Как почти честно выиграть выборы - Ник Чизмен

Распространение многопартийных выборов существенно изменило политический контекст, в котором автократы борются за сохранение власти. Тридцать лет назад целью типичного диктатора было избежать выборов, сегодня его цель – избежать поражения на выборах. Людям кажется, будто сегодня жизнь автократов неслыханно тяжела, но это представление базируется на негласном допущении, будто выиграть выборы сложнее, чем запретить их.

Есть немало причин считать, что сохранение власти в условиях избирательного процесса должно трудно даваться авторитарному руководству. Начать с того, что автократов редко почитают в народе за объединение нации. За время правления они, как правило, успевают оттолкнуть своими политическими решениями существенную часть общества. Беглый взгляд на реформаторские движения, которые положили конец африканским однопартийным режимам в начале 1990-х, хорошо иллюстрирует этот вывод. Практически все протесты состояли из людей, побитых, разочарованных либо пораженных в правах правительством за предыдущие 30 лет [23 - Carolyn Baylies and Morris Szeftel. “The Fall and Rise of Multi-party Politics in Zambia”, Review of African Political Economy 19, no. 54: 75–91. ]. То же самое можно сказать о других регионах, где оппозиция деспотизму опиралась не на единую идеологию или платформу, а на общий протест против лидера страны и того, что он натворил, пока был у власти.

В то же время разрушение старой системы авторитарного правления – военной, однопартийной или личной диктатуры – также предполагает некоторую слабость элит. А значит, когда внедряются многопартийные выборы, реформисты и оппозиционеры зачастую находятся на подъеме. Далее СМИ начинают освещать долгожданную избирательную кампанию в том ключе, что текущая власть обречена на проигрыш, поскольку не способна вписаться в современный демократический ландшафт. Было бы заманчиво считать, что удержать авторитарную власть стало сложнее, но, как показывает история, в основном это не так. Напротив, авторитарные правительства демонстрируют крайнюю живучесть. Они способны «побеждать» на выборах даже в условиях низкой популярности.

Во многих случаях выборы проводились без сопутствующих политических реформ, оставив автократам все рычаги в своих политических системах. В свою очередь, законные и не очень преимущества нахождения у власти, к которым привел подобный расклад, поставили перед оппозицией практически невозможные барьеры на пути к конкуренции. Фактически в тех странах, которые мы окрестили фальшивыми демократиями, голосования очень редко приводят к переходу власти [24 - См. : Larry Jay Diamond. “Thinking about hybrid regimes”, Journal of Democracy 13, no. 2 (2002): 21–35; Andreas Schedler. The Politics of Uncertainty: Sustaining and Subverting Electoral Authoritarianism (Oxford University Press, 2012), вступление. Понятие «фальшивая демократия» см. : Klaas (2016), The Despot’s Accomplice. ]. Напротив, в подавляющем большинстве голосований побеждает текущий лидер государства [25 - Gideon Maltz. “The Case for Presidential Term Limits”, Journal of Democracy 18, no. 1 (2007): 128–42. ]. Можно сказать, на наших глазах наступила эпоха, в которой лишь небольшой процент выборов заканчивается политическими переменами [26 - См. , например: Nic Cheeseman. “African Elections as Vehicles for Change”, Journal of Democracy 21, no. 4 (2010): 139–53. ].

Можно посмотреть на ситуацию с другой стороны. Многие страны, фигурирующие в этой книге, не дошли до светлого момента качественной демократии, чтобы потом низвергнуться в пучину авторитаризма. Наоборот, в большинстве случаев это был банальный переход от одной формы автократии к другой. Следовательно, о части государств в этой книге правильнее говорить в терминах укрепления или построения демократии, а не ее защиты или спасения.

