Киномания - Теодор Рошак

– Мне она обошлась в тысячу, но зато сбылась моя давняя мечта, – сказал один.

– Я тебе завидую. Правда.

– Подожди еще, что Говард скажет, когда узнает, что я ее купил. Он свихнется.

– Да, это определенно коллекционный экземпляр.

– Больше. На мой взгляд, это, бесспорно, ее лучшая работа. Я хочу сказать, когда смотришь этот фильм, видишь, какой в ней заложен потенциал. Она там настоящая. Я говорю «она», но я, конечно же, убежден, что она – мужчина.

– Ты и правда так считаешь?

– С этими плечами? Не смеши!

– Возможно, ты прав. Признаюсь, у меня всегда были сомнения на этот счет. То есть я всегда так ее воспринимал…

– А эти дельтовидные мышцы? Определенно мужские – уж в этом-то я толк знаю.

– Несомненно, мужское сложение.

– Говорят, она могла выжать сто пятьдесят фунтов.

– Да, я согласен, здесь она достигла своей, так сказать, зрелости. Так считаешь, что она получше будет?

– Получше, чем что?

– Ну, скажем, чем «Опасная в воде».

– Да брось ты, какие тут могут быть сравнения! Финальная сцена «В дочери Нептуна» – это классика [108 - – Ну, скажем, чем «Опасная в воде». – Да брось ты, какие тут могут быть сравнения! Финальная сцена «В дочери Нептуна» – это классика. – Речь идет о пловчихе и актрисе Эстер Уильямс, снявшейся в мюзиклах «Опасная в воде» (1953) и «Дочь Нептуна» (1949). Первый повествует о молодой женщине, которая хочет прославиться, переплыв Ла-Манш, второй – об отношениях женщины – дизайнера купальников и плейбоя. ].

– Ну да, со всеми этими фонтанами.

– Я просто балдею от этих фонтанов. А потом еще эта сцена, когда она появляется на трапеции, запрыгивает туда неизвестно откуда и делает такие движения ножками – ножницы. Она как какое-то неземное существо, спустившееся с небес на землю.

– Да-да, божественно.

– Я могу это сто раз подряд смотреть.

– И музыка неплохая.

– Классическая.

– Но знаешь, что мне нравится больше всего – так это ее номер в «Пока плывут облака» [109 - «Пока плывут облака» (1947) – мюзикл Р. Хорфа, Винсента Минелли и Джорджа Сидни. Эстер Уильямс снялась в этом фильме в эпизодической роли. ].

– Да, это уж точно классика. Пирамида из водных лыж со всеми этими парнями…

– Вот это-то я и хочу купить. Как ты думаешь, у Чипси есть?

– Конечно. Но она тридцатипятимиллиметровая. Эту он никогда не продаст.

– Ну, «Дочь Нептуна»-то он тебе продал, а это тоже классика. И потом он собирается сделать ремейк эпизода с водными лыжами.

– Правда?

– Ну да. Чтобы выявить все эротические коннотации.

Больше Клер не в силах была сдерживаться. Она подошла к качелям и спросила:

– Извините, мне послышалось, что вы купили у Чипси какой-то фильм. Это правда?

По длительной холодной паузе мне стало ясно, что ее вмешательству были не очень рады. Я присоединился к Клер и, вглядываясь в темноту, разобрал силуэты двух мужчин средних лет – на одном свободный шелковый халат, на другом футболка.

– Мы с Чипси друзья, – продолжала Клер. – Я приехала взглянуть на фильмы.

Один из парочки самодовольно сказал:

– Чипси продавал кино весь вечер. Но только по-настоящему близким друзьям.

– Я его по-настоящему близкий друг, поверьте, – настаивала Клер. – Он меня и пригласил из-за этих фильмов. Где их продают?

– Если бы Чипси хотел сообщить вам об этом, вы бы знали и без меня, – таким был высокомерный ответ.

– Послушайте, мне-то вы можете сказать, – оборвала его Клер. – На самом деле я не женщина. Посмотрите на эти дельтовидные мышцы. – Она протянула руку, поигрывая мускулами.

Мужчина в халате фыркнул и отвернулся.

– Обычные мышцы, – сказал он.

– Ладно, забудем об этом, Питер Пэн, – прорычала Клер и резко повернулась, делая мне жест – мол, иди за мной. Потом, уже у входа в дом, она снова обратилась к парочке на качелях: – Она не была мужчиной. Она была рыбой. А единственный из ее фильмов, который можно смотреть без отвращения, это «Возьми меня на бейсбольный матч» [110 - «Возьми меня на бейсбольный матч» (1949) – мюзикл Басби Беркли; в главной роли игрока бейсбольной команды снялся Фрэнк Синатра; героиня Эстер Уильямс становится владелицей этой команды. ].

Раздражение Клер сменилось бешенством. Я брел следом, а она, разъяренная, шагала по вилле, спрашивая, где Чипси, который, казалось, оставил своих гостей. Проходя мимо темной буфетной, Клер услышала знакомый смешок. Она нащупала выключатель и, когда зажегся свет, внутри увидела Шарки. В рискованной позе на его коленях, задрав ноги ему на плечи, расположилась хорошенькая девица в полупрозрачном платье. Действо, которым они занимались, – Клер не потрудилась выяснить, чем именно, – было в самом разгаре.

– Где ты был все это время, черт тебя раздери? ! – закричала она.

– Клер, – начал отвечать Шарки так, словно не был уверен, Клер ли это. Его зрачки расширились до размера монетки. – Да я тебя все время иск…

– Где Чипси? Он что – продает пленки или нет?

– А, ты об этом… – начал Шарки. Хорошенькая девица сползла с его колен и растеклась по полу захмелевшей лужей. – Слушай, ты только не волнуйся. Я просил Чипси отложить что-нибудь для меня.

– Для тебя? А как насчет меня?

– Я хотел сказать – для нас.

– Для нас – это не для меня.

– Я… я… я… – Шарки пытался сосредоточиться. Голый, он поднялся со стула – его покачивало; он потер лоб. – Хранилище… Здесь есть хранилище. Но ты не волнуйся – все под контролем.

– И что мне теперь – спрашивать у всех, где тут хранилище?

Прежде чем Шарки успел ответить, Клер тронулась с места и в самом деле принялась расспрашивать гостей. Те, кто был достаточно трезв, чтобы к ним можно было обратиться с вопросом, понятия не имели ни о каком хранилище. Мы с Клер держали курс назад и вниз, этажом ниже, а оттуда в подвал. В конце лестничного пролета мы натолкнулись на одного из культуристов Чипси, который с трудом катил тележку по коридору к заднему выходу. На тележке было множество коробок с тридцатипятимиллиметровой пленкой.