Ксен Крас

– Успокойся, брат, и присядь…

– Ты не дал мне отомстить за мою дочь! Ты ведь знаешь, что она больна! Из-за него, Дарон. Из-за этого человека до твоей племянницы добрались длани Бога мучений. Он наслал на нее порчу, и она, моя бедная девочка, не смогла воспротивиться этому! Ты представляешь, что ей пришлось пережить?

Зейир не хотел садиться за стол к брату и тем более разделять с ним трапезу.

Дариа страдала, лекари делали для нее все, что могли, и самым правильным выходом была бы случайная смерть. Брату правителя предлагали такой вариант, как и предлагали отправить дочь на Остров, но он не хотел. Пока Дариа рядом, пока она жива и служит для всех вечным напоминанием, любой его поступок будет оправдан.

Пламя в камине взмыло вверх, и в зале стало жарче.

– Ты переживаешь за дочь и потому желаешь морить себя голодом?

– Да пусть под землю сгинет вся твоя еда и ты вместе с ней!

Брат правителя с яростью схватился за оранжевую скатерть и дернул ее на себя. Графины, тарелки, бокалы, вилки и ложки, изысканные блюда, над которыми повара корпели не один час, – все посыпалось на пол. Жир разливался по серым плитам, в него падали орехи и фрукты, со стола падали вкуснейшие яства, в том числе и поросенок, к которому не успели и притронуться. На мгновение Зейиру стало хорошо.

– Ты что творишь? !

Правитель нелепо соскочил со своего стула – его живот запрыгал рядом с ним. Лицо Дарона покраснело, как и всегда, когда он злился. Он махал руками и тряс располневшими щеками и складками на шее, подобно разъяренному индюку.

– Хочу, чтобы ты перестал жрать и начал думать как мой брат и как правитель Династии!

Пожалуй, сложно было придумать, в какой момент времени они, злые и раскрасневшиеся, сверлящие друг друга маленькими светлыми глазами, в растрепанных одеждах и с прилипшими к потному лбу волосами, выглядели бы еще более похожими.

– Ты растерял по пути весь разум? Я тоже переживаю за Дарию, я люблю твою дочь. И ее, и Эльсу, и Ласса – они и моя кровь тоже! И ты, брат, – моя кровь. Но даже если ты разнесешь весь Файрфорт, я не позволю тебе устроить расправы над лордом Хагсоном Глейгримом!

– Ты… Ты! Ты – всего лишь жалкая пародия на правителя. Ты способен только набивать желудок! Ты не представляешь, что значит любить, не знаешь, что такое смотреть на страдания детей. – Зейир стиснул кулаки. Он говорил столь убедительно, что начинал сам себе верить. Вообще же неспособность отомстить волновала его куда больше, чем здоровье дочери и ее душевные переживания.

– Заткнись! Сейчас же замолчи! Я прощу тебя за эти слова, но только потому, что ты мой брат.

– На что мне сдалось твое прощение? ! Я прав, и ты знаешь это.

– Зейир, брат. – Дарон научился сдерживаться и быстро приходить к равновесию в душе. – Я понимаю, что ты желаешь мести. Но послушай меня, прошу. Мой старший сын, мой наследник Верд пропал. Я подозреваю, что его могли пленить или, еще хуже, убить.

– Глейгримы точно убили его. Или скормили своим ручным мертвецам. А может, и сделали из него такую же послушную гниющую игрушку.

Дарон изменился в лице. Его щеки затряслись, когда он попытался снова взять себя в руки. Со лба брата-толстяка скатывались капли пота, на светло-желтых и оранжевых одеяниях в районе подмышек и по всей спине проступали мокрые пятна. Зейир понимал, что Дарону было жарко, а пламя в камине лишь разгоралось.

– Мертвецы… Ох, Зейир, открой окно. Здесь невыносимо душно.

– Это все твои бесконечные яства, – проворчал брат правителя. Но просьбу он все же исполнил, открыл окно, и свежий воздух вернул к жизни старшего из Флеймов.

– Я надеюсь, что Верд жив. Да-да, ты скажешь то, что и Бьол, – это всего-то вера отца. Пусть так, но я не хочу терять надежды. А Фейлн, мой бедный и совсем еще юный мальчик, возглавляет военный поход, и я не знаю, увижу ли я его живым и невредимым. Он может потерять руку, ногу или жизнь. Моя дочь, милая и добрая Марла, что всегда доверяла мне, вдруг сбежала. Не знаю, что произошло, но думаю, в ее возрасте девушку из дома может увести влюбленность. Я понимаю, что она может вернуться с бастардом, а может и не вернуться вовсе. И у меня нет свободных людей, чтобы отправить их на поиски.

– Марла сбежала? И давно?

– Через цикл после отправления Верда. Подозреваю, что сыновья помогли ей. Оба или один из них.

– Но какое это имеет отношение к моей мести?

– У тебя есть сын. Ласс. Надеюсь, ты помнишь про него.

Зейир молча кивнул. Разумеется, он помнил про своего единственного сына – его надежду и опору.

Девять лет назад у Зейира случился конфликт с лордом Утосом Слипингвишем. Тогда Дарон Флейм только отдал своему брату возможность править перешейком между Дримленсами, Старскаями, Глейгримами и Флеймами – до этого землями руководил брат их отца, лорд Керт Флейм. После смерти дяди его место занял Зейир, тогда он был благодарен правителю за оказанную честь и свято охранял границы.

Лорд Утос тем временем мешал ему и все норовил ступить в чужие владения. Кроме того, у границы Слипингвиши, вассалы Дримленсов, начали строительство очередного замка и высокой стены, что совершенно не нравилось Зейиру. Он понимал, что за этой стеной будет скрываться опасность.

Дарон не захотел помогать ему, и тогда второй сын лорда Боуэна Флейма решил действовать самостоятельно. Ночью его люди прокрались на земли Дримленсов и подожгли деревянные башни и опоры стен. Разумеется, это привело к разрушению конструкции.

В долгу не остались и Слипингвиши – мстительные людишки отправили своих людей с диверсией, и те отобрали у крестьян все запасы, какие только могли унести, а все, что не получилось взять с собой, высыпали на землю и смешали с грязью.

Зейир решил не спускать это с рук, и его люди напали на крестьян Дримленсов, испортили всю провизию и увезли с собой двадцать два коня, девять юных дев и десять юношей, которых после принудили работать на новых хозяев.