Соправитель королевства - Серг Усов

Как-то так получалось, к удивлению Ковина, что в хозяйственных подразделениях узнавали всегда всё раньше, чем в подразделениях разведки.

– Мы и расставаться не будем, – капитан налил себе в рюмку немного кальвадоса, а подруге долил вина в её кружку. – Я постараюсь в ближайшее время поговорить о твоём переводе ко мне.

Со своей давней подругой они снимали комнату в небольшом домике в южной части Легина. И хотя сейчас оставаться с ночёвкой Агленда уже не могла, отказываться от этой комнаты, к которой прилагалась и веранда, выходящая в небольшой внутренний дворик с крошечным яблоневым садом, уютным даже в это зимнее время, они не собирались.

На этой веранде, куда Ковин вынес из комнаты стол и стулья, они полюбили сидеть вечерами.

– Спасибо, Малыш. Это будет здорово.

Агленда была единственным человеком, который наедине с ним мог называть его Малышом. Она многое в общении с ним могла себе позволить. А вообще они почему-то немного стеснялись в высказывании тех чувств, которые оба испытывали друг к другу.

– Нас торопят с началом формирования. Думаю, что завтра-послезавтра уже надо будет выдвигаться к Гудмину. Четыре сотни обормотов, Товбис сказал, набрали. Остальных хотели дать из регуляров, но сама, наверное, уже в курсе?

Известие о том, что их герцог стал соправителем королевства, они узнали ещё когда только выходили из Вейнага, передав крепость новому гарнизону из одиннадцатого королевского полка, прибывшего им на замену в конце осени.

А слухи о том, что сам герцог со всеми кавалерийскими, пехотными и одним из егерских полков выходит в поход к Сольту, на помощь к терпящей одну неудачу за другой армии герцога Арта ре Вила, стали воплощаться в конкретные действия.

Вчера он своими глазами наблюдал выдвижение к Пскову колонн четвёртого пехотного.

– Говорят, что герцог назначил свою сестру регентом герцогства на время своего отсутствия, – девушка грела в руках кружку и смотрела в неё задумчиво, словно хотела там что-то узнать. – С ней остаётся только гвардия, первый егерский и мы.

– Нет, точно надо вас всех из поваров и швей в разведчики перевести, – улыбнулся Ковин.

Он забрал у неё кружку и взял её руки, оказавшиеся совсем холодными, в свои.

– Ого, ты, кажется, совсем замёрзла. Так, у ну-ка пошли в комнату.

Вдова, сдающая им эту комнату с отдельным, со двора, входом, заботилась и о постоянной замене их постельного белья, которое её старая рабыня перестилала каждый день.

– Знаешь, а я ведь ни копейки денег из призовых и трофейных не потратила, – говорила Агленда, прижимаясь к нему после бурных ласк. – Я понимаю, что ты и я… в общем, я хочу когда-нибудь купить себе такой же домик. И чтобы ты иногда хотя бы приходил ко мне в гости. Только через пятнадцать лет я ведь буду уже старая, – вздохнула она. – Тридцать три года! Нет, я, наверное, не доживу…

– Глупая, – он поцеловал её в макушку. – Мы вместе купим дом. И гораздо больше, чем этот. Но, я думаю, попозже. И заживём старичками.

Герцог Олег ре Сфорц пообещал, а его обещаниям уже все привыкли верить безоговорочно, что отслужившие пятнадцать лет в его армии могут выйти в отставку, получив небольшое пособие и большую протекцию при назначении на должность в комендантскую стражу или в получении участка пахотной земли. И чем больше будет срок службы, тем больше будут размер выходного пособия и выделяемого земельного надела.

– Если ты к тому времени не найдёшь себе другую, – грустно сказала Агленда. – Более достойную такого блестящего офицера и любимчика самой графини Ули ри Шотел.

Видимо, девушка хотела подшутить, но шутка у неё получилась не вполне удачной.

– Хоть ты-то не повторяй этих глупостей, – осерчал Ковин на свою подругу. – Сама подумай, кто я, и кто она. И вообще, давай на эту тему больше не шути.

– Извини, Ковин, – повинилась Агленда, – больше не буду. Просто я же помню, как ты раньше относился к благородным, а сейчас ты за сестру герцога и в огонь, и в воду.

Подруга была права, когда говорила об его отношении к благородным. И во многом это отношение мало изменилось, особенно когда он видел таких, как граф ри Зенд, представлявший королевскую власть при их баталии.

Но за время его службы в нём что-то всё же поменялось. Он понял, что благородные такие же разные, как и простолюдины, и относиться к ним всем одинаково просто глупо. К тому же большинство офицеров, его новых товарищей и даже подчинённых были из благородных, пусть и невладетельных.

В графине ри Шотел его потрясло и покорило не столько отсутствие высокомерия, сколько то, что она всю себя отдавала делу.

Иногда не только ему, но и остальным казалось, что она вообще не спит. Она успевала всюду. А уж великое могущество и польза её магии потрясали и покоряли их всех. Да что там говорить, они своими жизнями были ей обязаны.

– Тебе скоро возвращаться, я тебя провожу, – прижав её к себе, он показал, что извинения приняты.

Выехать к городу Гудмину у него не получилось ни на следующий день, ни через день, но и встретиться ещё раз с Аглендой тоже не вышло – всё время прошло в беготне, вызванной тем, что выдвигаться им пришлось не только в составе отобранных офицеров и унтер-офицеров, но и тащить с собой целый обоз снаряжения.

Как выяснилось из письма, доставленного фельдъегерской службой, всё снабжение сейчас работало исключительно на обеспечение полков, отправляющихся на западный берег Ирменя, и новые баталии на первых порах должны были получить своё из резерва бригады и из запасов городских комендатур.

– Ко всему хорошему быстро привыкаешь, – изрёк лейтенант Флемер. – Помнишь, какие ужасные дороги были в Сарской провинции? А у нас прямо, как гладкий стол. Ехать одно удовольствие.

– Всё равно с этими телегами мы и завтра не доедем, – пожал плечами Ковин. – Хотел ведь обычных лошадей впрячь, а не тяжеловозов, но теперь вижу, что зря перестраховался.

– Да нормально всё, – утешил своего капитана лейтенант. – Зато в меньшее количество телег загрузили большее количество нужных припасов. Сержант Собик, – крикнул он браво гарцующему впереди бывшему единственному рядовому члену банды Малыша Гнуса, – съезди, узнай, что там егеря делают. Может, наша помощь нужна, – Флемер показал рукой в сторону леса, где за деревьями виднелись фигуры егерей.