Ману - Даша Куц

– Нет, я всех вожу этой дорогой. Мы проплывем до джунглей, а оттуда уже пойдем пешком, – ответил парень.

– Сколько примерно нам километров до заповедной зоны? – видно было, что Алексу уже не терпится ступить на землю.

– Мы уже в ней, – хмыкнул Сантьяго. – Всех важных туристов и ученых обычно возят по основной дороге, где река дает большой крюк, огибает приличный кусок джунглей и возвращается сюда, но с другой стороны.

Они проплыли еще несколько километров на веслах, Алекс то и дело издавал восторженные возгласы, когда замечал того или иного животного, Оливия же просто наслаждалась необыкновенно красивой природой.

Наконец, Сантьяго сказал, что вот здесь можно причаливать. Они подплыли к берегу, Алекс помог Лив выбраться из лодки, и, пока она ждала их на земле, они с Сантьяго затащили лодку на берег.

– Ничего, что мы оставим ее здесь? – поинтересовался Алекс.

– Кроме нас тут никого нет, – Сантьяго пожал плечами.

– Алекс, ты только посмотри, как тут красиво! – Оливия покрутилась вокруг себя, раскинув руки. – Это просто рай.

– Я же говорил, что тебе понравится, – он снял рюкзак с плеч и достал походный блокнот и карандаш.

– Нужно идти, – сказал проводник, – до привала несколько километров, а в джунглях темнеет рано.

Они задержались еще на некоторое время, достали из рюкзаков воду, перекусили сэндвичами, которые удалось найти в баре при гостинице, запаковали всё, включая бумагу от сэндвичей назад в рюкзаки, и пошли.

Здесь, в джунглях, солнце лишь изредка пробивалось сквозь переплетенные кроны гигантских деревьев, поэтому казалось, что сумерки уже опустились. То и дело слышались крики птиц, протяжные и звонкие, что-то пролетало прямо над головой и скрывалось в зарослях, ветки кустов хлестали по рукам и лицу, но всё это приводило Алекса в неописуемый восторг.

Они шли уже довольно долго. Видимого маршрута не было – никакой заметной тропинки. Сантьяго просто вел их по джунглям и они понятия не имели куда. Он шел первым, с большим мачете в руках, которым прорубал дорогу среди кустов – там, где пройти было невозможно. За ним Оливия, и Алекс шел последним. Он уже успел сделать какие-то пометки в своем блокноте, что-то зарисовать, и не отрывал глаз от объектива фотоаппарата.

Оливия наслаждалась. Она еще никогда не видела такой красивой природы. Самые разные оттенки зеленого, которые только доступны для определения человеческим глазом, смешались здесь в буйство невероятных красок. Огромные доисторические кустарники, невероятно толстые стволы деревьев, окутанные ползучими лианами, звуки животных – всё это было настолько красиво, что казалось нереальным. Такое она видела только в фантастических фильмах.

Сантьяго сказал, что сегодня им нужно дойти до места, где они устроят привал. Там они переночуют и завтра с утра пойдут еще глубже в джунгли, куда он обычно не водил других туристов, потому что им хватало сегодняшнего маршрута, чтобы получить свою дозу адреналина и повернуть назад.

Но Алекса, конечно, это не устраивало. Он так долго добирался сюда не за этим. Это не его стиль – идти там, где кто-то до него уже наследил. Это касалось не только джунглей, конечно. Таким он был во всем – лучший в учебе, лучшая девушка… и лучшие исследования. Никто еще с его кафедры не бывал так далеко. Все они максимум посещали Мексику, уже изрытую археологическими лопаточками и кисточками вдоль и поперек, откуда привозили вялые доклады и никаких новых сведений. Поэтому его отъезд в Перу произвел настоящий фурор в институте. Эта поездка не спонсировалась кафедрой и Алекс оплатил всё из своего кармана. Некоторые крутили пальцем у виска, кто-то смотрел с нескрываемой завистью, но, так или иначе, равнодушных не было. Все с нетерпением ждали его возвращения, поэтому он не мог просто довольствоваться крохами, которые найдет у кромки джунглей. Нет. Он должен привезти что-то особенное, чего еще ни у кого не было. Новое исследование. Так что они пойдут гораздо дальше, чем водит Сантьяго своих туристов. Они пойдут туда, куда нога человека еще не ступала.

Сантьяго обернулся:

– Мы почти пришли.

– Ооо, отлично, давно пора отдохнуть, – Оливия наклонилась и потерла ноги. – Я уже хочу снять эти чертовы ботинки, у меня ноги просто каменные.

– Ты молодчина, – Алекс присел на корточки и стал разминать её икры, – очень стойко переносишь это путешествие.

– Ты должен мне уже, по меньшей мере, три платья, и столько же пар туфель, и это – минимум! – Она вздернула носик и постаралась не улыбнуться.

Оба понимали, что это шутка. Оливия никогда не была похожа на тех капризных глупышек, с вечно оттопыренными пухлыми губками, чья любовь покупается шмотками или последними гаджетами. Да и Алекс был не из тех, кого интересовали такие барышни.

– Как скажешь, любовь моя. Любой твой каприз, – он поднялся и поцеловал её. – Пойдем, а то потеряем Сантьяго и прощай.

Но Сантьяго деликатно стоял чуть впереди, за раскидистым кустарником. Дождавшись «влюбленных попугайчиков», как он про себя их назвал, молодой перуанец протиснулся сквозь заросли и исчез.

– Куда он делся? – Лив посмотрела на Алекса.

– Он, кажется, сюда пошел. Давай руку, – Алекс пригнулся, и они пролезли в то место в кустах, за которым мгновенье назад исчез Сантьяго.

– Эй, парень, нельзя ли от нас не убега… – начал Алекс, выпрямляясь, и оборвался на полуслове. Они затаили дыхание. Контраст был невозможным. Взгляду открылась невероятная картина. За живой стеной из деревьев и кустарников пряталась залитая солнечным светом поляна – с трех сторон она утопала в джунглях, а четвертой упиралась в огромную каменную глыбу. Это удивительно, но на самой поляне не было деревьев и какой-либо высокой растительности, только мягкая трава, жмущаяся по периметру к лесу, и каменисто-песчаный настил посередине. Идеальное место для ночлега и лагеря.

Они стояли как вкопанные с раскрытыми ртами, щурясь от света и озирая этот оазис, сотворенный природой посреди джунглей, и не могли произнести ни слова. Такого точно никто не ожидал.

Сантьяго ухмылялся глядя на них, явно довольный произведенным эффектом.

– Боже, – вымолвил Алекс.

– Да, – согласилась Оливия.

Солнце медленно катилось по кронам деревьев, готовясь через некоторое время уйти и уступить место вечерней прохладе. Парни ставили палатки, в то время как Лив сидела, облокотившись спиной на теплый от солнышка камень и дремала. Она проснулась от запаха костра, на котором уже стоял котелок с ужином.