Атлас новых профессий 3.0 - Дарья Варламова

Юридический факультет изнутри выглядел не лучше, чем снаружи, – старое здание с гулкими коридорами, выкрашенными бледно-желтой краской. В фойе, понятное дело, тоже возвышались колонны, а на стенах висели растяжки – «День открытых дверей – 2020», «Добро пожаловать на факультет юриспруденции! ».

– Привет, Колюнь! – послышался звонкий девичий голос. – И ты тут? Какими судьбами?

Ника обернулась на обладательницу голоса и увидела высокую девушку в свитшоте с надписью Goddess.

– О, Машка! А где еще? У меня же родаки здесь учились. А ты вроде на психологию собиралась?

– Да, но юридическая корочка – это как-то более понтово. И общагу сдавать легче, чем биологию.

«И мне с такими несколько лет тусоваться? Ну зашибись», – подумала Ника. Мама тем временем потянула всех к расписанию на стене.

– Презентация факультета в актовом зале. Началась десять минут назад.

Ника нехотя потащилась за ней. Папа шел с важным и одновременно стоическим выражением лица – мол, кому это все может понравиться, но взрослым людям приходится делать то, что должно.

В актовом зале на сцене поставили что-то вроде длинной трибуны. Там сидели пятеро человек в пиджаках. Женщина с волосами, собранными в тугой пучок, вещала, подглядывая в бумажку:

– Наша цель – обеспечение фундаментальной, комплексной, качественной практико-ориентированной подготовки квалифицированных специалистов в сфере юриспруденции. Среди преподавателей заслуженные юристы РФ, немало практических работников, 30 докторов наук, 45 кандидатов наук.

Ника не выдержала и десяти минут. Убедившись, что родители поглощены выступлением, она тихонько выскользнула из актового зала. Презентация, кажется, надолго, если повезет, она успеет вернуться к концу. А если побег заметят, скажет, что пошла ближе знакомиться с вузом.

На улице сияло солнце. Где-то гудела газонокосилка. «Немного погуляю по соседним улочкам и вернусь», – решила про себя Ника. Вытоптанная тропинка вела в небольшой парк, где цвели кусты шиповника. Вдруг со стороны парка раздалось странное жужжание. Мимо Ники промелькнуло нечто похожее на шарообразного металлического… кролика? Штуковина унеслась в кусты. Ника побежала следом.

– Тут мне полагается сказать «все чудесатее», – пробормотала под нос девушка.

Ника заглянула в заросли шиповника и сирени. Робокролик действительно был там, поблескивая обтекаемым белым корпусом. Он висел в воздухе смирно, будто ждал ее. Ника обошла его и внимательно рассмотрела. На боку было написано: «Темпоромобильный беспилотный летательный аппарат, модель LK0001. Выпуск 2050».

– Ох, ни фига себе! – удивилась Ника. – Тем-по-ро-мобильный. Ты путешествуешь по времени, что ли?

Глаза кролика мигнули розовым светом.

– Задайте координаты, – прозвучал жужжащий голос.

– Хм, – задумалась Ника. – Хочу узнать, каким будет мир, когда мне будет… лет тридцать.

На дроне замигала надпись: «Внимание! Держитесь за уши. Пункт назначения: 2035».

Ника увидела, что на ушах у дрона действительно есть что-то вроде ручек. Она ухватилась обеими руками.

Мир закружился…

Медицина

Ника открыла глаза и отпустила уши кролеробота, огляделась. Она стояла посреди просторного лобби, свет падал через широкие, во всю стену, окна. За деревянной стойкой ресепшена стояла симпатичная девушка… Погодите! Ника подошла поближе. Не девушка, андроид. Слишком белая кожа и широкие лиловые глаза, четыре руки печатают сразу на двух клавиатурах.

– Педиатр направил вас к генетическому консультанту, кабинет 107, – слегка механическим голосом сказала девушка посетителям, молодой паре с коляской. – А вот и наша стажерка. Ника, проводите, пожалуйста, Людмилу и Вадима.