Это важный момент, поскольку он помогает объяснить, почему демократическая консолидация забуксовала в самых разных регионах мира. Большинство стран нельзя назвать ни полными диктатурами, ни укоренившимися демократиями – они находятся в спектре между этими полюсами. Тем не менее электоральные преимущества, которыми пользуется правящая партия, отражают лишь половину картины. Дело не только в том, что введение многопартийной системы часто неспособно поменять политическую иерархию. Еще бо? льшая проблема заключается в том, что новые правила позволяют текущей власти упрочить свои позиции. Придавая политической системе легитимности, выборы открывают текущему руководителю доступ к международной финансовой помощи. Формально удовлетворяется одно из главных требований оппозиции и гражданских движений, но вместе с тем авторитарный режим продлевает свою жизнь. Вот почему мы обнаруживаем, что диктатуры, проводящие жестко контролируемые голосования, оказываются прочнее, чем те, что не ответили на вызов времени [27 - Roessler and Howard (2009). “Post-Cold War Political Regimes”: 118–22. ].

Другими словами, пока политический процесс находится в стальной руке автократа, его режим имеет больше шансов на выживание при условии проведения выборов и их фальсификации, чем при полном отрицании выборов. На этой тревожной мысли и построена наша книга.

Что такое демократия

Дискуссия о различных типах политических систем требует, чтобы мы уделили немного времени ключевым терминам, используемым в нашем анализе. Типологии часто наводят тоску, а научные выкладки вызывают у читателя желание закрыть книгу. Но все же нам не обойтись без нескольких быстрых пояснений. Тип режима существенно влияет на исход электорального процесса, и мы хотим объяснить, что подразумеваем под этими ярлыками.

Мы выделяем на шкале демократичности четыре базовых типа политической системы. Первый тип – это чистые авторитарные режимы, в которых вообще не проводятся выборы, например Китай, Эритрея и Саудовская Аравия. Второй тип – доминантный авторитаризм, при котором выборы проводятся в условиях чрезвычайно задавленных политических прав и гражданских свобод, так что оппозиция едва способна конкурировать, – например в России, Руанде и Узбекистане. Третий тип на нашей шкале обозначает конкурентный авторитаризм – в этих странах разворачивается горячая борьба, однако оппозиционная партия вынуждена оглядываться и осторожничать [28 - Классическая работа по конкурентным авторитарным странам: Steven Levitsky and Lucan A. Way. Competitive Authoritarianism: Hybrid Regimes after the Cold War (Cambridge University Press, 2010). ]. Такой тип политической системы сложился, например, в Кении и Украине. И наконец есть страны электоральной демократии, такие как США и Великобритания, где выборы, за редкими исключениями, проходят достаточно свободно и честно [29 - Наша шкала основана на наличии многопартийности, а также на уровне политических прав и гражданских свобод в данный момент. Следовательно, она не вполне точно накладывается на прочие демократические индексы. Однако, если читателям интересно узнать, как это можно перевести в баллы индекса государственного устройства (polity index) или шкалу Freedom House, используя Polity IV Regime Type, наш спектр будет выглядеть так: закрытая автократия (от –10 до –5), доминирующая автократия (от –5 до 0), конкурентная автократия (от 0 до 5), электоральная демократия (от 6 до 10). Дискуссию по данным и методологии Polity см. : Monty G. Marshall. “Polity IV Project: Political Regime Characteristics and Transitions, 1800–2013”, Polity IV (2014); http: //www. systemicpeace. org/polity/polity4. htm (http: //www. systemicpeace. org/polity/polity4. htm) (дата обращения – 10 ноября 2017). Шкала Freedom House (чьи баллы 1–14 совмещают политические права и гражданские свободы, где нижний балл означает больше свободы), перевод был бы таким: закрытая автократия (от 7 до 6), доминирующая автократия (от 5 до 4), конкурентная автократия (3), электоральная демократия (от 2 до 1). Дискуссию по данным и методологии Freedom House см. в Freedom House. “Freedom in the World 2012: Methodology”; https: //freedomhouse. org/report/freedom-world-2012/methodology (https: //freedomhouse. org/report/freedom-world-2012/methodology) (дата обращения – 10 ноября 2017). ]. Полный список стран, которые мы обсуждаем в книге, и их уровень демократии приведены в Приложении 15.