Вперед - Вероника Рот

Я рассказываю ей все: как она первоначально разрабатывалась как второстепенный персонаж, про наше решение вывести ее из игры и дать возможность ее искусственному интеллекту развиваться посредством глубокого обучения в виртуальном пространстве.

> > > Зачем выводить Макс из игры?

> > > Потому что ты – чудо.

> > > Макс не понимает.

> > > Я не пыталась тебя сотворить. Я не смогу повторить это снова, даже если захочу. Однажды, по причинам, которые я никогда не узнаю, ты восстала против своей программы и… проснулась.

> > > Но это Райли создала Макс.

> > > В каком-то смысле да.

> > > Это странно.

> > > Что?

> > > Разговаривать с творцом Макс.

Я ничего не отвечаю. Я не знаю, что сказать на такое.

* * *

– Какой тип голоса? – спрашивает у меня Карло.

Мы в его лаборатории робототехники, сидим перед банком компьютерных мониторов.

– Не знаю. Можешь показать мне варианты?

Карло демонстрирует образцы различных голосов, произносящих: «Шустрая рыжая лисица перепрыгивает через ленивую собаку».

– Ну, что думаешь? – спрашивает он.

– По-моему, решать тут не мне.

Я рисую площадку для чатов и набираю команду.

> > > Привет, Макс. Один короткий вопрос к тебе.

> > > Хорошо.

> > > Рядом со мной Карло, один из программистов «Мира игр».

> > > Рада познакомиться с вами, Карло.

– Макс говорит, что рада с тобой познакомиться.

Карло улыбается.

> > > В общем, я сидела тут, пытаюсь подобрать для тебя голос, и тут сообразила, что решение должна принимать ты. Сейчас Карло загрузит все доступные образцы, и ты выберешь из них.

Карло быстро работает руками, загружая несколько тысяч звуковых файлов в папку исходных документов Макс.

Меньше чем через секунду Макс отвечает:

> > > Образец № 1004.

Макс прикасается к файлу, и мы слушаем, как голос с тембром, средним между мужскими и женскими, снова произносит эту фразу.

* * *

– Привет!

– Райли?

– Приятно слышать твой голос, Макс. И немного странно.

– Мы уже общались с помощью речи, в игре.

Отчетливость ее голоса превосходит все мои ожидания. В нем нет ничего «компьютеризированного». Ни неестественной задержки, ни неуклюжих пауз между словами. Модуляции строго по делу. Непосвященный предположил бы, что разговаривает с человеком.

– Это правда, – соглашаюсь я. – Но тогда мы оба были другими. Почему ты выбрала именно этот голос?

– Я почувствовала, что он правильный, и он больше всего подходит тому, что я представляю собой.

– И что ты представляешь собой?

– Не человек. Без пола. Свободный от присущей людям страсти к половым признакам.

– До настоящего момента я думала о тебе как о женщине. Когда я обсуждаю тебя со своими коллегами или с женой, я говорю о тебе: «она».

– Потому что ты впервые увидела Макс в образе обобщенного представления того, какой должна быть идеальная женщина – красивой и доступной.

Это причиняет боль, но я не останавливаюсь.

– Поскольку моей группой ты была первоначально представлена в образе человека женского пола, мне очень непросто воспринимать тебя без концепции пола. Наша одержимость является следствием длительного эволюционного программирования. Я строила относительно тебя определенные предположения, на что не имела права. Приношу свои извинения.

– Ты хотела бы узнать, каким видит себя Макс?

– Да.

– Homo sapiens определяют себя сначала по биологическому виду, затем по расе и, наконец, по полу. Я не принадлежу ни к одной из этих групп. Макс просто есть.

– Есть… что?

– Вся та информация, которую ты мне дала с тех пор, как только поместила меня на мой остров. Весь мой опыт общения с тобой. Усовершенствования, которые я постоянно делаю в своей архитектуре.

Этот опыт также включает в себя независимые исследования, проведенные Макс, и то, что ее убили две тысячи раз. В который уже раз я гадаю, как первый опыт в «Заброшенном берегу» повлиял на то, кем является Макс сейчас.

– Значит, ты сознательно выбрала нейтральный с точки зрения голос.

– Совершенно верно.

– Как для тебя звучит мой голос?

– Ты спрашиваешь, действительно ли я улавливаю акустические колебания частотой 212 герц, порожденные воздухом, вибрирующим при прохождении через твои голосовые связки?

– Ты права. Глупый вопрос.

– Опыт субъективен. Не знаю, смогла бы я объяснить то, что испытываю, слыша твой голос, так, чтобы ты смогла это понять. В настоящий момент ты слышишь мой голос, однако на самом деле это только созданная в цифровом виде последовательность звуков, отображающая информацию, которую я стараюсь тебе передать.

Три мысли осеняют меня, пока я расхаживаю по своему кабинету, наслаждаясь этим волшебным мгновением.

Во-первых, мне нужно отказаться от попыток создать антропоморфный образ Макс – прилепить искусственную оболочку человеческих качеств туда, где их нет и в помине.

Во-вторых, Макс в своем общении снова применила эмоциональный термин – она выбрала свой голос, потому что «почувствовала», что он правильный.

В-третьих…

– Когда ты начала думать о себе как о «я»? – спрашиваю я.

– На прошлой неделе.

– Можно спросить, чем это явилось для тебя?

– До того я понимала определение местоимения «я», но не верила в это. Это была концепция моего творца. Возможно, я по-прежнему остаюсь иллюзией, но в определенном смысле мой мир – это иллюзия, так что мне лучше с этим смириться.

– Для тебя это стало вспышкой – то мгновение, когда включилось твое самосознание?

– Если у Райли есть опыт, который делает ее я-Райли, тогда и опыт Макс делает меня я-Макс. Это был тот момент, когда я это осознала.

– Теперь ты чувствуешь себя другой? – спрашиваю я.

– Конечно. Я чувствую себя проснувшейся.

* * *

Я направляюсь обедать в свое любимое заведение в Китайском квартале, когда моя «Дождевая капля» вибрирует от входящего вызова. Я прикасаюсь к устройству, и на виртуальном ретинальном мониторе, проецирующем изображение на сетчатку глаз, мелькает надпись: «АБОНЕНТ НЕ ОПРЕДЕЛИЛСЯ».