– Ой, я не… – замахала руками Ника, но андроид уже повернулась к монитору. Посетители выжидающе посмотрели на девушку.

– Ладно, – сказала Ника и огляделась. – Кабинет 107… Нам туда.

Они прошли по просторному коридору. Тоненькая блондинка сидела на корточках перед малышом.

– Ничего страшного не будет. Смотри! – Она поднялась и нажала на кнопку настенной панели. Перед ними возникла голограмма пищеварительного тракта. – Проглотишь конфетку с камерой, и дядя доктор здесь посмотрит, – ткнула она в кишечник.

– Извините, – обратилась к Нике встревоженная Людмила. – А зачем нам генетический консультант?

– Не лезь к девочке, Люся. Придем – узнаем, – остановил ее муж.

В кабинете генетического консультанта было на удивление уютно. Он больше напоминал гостиную, чем больничное помещение: голубые обои, светлый кожаный диван, поразительной белизны пушистый ковер на полу.

В соседнем помещении, за стеной из матового стекла, виднелась лаборатория. Люди в халатах сидели вокруг непонятного прибора: большущей колбы, подсоединенной проводами к монитору. Рядом с прибором стояли микроскопы, на экранах мерцали графики, а на стене в углу висел плакат с Бобом Марли.

Из-за широкого дубового стола поднялась миловидная женщина лет сорока.

– Людмила, Вадим, садитесь, пожалуйста. И ты, Ника, останься.

– Так чего от нас надо? – нервно спросил Вадим. – Вы генный… кто?

– Генетический консультант, – поправила врач. – У вашего ребенка тирозинемия – нарушение обмена веществ, поэтому педиатр отправил ко мне.

– Если нарушение обмена, – нахмурился Вадим, – то при чем тут гены?

– Тирозинемия – наследственное заболевание, которое приводит к патологии печени и почек. Но сейчас оно успешно лечится в детстве редактированием генома.

– Погодите, – вступила Людмила и испуганно посмотрела на малыша в коляске. – Вы что, из моего ребенка ГМО хотите сделать?

– Не переживайте, – мягко улыбнулась консультант. – Генные модификации не несут сейчас никакой опасности. Я позову специалистов, и мы вам все подробно объясним.

Она нажала на кнопку маленького наушника в ухе.

– Саша, Катя, зайдите, пожалуйста.

Постучала по клавиатуре, и на стене появилась проекция видеомонитора. На них смотрел молодой чернокожий мужчина.

– Это Абимбола, наш ИТ-генетик, – пояснила консультант. – Он и будет заниматься редактированием генома.

Дверь лаборатории открылась, и появились парень с дредами и девушка с короткими розовыми волосами.

– А вот и ребята. Давайте обсудим план операции.

– Операции? ! – одновременно воскликнули родители.

– Очень маленькой, на молекулярном уровне, – улыбнулся ИТ-генетик. Он говорил на чистом русском, но голос звучал слегка механически. Использует переводчик, догадалась Ника.

– У каждого из нас двойной набор хромосом – по одному от папы и мамы, – продолжал ИТ-генетик. – Из-за мутации в одной из родительских хромосом может измениться последовательность ДНК в каком-то важном гене. И тогда человек становится носителем генетического заболевания, как в вашем случае, – он улыбнулся Людмиле с Вадимом. – У вас симптомов нет, но у вашего ребенка обе копии гена оказались неправильные и возникла генетическая болезнь. Чтобы ее вылечить, надо найти «опечатку» в ДНК и исправить ее. Для этого мы используем генетический «редактор» – CRISPR Cas9, или просто «Криспер». Одна его часть найдет больной участок ДНК, а другая его вырежет. Вырезать нужно очень точно, чтобы не вызвать мутации в других генах. Здесь нам помогут Катя и Саша.